Кирилл Кащеев - Миссия супергероев Страница 9

– Была! Отличная девочка, литературу любит и знает! И это не мешает ей по всем вашим информатикам «отлично» получать, – последнее было сказано специально для Вадьки. – А теперь ее нету! – растопырив руки, выдохнула литераторша. – Отец утром позвонил, сказал, заболела! И отключился – ни что с ней, ни надолго ли она захворала, не сообщил! Олимпиада через три дня, а больше мне отправить некого! А директор на меня да-авит! – она всхлипнула.

Вадька аж засопел от жалости – похоже, у Бедной Лизы настоящая беда.

– Давайте я на вашу олимпиаду пойду! – поправляя очки, мужественно предложил он. – Я вам даже какое-нибудь первое-второе место могу занять…

Историчка обернулась, смерила его взглядом с ног до головы:

– Быстро, Тихонов, не думая – за что поэта Шевченко сослали в солдаты?

– За то, что выступал против царя и советской власти! – как и было велено, быстро, не думая, ответил Вадька.

– А также электрификации всей страны, – кивнула историчка.

Теперь Вадька призадумался. Осуждать Шевченко ему не хотелось, все-таки великий поэт, но с электричеством этот гений, похоже, слегка загнул…

– Мне кажется, тут он был не совсем прав, – осторожно начал он, но тут Мумия Фараоновна пронзила его убийственным взглядом настоящей, вырвавшейся из саркофага мумии, и он осекся. – Я что-то не то говорю?

Бедная Лиза самым натуральным образом завизжала:

– И это лучший, понимаешь, лучший! Ребенок, который хотя бы книгу в руки берет!

– Тихонов, и как с такими знаниями ты собрался участвовать в литературной олимпиаде, да еще выиграть первое-второе место? – с убийственным сарказмом поинтересовалась историчка. – Или за оставшиеся три дня ты думаешь охватить весь курс мировой литературы?

– Мне делать нечего – столько учить, да еще за три дня? – мрачно буркнул в ответ Вадька. С учителями по-человечески не-воз-мож-но! Ты их выручить предлагаешь, а они еще и издеваются! – Вы мне адрес сайта этой олимпиады скажите. Если сайта не знаете, тоже ничего, дайте точное название, дальше я сам найду.

– Что найдешь? – перестав рыдать, настороженно поглядела на него учительница литературы.

– Вопросы по олимпиаде, – пожал плечами Вадька. – Вряд ли у этих ваших литераторов серьезная защита стоит. – Вадька презрительно скривился. – Я ее вам минут за пятнадцать расщелкаю и варианты скачаю, вы мне правильные ответы напишете, а там я их перекатаю, и все дела!

Историчка и литераторша пристально, в глубоком молчании глядели на Вадьку. Лицо Бедной Лизы менялось: сперва на нем было непонимание, потом недоверие, промелькнула надежда и страстное, неистовое желание… но вдруг она нахмурилась, и лицо ее стало типично учительским.

– Ты на что меня подбиваешь, хакер малолетний, похититель информации! – махнула она ладошкой. – Ты еще подслушивающее устройство в оргкомитете поставь…

– Можно и «подслушку», это несложно, – бухнул Вадька.

– Тихонов, замолчи! – рявкнула на него Мумия. – Еще немного – и я поверю, что ты и правда причастен к аресту нашего информатика и биологички, как в учительской говорят! [1]

Вадька глубоко вдохнул… и со свистом выпустил воздух. Доболтался!

– А ты прекращай убиваться, лучше перезвони отцу той подходящей девочки и все выясни, – потребовала Мумия у литераторши. – Пока Тихонов банк ограбить не предложил!

– Банк я грабить не собираюсь… – пробубнил Вадька.

– Ты меня успокоил…

– У них защиты, знаете, какие – месяц провозишься, – закончил он.

Историчка застонала и сунула мобилку Бедной Лизе в руки.

Елизавета Николаевна еще минуту поколебалась… и принялась звонить.

– Тихо! – вслушиваясь в гудки, она предостерегающе подняла палец, тут же расплылась в умильной улыбке и сладко запела в трубку: – Егор Викторович? Учительница вашей дочери беспокоит… Мы утром не договорили… Да, я понимаю, что вы очень заняты, – промямлила она. Мумия скорчила ей рожу в стиле фильмов ужасов, что неожиданно придало Бедной Лизе отваги, и она довольно твердо объявила: – Мы тут тоже не бездельничаем! Через три дня олимпиада, мы должны знать, выздоровеет ли девочка к тому вре… Нет? – совершенно убитым тоном переспросила она, видно, собеседник ее перебил. – Точно не выздоровеет? Подождите, как надолго? – переполошилась она. – Она что, серьезно больна? Я ее классный руководитель, я должна знать… – Она отодвинула мобилку от уха и поглядела на нее с недоумением. – Как с ума сошел человек! – Она перевела удивленный взгляд на историчку. – Сказал, что олимпиада его не интересует, чтобы я с ней сама разбиралась, а он со своим ребенком тоже как-нибудь сам, без меня, разберется. И отключился! Странно. – Она пожала плечами. – Такой приличный папа, всегда вежливый, сдержанный… Очень гордился, если его девочка в конкурсах побеждала. Не понимаю – словно я с другим человеком разговаривала! Нет, я так это не оставлю! – Литераторша снова принялась терзать телефон и наконец разочарованно отключилась. – Теперь он еще и мобилку выключил!

– Так не годится. – Историчка решительно помотала головой. – Тут уже дело не в олимпиаде – если с ребенком случилось что-то серьезное, школа обязана знать! – Она немного подумала и скомандовала: – Знаешь что, сходи-ка ты к ним домой! На месте и разберешься – чем больна девочка, что там такое случилось с папой и кто когда выздоровеет.

– Как я буду выглядеть, если к ним явлюсь? – задулась Бедная Лиза. – Мне открытым текстом предложили не лезть в чужие семейные дела. Еще выгонят с порога, буду чувствовать себя оплеванной…

Историчка призадумалась. Ее отсутствующий взгляд уперся в маявшегося у выхода Вадьку – тому уже и оставаться в кабинете не хотелось, но и просто распахнуть дверь и уйти тоже было неудобно. Глаза Мумии жутковато блеснули.

– Тихонова с собой возьми, – азартно предложила она. – Пусть он изобразит обеспокоенного товарища и аккуратненько, по-дружески все выяснит.

Вадька поперхнулся от неожиданности, невольно попятился, ткнулся спиной в стену и тоскливо подумал: надо было все-таки сбежать пораньше.

– А если и его выгонят? – неуверенно спросила Бедная Лиза.

– Он ребенок, ему не обидно, – открывая в ухмылке все тридцать два зуба, парировала Мумия, и Вадька понял, что попал.

– Можно попробовать… – протянула литераторша и, решительно отерев с лица следы слез, поднялась из-за стола. – Едем к девочке домой, там и разберемся! Вперед, напарник! – скомандовала она Вадьке. – Ты меня прикроешь!

Вадька неслышно застонал.

Насупленный, нога за ногу плелся он по улице на два шага позади учительницы. А все его длинный язык! Помочь он, видите ли, захотел! Теперь вот приходится тащиться незнамо куда, а потом еще с той девчонкой разговоры вести. А ребята в офисе, наверное, ждут, и клиент новый мог появиться…

– Вадик! – окликнул его знакомый голос, и он увидел бегущую к нему Кисоньку. – А ты почему один – Катюша что, сильно обиде…

– Я не один, – торопливо, чтобы не дать Кисоньке закончить, перебил Вадька. – Я вот… – он быстро кивнул на остановившуюся впереди училку. – С нашей учительницей по литературе.

Кисонька, умница, мгновенно все поняла:

– Ты занят! – с видом глубочайшего разочарования протянула она. – А ты нам так нужен – задание по информатике делать. Мы без тебя не разберемся…

– Какая у тебя симпатичная девушка, Вадик, – сказала Елизавета Николаевна, внимательно оглядывая светлую Кисонькину курточку, сапожки на высоком каблучке, сумочку в тон сапожкам и подхватывающий ярко-рыжие, тщательно завитые волосы шарф из пушистого меха.

– Она не моя девушка, – пробормотал красный как рак Вадька.

– Я не его девушка. Мы просто друзья, – невозмутимо выдерживая взгляд литераторши, сообщила Кисонька и очень-очень спокойно, словно всегда это делала, взяла Вадьку под руку. А потом еще более невозмутимым тоном добавила: – Моя сестра – его девушка.

Вадька судорожно дернулся и чуть не плюхнулся прямо на мокрый асфальт.

Зато литераторша рассмеялась:

– Сейчас пойдешь к своим девушкам и их сестрам, – насмешливо поглядывая на Вадьку, сказала она. – Только поможешь мне немножко… Ты тоже присоединяйся, если хочешь, – кивнула она Кисоньке. – Это недолго.

– С удовольствием, – светски согласилась Кисонька. – Что за дело?

– Загадочное и романтическое, – таинственно понизила голос Бедная Лиза и уже обычным тоном добавила: – Нужно выяснить, что с девочкой, которую мы собираемся на литературную олимпиаду послать, а мне вроде как неудобно… Вот я и попросила Вадьку сыграть роль настоящего сыщика! Когда ему еще подвернется такая возможность!

На лице Кисоньки не дрогнул ни один мускул:

– Действительно – когда? – сказала она и, так и держа Вадьку под руку, пошла рядом с ним.

Вадька вышагивал, будто жердь проглотив, напряженно держа на отлете локоть, на котором небрежно лежали Кисонькины пальчики с покрытыми бледно-розовым лаком ноготками.