Андрей Косарев - Римское частное право Страница 20

2.3. Постклассическое право

В позднем Риме нарастает тенденция правовой дифференциации и ограничения политических прав подавляющей части свободного населения. В период Империи даже состоятельные римляне по отношению к государству, т. е. к императору, становятся «почти так же бесправны, как и рабы по отношению к своим господам».

Многие факты свидетельствуют о сословном неравноправии в позднем Риме, а затем – в Византии. Так, язычники, иудеи, самаритяне, представители других религиозных сект были лишены права занимать государственные должности, а еретики стеснены в своих имущественных и судебных правах. Наблюдается наследственное прикрепление по профессиям членов ряда ремесленных коллегий, например, мастеров монетного дела. Такое прикрепление распространилось и на членов других коллегий, в труде которых государство проявляло особенную заинтересованность (оружейники, ткачи, плотники, пекари и т. д.).

Более того, в поздней Империи права и обязанности даже куриалов (с III в. декурионов) – в основном зажиточных жителей, имевших право занимать должности в местном самоуправлении, становятся пожизненными и наследственными. Обязанность куриалов погашать из собственных средств недоимки по сбору налогов вела к их разорению. Если же они бежали, зачисляясь в армию или на какую-либо другую службу, то их возвращали в курии. Им запрещалось переносить домашний очаг в деревню, ибо это «приведет к запустению городов и запрещается многими законами» (Кодекс Феодосия. XII. 18. 1. 2).

Сословная корпоративная замкнутость коснулась и солдат. Они пользовались некоторыми личными и податными льготами: освобождались от государственных повинностей, не подвергались бесчестящим, наиболее жестоким видам смертной казни, им отводились особые места при устройстве зрелищ. Дети солдат должны были, как и их отцы, служить в армии или выполнять обязанности куриалов.

Происходит правовое обособление и такой ставшей весьма многочисленной социальной группы, как чиновничество. Сенаторы наряду с налоговыми и политическими привилегиями пользовались также своего рода судебным иммунитетом. Так, они могли быть арестованы и заключены в тюрьму лишь с согласия сената или императора; суд над ними могла вершить лишь специальная комиссия в составе префекта Рима и пяти избранных по жребию сенаторов, за преступления на сенаторов налагались более мягкие наказания.

Наконец, в период поздней Империи наряду с другими сословными делениями оформляются такие большие разряды свободного населения, как potentiores, honestiores, (могущественные, почетные, высшие) и tenuiores, humiliores (низшие).

«Высшие», к которым законодатель в ряде случаев относил вместе с сенаторами и ветеранов, куриалов, декурионов, а также медиков, профессоров и т. д., освобождались от личных повинностей (Кодекс Феодосия. 11. 16. 15; 8. 41; С. 12. 1. 4). Этот разряд населения обладал преимущественным правом занимать государственные и общинные должности (D. 50. 2. 7; Кодекс Феодосия. 8. 2. 5). Лицам, включенным в разряд «высших», давались значительные преимущества в области суда и судопроизводства, даже в сфере частного права.

«Низшие», наоборот, несли на себе всю тяжесть налогового бремени, были ограничены в судебных правах, в праве занимать должности в общинах (Кодекс Феодосия. 8. 25). Они подвергались особенно жестоким и унизительным наказаниям, некоторые сделки они должны были заключать в присутствии чиновников (D. 2. 15. 8).

Наряду с фактами, свидетельствующими о росте корпоративности и сословных различий, имеются и факты, показывающие ограничение этой тенденции. Не имела, например, абсолютного значения сословная замкнутость солдат, так как часть армии формировалась путем рекрутских наборов. Хотя и наблюдался процесс правового обособления чиновничества, однако и оно формировалось из разных слоев населения. В какой-то мере это справедливо и по отношению к сенаторам. Пополнение сенаторского сословия происходило из лиц, выдвинувшихся на гражданской или военной службе. Среди сенаторов было много лиц незнатного происхождения.

Тенденция роста сословных различий сдерживалась мерами, относившимися к разным отраслям права, с помощью которых императорская власть стремилась как-то оградить «низших» от произвола «высших». Эти меры имели цель до некоторой степени сгладить обострившиеся противоречия. Они выражали также заботу государства о своих фискальных интересах – сохранении платежеспособности «низших» как основного объекта налогового обложения. Кроме того, в чрезмерном усилении «высших» императоры видели серьезную угрозу своей власти. Так, учреждение особой должности дефенсора во многом было связано с борьбой императорской власти против чрезмерной и опасной для нее силы и влияния знати. На дефенсоров возлагалась, в частности, обязанность ограждать жителей города или деревни от вымогательств и иных злоупотреблений при взыскании налогов, от неосновательного заключения в тюрьму (С. 1. 4. 22; 9. 4. 6; 3. 2. 4). Эта должность была учреждена «для наблюдения за выполнением законов и правосудия».

В IV–VI вв. в Римской империи сохраняется значительный слой рабов. Рабы играли заметную роль в частном ремесленном производстве, земледелии. В кодексах Феодосия и Юстиниана содержалось около 500 постановлений о рабах. К ним применялись самые бесчеловечные меры подавления. Жесточайшим образом каралось бегство рабов от своих господ. При Константине, например, рабу, пытавшемуся бежать к варварам, отрезали ногу или ссылали на рудник (С. 6. 1. 3). Раб, обвинявшийся в «оскорблении величества», подлежал повешению. Со времени Константина появляются и многочисленные рабские ошейники с указанием адреса, по которому надлежало вернуть беглого раба. За предоставление беглому рабу убежища с виновного взимался штраф, равный стоимости беглого раба.

Борьба с выступлениями рабов велась не только средствами подавления, но и при помощи частичных уступок. С этим отчасти связано установление уголовной ответственности за преднамеренное убийство раба (С. 3. 35. 3)[30]. Раб получает право самостоятельно, не выставляя вместо себя особого представителя, выступать в суде по делам о свободе (С. 7. 17. 1. 2). Власть господина над рабом все более становится властью над человеком, а не над «вещью».

Стремление рабовладельцев повысить заинтересованность рабов в результатах труда, поднять его производительность вело, как отмечалось, к наделению рабов пекулием. Причем права владельца пекулия были расширены. В III в. н. э. устанавливается, что раб своим пекулием за долги господина не отвечает (D. 33. 8. 6. 4). Раб наделяется правом отчуждения пекулия, передачи его по наследству, в полном объеме сам отвечает по своим обязательствам, получает право обращаться в суд с иском, в том числе предъявлять иск к своему господину. Обладавшие пекулием рабы нередко достигали значительной имущественной состоятельности. Изменение этой частью рабов отношения к средствам производства меняло и их правовое положение – они выкупались на свободу. Путей выхода из рабского состояния стало больше. Свобода предоставлялась рабу за раскрытие определенных преступлений, за добровольную службу в армии, при получении чина в императорской бюрократии и т. д. (С. 7. 13. 2–4; D. 35. 2. 39; 38. 2. 4). При императоре Диоклетиане (видимо, во избежание нежелательных эксцессов) было признано, что «даже неправильно данная свобода не может быть отобрана» (С. 2. 30. 1–4). Наблюдается и процесс уравнивания правового положения отпущенников со статусом свободных людей (С. 7. 5. 1; 7. 6. 1). «Грань между свободой и несвободой становилась чрезвычайно зыбкой». Противоположные процессы освобождения части рабов и закабаления части свободных весьма характерны для поздней Империи.

Если в поздней Республике факты отпуска рабов на свободу, предоставления им пекулия могут быть объяснены развитием рабовладения, то позже и пекулий, и отпуск рабов на свободу знаменуют разложение античного рабства. Этот процесс в законодательствах Константина и Юстиниана получает более или менее яркое проявление в фактах установления уголовной ответственности за убийство раба; полной или в основной части отмены ограничений отпуска рабов на свободу, установленных законами Фуфия Каниния и Элия Сенция; запрещения разлучать семьи рабов; введения строгой ответственности за насильственное изъятие вещи даже ее собственником у законного владельца этой вещи, в частности и у раба – владельца пекулия (С. 8, 4, 7). В поздней Империи государство не препятствовало, а даже облегчало переход рабов в иные сословия.

На третьем этапе римского права значительную группу населения составляли колоны. Колонами римские юристы называли любых арендаторов и тех, кто получал землю и инвентарь по договору или «сидел на земле» из поколения в поколение, и тех крупных арендаторов, которые обрабатывали землю с помощью своих рабов или сдавали землю небольшими участками субарендаторам. Со временем в рамках этой широкой и довольно расплывчатой категории арендаторов складывается весьма значительный слой крестьянского населения, который по своему отношению к средствам производства и правовому положению приближался к феодально зависимым крестьянам.