Валерий Роньшин - Тайна одноглазой «Джоконды» Страница 9

Мы рассказали.

– Хм, – снова хмыкнул Молодцов, выслушав наш рассказ. – Да я гляжу, вы лапшисты.

– Кто мы?! – спросили мы в один голос.

– Лапшисты. – Молодцов вынул из кармана портсигар, на крышке которого была выгравирована надпись: «Григорию Молодцову – мастеру силового задержания». – Лапшу мне на уши вешаете.

– Ну знаете!.. – возмутился Немухин.

– Знаю, приятель, знаю, – сказал суперопер, доставая из портсигара сигарету и закуривая. – Григорий Молодцов все знает. Его на мякине не проведешь. Судя по вашим описаниям, в поезде орудовала банда Паштетова «Летучие кошки». Но этого просто быть не может. Паштетов – видный авторитет в криминальном мире. Он банки в Москве грабит. И до такой мелочовки, как железнодорожный рэкет, опускаться не станет.

– Так вы что, нам не верите?! – удивленно воскликнула я.

– Не верю, – спокойно подтвердил Молодцов. – Ты думаешь, Григорий Молодцов лопух? Нет, дорогуша, не лопух. Я и книжки читаю, и телевизор смотрю. И не надо мне тут вкручивать, будто ты вырубила трех здоровенных мужиков.

Я пожала плечами:

– Можете не верить. Нам-то что.

– А то, дорогуша, что все это очень даже подозрительно.

– Ах, вам подозрительно! – не выдержав, закричал Немухин. – Лучше бы спасибо сказали за то, что мы выполнили вашу работу. Оказали сопротивление преступникам, да еще отобранные деньги пассажирам вернули.

– Большое спасибо, – язвительно сказал Молодцов.

– Большое пожалуйста, – язвительно ответила я.

Разговор явно не клеился.

– Ладненько, – выплюнул он сигарету на платформу. – Если вы такие шустрые ребята, что самому Паштетову рога обломали, то где его оружие?.. Паштет никогда не расстается со своей пушкой 45-го калибра. Это я точно знаю.

– Не было у него никакой пушки, – сказала я.

Мне совсем не хотелось отдавать этому типу «кольт», который я захватила в честной борьбе. Он мне еще самой пригодится, раз уж я теперь телохранительница.

– Значит, не было пушки, – с усмешкой повторил Григорий Молодцов, глядя на оттопыренный карман моей куртки (где как раз и лежал «кольт»). – Ну-ну. А с какой целью вы приехали в Питер?

– Это что, допрос?! – вскинулся Немухин.

– Какой же это допрос, – лениво произнес суперопер. – Допросы я по-другому провожу. – И как бы невзначай добавил: – А вы, случаем, не родственники?

– Нет, не родственники, – сухо ответила я.

«Дурум-бурум-бурум-дурум», – с оглушительным треском заговорила рация в кабине уазика. Но крепыши все поняли.

– Гриша, – позвал один из них Молодцова. – На Марата ювелирный грабанули!

– Едем! – коротко бросил Молодцов. – Заводи колымагу.

И, уже сидя в машине, прокричал нам с Немухиным:

– Завтра в одиннадцать придете ко мне на Захарьевскую улицу. В следственный отдел. Усекли?!

– Усекли, – ответила я, мысленно посылая его куда подальше.

Милицейский драндулет лихо развернулся на узком пятачке платформы. Мигалка замигала, сирена завыла, и уазик на сумасшедшей скорости погнал вдоль состава, разгоняя провожающих и отъезжающих, словно испуганных голубей.

Ну а мы с Немухиным потопали в «Невский Палас».

Глава XII

Взрыв в гостинице

Гостиница «Невский Палас» находилась на Невском проспекте, в пяти минутах ходьбы от Московского вокзала. По дороге нам попались два красочных рекламных плаката. На одном была изображена «Джоконда» со своей загадочной полуулыбкой, а на другом… Элька Синичкина. У Эльки, в отличие от Моны Лизы, улыбка была до ушей.

В первой рекламе говорилось, что в Эрмитаже экспонируется бесценный шедевр Леонардо да Винчи «Джоконда»; а во второй сообщалось, что во Дворце молодежи проходит конкурс «Супермодель России».

– Послушайте, Эмма, – сказал Немухин, когда мы уже подходили к гостинице, – я забронировал двойной номер. Это два номера, соединенные между собой. Не могли бы вы поселиться в одном из этих номеров? Раз уж вы моя телохранительница.

– Хорошо, – согласилась я.

– Тогда, если вы не возражаете, я скажу портье, что вы моя дочь.

– Ладно, – кивнула я.

Так мы и поступили. Сказали усатому портье, что я Эмма Немухина; забрали ключи от 203-го и 204-го номеров и поднялись на второй этаж.

Немухин с Гафчем сразу же завалились спать, а я пошла прогуляться по городу. Питер я знала не хуже Москвы. У Володьки здесь жила дальняя родственница тетя Мотя, и мы частенько приезжали к ней на каникулы.

Рекламные плакаты с Джокондой и Синичкиной были расклеены по всему центру. И я решила, не откладывая дела в долгий ящик, пойти в Эрмитаж и посмотреть на оригинал знаменитой картины.

На Элькин оригинал я смотреть не собиралась. Насмотрелась еще в школе.

Когда я подошла к Эрмитажу, то увидела, что желающих пообщаться с Джокондой было больше чем достаточно. Огромная очередь тянулась через всю Дворцовую площадь до Невского проспекта.

Поэтому я вошла в музей со стороны набережной и просто побродила по залам. После я еще забежала в Петропавловскую крепость и «Кунсткамеру». И, напоследок посмотрев в какой-то киношке какую-то суперфигню, вернулась в гостиницу.

Немухин с Гафчиком еще дрыхли. Я приняла ванну и от нечего делать стала переключать телеканалы. По одной программе вот уже второй год шел дурацкий сериал, по другой рассказывали про птиц-кошкоедов, а по третьей Элька Синичкина давала интервью.

Ну прямо никуда от нее не деться!

Элька сидела в саду с фонтанами и пудрила мозги тележурналистке.

– Мой папа, – как всегда манерно говорила она, – простой инженер, а мама – простая учительница…

Во врать-то! Папа у нее «простой инженер». Да ее папаша – владелец двух казино в Москве. А мамаша – коммерческий директор рекламного агентства… Я уже хотела переключить телик на другой канал, как вдруг раздался страшный грохот.

Я чуть не оглохла. Честное слово. Такое было впечатление, будто пол-Питера взлетело на воздух.

Я выскочила в коридор. Здесь уже было полным-полно народу. На месте двери 205-го номера зияла огромная дырища. Все толпились возле этой дыры, но никто не решался в нее войти.

Тогда я как самая храбрая вошла в номер. Точнее, в то, что осталось от номера. Смотреть тут было особо не на что. Вся мебель превратилась в щепки.

За спиной я услышала голос усатого портье, который рискнул зайти вслед за мной.

– Боже мой, – сказал он. – Вот так рвануло. Страшно подумать, что могло случиться с девочкой.

– С какой девочкой? – насторожилась я.

– Этот номер был забронирован для четырнадцатилетней девочки, – объяснил портье. – Она должна была сегодня приехать из Москвы, но почему-то не приехала.

Сердце мое замерло.

– А как фамилия этой девочки?

– Дай бог памяти, – потер он пальцами лоб. – Что-то с насекомыми связанное. То ли Мошкина, то ли Комарова. Да, Мошкина.

– Мошкина, – с облегчением повторила я.

– Нет, вру, – сказал портье. – Не Мошкина, а Мухина. Точно, Мухина.

Я вернулась к себе в номер и легла на кровать.

На душе скребли кошки. Целая стая противных черных кошек. Это что ж такое получается?.. Если первую бомбу с большой натяжкой, но все-таки можно было отнести к разряду случайностей, то на сей раз не могло быть никаких сомнений – бомба в 205-м номере предназначалась именно мне.

Расчет убийцы был самый элементарный.

Я приезжаю в Питер, занимаю 205-й номер, днем иду гулять по городу, вечером возвращаюсь, принимаю ванну и ложусь спать. А в половине двенадцатого – БА-БАХ!! – и я вместе с кроватью взлетаю к потолку.

Но, очевидно, умереть мне пока не суждено. Я, как Иван-дурак из сказки, которому все время везет. Но жизнь – это не сказка. И если дальше будет продолжаться в том же духе, то рано или поздно я все равно подорвусь.

Я закрыла глаза и попыталась собрать в кучу разбежавшиеся мысли.

Ну, во-первых, откуда убийца мог знать, каким поездом я поеду в Питер?.. И во-вторых, откуда он узнал, что я поселюсь в «Невском Паласе»?.. Думала я об этом, думала, но так ни до чего и не додумалась.

Получалась какая-то ерунда.

Обо всем было известно только Сергей Иванычу с Иваном Сергеичем, да еще, может, капитану Чмонину. Но если б они хотели меня убить, то могли спокойно сделать это на кладбище. Для убийства там – идеальные условия. Ночь, кругом ни души – убивай на здоровье и прячь труп в любую могилу…

«Нет, это, конечно, не они», – решила я.

А тогда кто?.. Снова таинственный похититель моего досье из архива «Д»? Выходит, плевать он хотел на мои уникальные способности. Ему позарез нужен мой труп. А зачем, спрашивается?..

В дверь требовательно постучали.

– Кто там? – спросила я.

– Открывайте, милиция, – услышала я знакомый голос.

Я открыла. В номер, чуть не сбив меня с ног, влетел Григорий Молодцов. Он быстро отдернул занавески на окнах, заглянул в шкаф, под стол…

– Что вы себе позволяете?! – закричала я. – У вас есть ордер на обыск?!

– Спокойно, дорогуша, – суперопер сунул нос в туалет. – У Григория Молодцова на все ордер есть. И на обыск, и на арест…