Катерина Берсеньева - Умные игры для вашего ребенка. Логика. Движение. Творчество Страница 2

Для того чтобы эта деятельность протекала с наибольшей пользой для умственного развития детей, необходимо не только правильно подобрать ассортимент игрушек в соответствии с возрастом детей и задачами их умственного воспитания, но и организовать восприятие ребенка, привлечь к игрушкам его внимание.

Нам думается, что эта книга может доставить немалую пользу, предоставляя массу разнообразных и поучительных игр, и послужить большой подмогой в различных воспитательных целях. Так что собирайте своих друзей, не засиживайтесь за телевизором, не увлекайтесь компьютерными играми, вытаскивайте из мягких кресел уставших от жизненных проблем родителей и развлекайтесь на здоровье в компаниях и на свежем воздухе!

Итак, откройте для себя новые возможности! Играйте чаще!

И, как говорится, побед и успехов в этом классном деле!

Часть I

Игры и игрушки. Факты истории

Понятие об «игре» вообще имеет некоторую разницу у разных народов. Так, у древних греков слово «игра» означало собой действия, свойственные детям, выражая главным образом то, что у нас теперь называется «предаваться ребячеству». У евреев слову «игра» соответствовало понятие о шутке и смехе. У римлян означало радость, веселье. По-санскритски «кляда» означало игру, радость. У немцев означало легкое плавное движение, наподобие качания маятника, доставлявшее при этом большое удовольствие. Впоследствии на всех европейских языках словом «игра» стали обозначать обширный круг человеческих действий, с одной стороны претендующих на тяжелую работу, с другой – доставляющих людям веселье и удовольствие. Таким образом, в этот многообъемлющий круг, соответственно современным понятиям, стало входить все, начиная от детской игры в солдатики до трагического воспроизведения героев на сцене театра, от детской игры на орехи до биржевой игры на червонцы, от беганья на палочке верхом до высшего искусства скрипача и т. д.

Что касается определения «детской игры» в точном смысле слова, то некоторые авторы, особенно немецкие, дают в этом отношении такой ответ: детская игра составляет один из видов деятельности организма; такой деятельности, которая существенным образом отличается от серьезной работы, так как всякая серьезная работа имеет целью удовлетворение каких-либо практических задач жизни, между тем как всякая игра, а в том числе и детская, не задается никакой предвзятой целью, а, наоборот, сама по себе составляет и цель, и действие, и наслаждение; кроме того, в данном случае деятельность, выражающаяся в игре, является еще как бы специально приспособленной и совершающейся в силу внутренних, физиолого-психических потребностей и побуждений, наиболее свойственных молодому организму.

Под это понятие об игре теперь мы без труда можем подвести уже ряд следующих случаев. Известно, что дитя рождается на свет с весьма малой восприимчивостью к внешним впечатлениям: глаза его едва отличают свет от тьмы; уши почти не слышат; чувствительность кожи значительно отстает от таковой же взрослого; никакого мышления, воли и сознания у новорожденного еще не заметно. Но вот с половины второго месяца ребенок начинает останавливать свои глазки на предметах и отчасти следить за ними. В конце третьего месяца ребенок начинает узнавать мать, улыбаться при виде ее, выражать удовольствие при виде ярко окрашенных или блестящих вещей, охотно обращать голову в ту сторону, где слышатся мелодические звуки музыки и т. д. Если ребенка в этом возрасте положить на кроватку, после того как он хорошо выспался и поел, то он начинает быстро двигать ручками и ножками, хватать свои ножки ручками, тащить их в рот и при этом выражать заметное удовольствие разнообразными гримасами и интонациями голоса. Все эти первые проблески мозговой деятельности ребенка с выражениями удовольствия, неумелые и забавные движения с выражением радости, издавна и везде называют «игрой ребенка». Это и считается не иначе, как первые попытки ребенка играть.

Отметим, что чем юнее организм, тем резче его действия, которые носят характер автоматических или рефлективных движений; и наоборот, чем далее подрастает организм, тем заметнее он стремится принять наиболее активное или самостоятельное участие во внешнем мире. Отсюда становится понятным: в наиболее раннем возрасте первые попытки ребенка играть вызываются почти исключительно по рефлексу; начиная с 5-го месяца, когда дети начинают отличаться большей осмысленностью, у них появляется стремление и способность хватать ручонками близкие к ним предметы, а затем появляется потребность использования различных предметов в форме игры. Из сказанного становится ясным, что игра – один из методов, посредством которого ребенок мало-помалу вступает в общение с внешним миром, – один из методов наиболее ранних, наиболее доступных для него, а потому и наиболее удобных.

Впоследствии ребенок, играя с предметами, уже производит над ними наблюдения, эксперимент или даже анализ, смотря по возрасту и смышлености, а такого рода игры мало-помалу сознательно доводят его до признания существования причин, связи и последствий всех тех явлений, которые он наблюдал или сам намеренно вызывал при помощи своих игрушек или игр.

В самом деле, как только ребенок мало-мальски научится пользоваться предметами, то, упражняясь, он потом пробует в своих играх подражать другим. Услышав крик птицы, лай собаки, мяуканье кошки, он, играя, старается подражать им своим голосом. Возьмите в руку погремушку, произведите бряцание; возьмите молоток, постучите им о стол; дайте потом эти предметы ребенку, и он будет стараться произвести то же самое. В подобных подражаниях ребенок обыкновенно упражняется довольно долго.

Во Франции есть детская игра, прямо носящая название «подражание», состоящая в том, что кто-нибудь побойчее и комичнее бежит вперед и делает всевозможные смешные телодвижения, остальные следуют за ним и проделывают то же самое. В Германии есть подобная игра, носящая название «комический концерт». В России к разряду таких игр можно причислить «дразнилки» и многие другие. Подобных игр немало и у других народов. Известны, впрочем, примеры такого рода, что играми с подражаниями увлекаются и взрослые. Любимая игра новозеландцев состоит в подражании хором шипению пилы, стуку топора, выстрелу ружья и остальным инструментам, которые производят особый шум.

Научившись от других, путем подражания тому или другому, ребенок теперь пробует подвинуться далее на пути к своему самообразованию и самосовершенствованию, и в душе его возникает, сначала в самой примитивной форме, потребность эксперимента и анализа. Шум, происходящий от разрывания и комканья бумаги, сначала еще неизвестен ребенку; но вот на 5-м месяце дитя при разрывании бумаги получает новые ощущения звука и затем изо дня в день все с большей и большей настойчивостью повторяет этот опыт до тех пор, пока он не потеряет для него свежесть новизны. Терпение, замечаемое при этом занятии, особенно в возрасте 45–55 недель, объясняется удовольствием быть причиной, равно как приятным ощущением, что такое важное дело, как превращение бумаги в маленькие клочки, совершается собственными силами. Подобные занятия, совершаемые с непонятными для взрослых последовательностью и настойчивостью, как, например, бряцанье связкой ключей, открывание и закрывание ящика, вытаскивание всех предметов из него, а затем опять наполнение и вдвигание ящика в стол; собирание и ссыпание песка; перелистывание книг; переставление с места на место; расположение рядами камней, пуговиц; выливание и наливание стаканов, леек; бросание камней в воду и т. д., составляет не одно только играние, но и «экспериментирование», которое мало-помалу сознательно открывает ребенку причины и связь тех явлений, которые при этом удалось ему подметить.

Таким же примитивным способом ребенок приступает и к анализу вещей, привлекающих к себе его внимание внутренним устройством и содержанием. Так ребенку нравится какая-нибудь игрушка, с внутренним устройством которой ему хочется познакомиться. Поиграв ею на разные лады, он наконец чувствует неудержимое влечение заглянуть вовнутрь, а чтобы достигнуть этого, он решается иногда на жестокое дело – сломать игрушку. После этого ребенок долго смотрит с тяжелой грустью на разломанную игрушку, сам хорошенько не понимая, зачем он это сделал; но дело сделано, и теперь он снова пробует воссоздать игрушку, и притом все это делается в форме игры.

От анализа ребенок переходит к творчеству. Посмотрите на мальчика, едущего на палочке верхом. Какие он выделывает штуки! Ведь палку он воображает лошадью, сам себя каким-либо необычайным ездоком, – он бьет лошадь кнутом, лошадь ржет, бежит, прыгает, бьет копытом, стремится сбросить всадника, но всадник удерживается, а необузданная лошадь примерно наказывается. Посмотрите на другие игры детей. Всякая игра имеет свои особенности и правила, которым дети обыкновенно стараются подчиняться, но за всем тем нет ни одной игры такой, в которой бы дети не фантазировали по-своему. Попробуйте какую-либо игру поставить в строго определенные рамки, и вы тотчас увидите, что дети теряют в ней веселость, одушевление; она делается им скучной, как обязательный урок. Наоборот, самая развеселая, самая оживленная игра та, в которой дети больше прикладывают своего воображения, творчества и самодеятельности.