Борис Мандель - Всемирная литература. Искусство слова в Средневековье и эпохи Возрождения. Начало Нового времени Страница 26

Безусловно одно – главным смыслом жизни Гонгоры все же была поэзия была поэзия. Значение его как поэта и как основного представителя культеранизма, конечно, велико, влияние его поэтической практики распространяется не только на современников, но и на потомков. Но поэзия Гонгоры не может быть сведена к «гонгоризму», как и любая достойная поэзия только к ее основателю. Ведь указанный нами первый период литературного творчества Гонгоры даст нам необыкновенно лиричные оды и песни, отличающиеся необыкновенной гармоничностью (в области формы и содержания) и филигранной техникой. Второй или высший этап в его творчестве представит нам все разнообразие жанров, на которое способен Гонгора: романсы, сонеты, сатирические стихотворения и т. д. – все это отличается изысканной простотой и ясным стилем. Особенно популярными у современников были «пиратские» и «мавританские» романсы. «Пиратские» представляли собой песни христианина, захваченного в плен турецкими или алжирскими пиратами – прикованный к галере, он жалуется на свою судьбу единственным слушателям – волнам… Замечательная литературная игра – вот что такое эти романсы…Ведь рядом будут строки, воспевающие благородство арабского рыцаря – это уже романс «мавританский»…

Книжные мотивы, перепевы античных мифов совершенно свободно вливаются в поэзию Гонгоры: Геро и Леандр, Пирам и Тисба – судьбы трагически погибших возлюбленных волнуют современных испанцев не меньше, чем их далеких предков. Но и рядом с этими возвышенными строками – едкий сатирический сонет – «Спесь гранда грандиознее слона»…Нравы столицы – таких строк будет все больше и больше… Для этих ярких и едких строк особенно подходит форма летрильи – строфы из шестисложных или восьмисложных строк с припевом (рефреном). Летрилья весела, несерьезна и, в принципе, вовсе не обидна.

А это страница рукописного сборника произведений Л.Гонгоры

Вообще, определение творчества Гонгоры отказывается весьма трудным делом для исследователей литературы: его, например, по праву называют гениальным архитектором сонета, ибо тематика его сонетов необычайно широка и разнообразна – сонеты любовные, эротические, бурлескные, сатирические (посвященные городам, странам и отдельным лицам), хвалебные (восхваляющие книги, людей, события и селения), сонеты-эпитафии, сонеты на случай и др. Арсенал его стилистических приемов разнообразен чрезвычайно: от неожиданных метафор и усложненных гипербол «космического» масштаба до приземленных бытовых миниатюр-зарисовок и интимно-разговорных интонаций. Сонеты Гонгоры демократичны, гибки, «оперативны» и потому, вероятно, очень популярны у его современников. Источником, питающим его музу, была не только кастильская анонимная поэзия, но и андалусийская, галисийская, португальская. Простота и понятность таких произведений определяется не только прямым использованием популярных размеров, но и искусной комбинацией фольклора с собственными, оригинальными, неожиданно смелыми возможностями использования традиционных народных форм для передачи нового содержания. По образному выражению одного испанского литературоведа, «…Гонгора в своем романсном творчестве напоминает придворного музыканта, который из каприза вдруг берется за скромный деревенский инструмент, или знатока народной музыки, исполняющего ее на клавикорде в каком-нибудь аристократическом салоне…». Вот она поэзия Гонгоры:

Выстроенный искусно зодчим мудрым,славится сей божественный соборпрочностью алебастровых опоргладкостью стен, покрытых перламутром;окна его светлы, как небо утром;вычертила на витражах узорзелень смарагда; дверь прельщает взоркрасным кораллом; кровлям златокудрымсолнце, когда оно обходит мир,дарит свое сиянье, над витымилиниями орнаментов горя.Так снизойди же, сладостный кумир,к просьбам того, кто, чтя твои святыни,гимны тебе поет у алтаря!

Здесь находится прах Л.де Гонгоры

Резюме: удивительно, но очень заметно, особенно тем, кто живет спустя почти четыреста лет после Гонгоры, что поэта не заботит ни содержательная сторона поэмы, ни читательский интерес. Он не стремится сообщить о событиях или поделиться переживаниями: сюжет и читатель, без которых, собственно, и нет книги, нет поэзии, – уходят в тень перед стремлением Гонгоры создать совершенную форму, полагаясь только на слова и их изобразительную силу. Влияние его, слегка угасшее в XVIII веке, пережило свое возрождение в XX веке, вполне заметную определяющую роль в формировании современной поэзии на испанском языке. Чудесные и трогательные строки Гонгоры по-прежнему живы, поэт мечтал, что над его словами потомки будут размышлять, страдать, мечтать, помня их создателя:

Если скалу растрогать может плач,то мое сердце слабое тем пачетает, как воск, от вздохов и от слез…

§ 3. Франсиско де Кеведо

Франсиско де Кеведо

Еще один писатель, поэт, воин – свидетель заката Испании – Франсиско де Кеведо-и-Вильегас (1580-1645). Отец и мать писателя принадлежали к знатным дворянским семействам, но богатств своих давно лишились и вынуждены были на доходы, которые приносила им служба при дворе: отец был секретарем, а мать – фрейлиной королевы.

Впоследствии целый ряд недоброжелателей Кеведо будут не раз напоминать писателю о зависимом положении его родителей. Гордый, щепетильный, Кеведо хватается за шпагу, чтобы утвердить в собственных глазах и во мнении окружающих свое человеческое достоинство. Вполне возможно, что этим же обостренным чувством человеческого достоинства были вызваны его многочисленные похождения, эскапады, дуэли, о которых много говорили и которыми прославился Кеведо уже смолоду. С детства он был хромым и всего боялся показать, что этот физический недостаток ему.

О Франсиско часто говорили с удивлением – характер его поражал неожиданными свойствами. Лихой повеса и дуэлянт, «поклонник Марса, Бахуса и Венеры», он отдавал много времени еще и чтению ученых трактатов! В шестнадцать лет он поступает в университет Алькала-де-Энареса и в 1600 году получает звание лиценциата искусств. Затем отправляется в Вальядолид для изучения теологии и философии. Нам известно, что Кеведо в совершенстве владел многими языками, в том числе французским, итальянским, португальским, арабским, классической латынью, древнегреческим и древнееврейским. Его гигантская библиотека содержала около пяти тысяч томов. В ученых трактата по теологии, этике, истории, философии, которые он писал на протяжении всей жизни, Кеведо обнаруживает глубокий ум, превосходное знание античных писателей, отцов церкви, ученых. Идеи его глубоки, непосредственны, оригинальны. Ум независим и остер!

В 1609 году, после убийства своего противника на дуэли, Кеведо спешно покидает столицу. Он томится в своем захолустном имении, пишет язвительные памфлеты, абсолютно не надеясь когда-нибудь издать их. Однако знакомство с молодым блестящим аристократом, герцогом Осуной, позволяет ему переселиться на Сицилию и стать одним из друзей, наперсников, дипломатов юного вельможи.

Теперь он выполняет самые сложные, ответственные и деликатные поручения: осенью 1615 года он приезжает в Мадрид и почти восемь месяцев пытается склонить короля и королевских фаворитов дозволить герцогу, только что назначенному вице-королем Неаполя, предпринять шаги для подчинения испанскому влиянию других итальянских государств. Миссия Кеведо увенчалась полным успехом – он удостоился посвящения в кавалеры ордена Сант-Яго.

Позднее, как пишут исследователи творчества Кеведо, он, обнаружив не только талант великого интригана, но и недюжинные дипломатические способности, деловитость и государственный ум, становится министром финансов Неаполитанского вице-королевства.

В 1619 году обрывается блестящая карьера покровителя Кеведо герцога Осуны – он был ложно обвинен в неповиновении, отозван из Неаполя, брошен в тюрьму, где и умер. Кеведо изгнан из Мадрида и снова возвращается в имение Торре-де-Хуан-Абад.

В апреле 1621 года умирает Филипп III. Известие о вступлении на престол Филиппа IV пробудило в Кеведо некоторые надежды на благотворные перемены в стране, стонавшей под гнетом королевских фаворитов, грабивших народ и королевскую казну самым наглым и беспощадным образом. Первые шаги нового короля, казалось, оправдывали эти надежды – были казнены несколько фаворитов, другие отправлены в изгнание, при короле была создана хунта по реформе нравов, были опубликованы получившие популярность в народе законы против роскоши, опальные вельможи возвращены в столицу…

В 1623 году, наконец-то, настает черед Кеведо. Он становится одним из приближенных короля, сопровождает его в поездках по стране, назначается королевским секретарем, хотя, как он горько писал, был «секретарем без секретов».