Денис Малый - Конституционное право на объединение в Российской Федерации Страница 28

Конституция Российской Федерации восприняла положения международных документов, касающиеся ограничения прав и свобод граждан. Однако в отличие от них она не предусматривает возможности ограничения конкретного права, а устанавливает общую норму, в которой зафиксированы юридические и фактические условия ограничения неопределенного круга конституционных прав и свобод. Такой подход представляется предпочтительным, поскольку федеральный законодатель не связан исчерпывающим перечнем норм (предусматривающих возможность ограничения) и в случае необходимости при наличии конституционно установленных условий может вводить законом ограничение конкретных прав и свобод.

Положения ст. 55 Конституции РФ содержат общую гарантию прав и свобод и условия их ограничения как специальную их гарантию. В части 2 данной статьи закреплена норма о том, что в Российской Федерации не должны приниматься законы, отменяющие и умаляющие права и свободы человека и гражданина. Часть 3 этой же статьи посвящена ограничению прав и свобод человека и гражданина, определяя основания и пределы их ограничения.

Как видим, Конституция Российской Федерации проводит разграничение понятий «умаление прав и свобод» и «ограничение прав и свобод». Их содержание требует уяснения, поскольку единообразное понимание конституционных терминов необходимо для правильного их использования в практическом применении.

Б. С. Эбзеев определяет умаление как «уменьшение материального содержания основных прав, объема социальных, политических и иных благ, причитающихся их обладателю, минимизация гарантий основных прав, в том числе в результате государственного предпочтения одной группы прав (или отдельных прав) в ущерб другой (другим правам), тогда как все права и свободы человека и гражданина в силу Конституции (статьи 2, 17 и 18) должны находиться под равной правовой защитой».[234]

В качестве иллюстрации умаления основного права в литературе приводятся нормы Федерального закона «О тарифах страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Государственный фонд занятости населения Российской Федерации и в фонды обязательного медицинского страхования на 1999 год»,[235] предусматривающие освобождение от уплаты страховых взносов в государственные внебюджетные фонды общероссийских организаций инвалидов, в том числе созданных как союзы общественных организаций инвалидов, их региональные и территориальные организации и организации, единственным собственником имущества которых являются указанные общественные организации.[236]

Привлекая и оценивая нормы ст. 30 Конституции РФ, Конституционный Суд РФ при рассмотрении дела о конституционности отдельных положений указанного Закона обосновал вывод о недопустимости различного подхода законодателя к одинаковым по своей организационной и социальной природе объединениям. Им отмечено, что освобождение от уплаты страховых взносов в государственные социальные внебюджетные фонды как разновидность государственной поддержки адресовано одной и той же категории граждан – инвалидам и поэтому не может зависеть от статуса общественной организации. Следовательно, любые, а не только общероссийские, общественные организации инвалидов должны иметь возможность получения такой поддержки.

Оценивая льготы, предоставляемые Законом инвалидам и их объединениям, Конституционный Суд РФ исходил из необходимости обеспечения равных возможностей для всех инвалидов, затрагивая при этом их трудовые права и возможности профессиональной реабилитации. Об этом идет речь и в соответствующих международных документах, на которые он сослался в решении. В частности, п. 10 Декларации о правах инвалидов, принятой Генеральной Ассамблеей ООН (Резолюция 3447 (XXX) от 9 декабря 1975 г.), устанавливает, что инвалиды должны быть защищены от любых видов регламентации, носящих дискриминационный характер. Важный вывод вытекает и из положений ст. 2–4 ратифицированной Российской Федерацией Конвенции Международной организации труда 1983 г. № 159 «О профессиональной ориентации и занятости инвалидов», согласно которым национальная политика в области профессиональной реабилитации и занятости инвалидов должна распространяться на все категории инвалидов и быть основанной на принципе равенства возможностей, обеспечиваемых инвалидам, как и трудящимся в целом, а специальные меры, направленные на обеспечение для инвалидов подлинного равенства возможностей, нельзя считать дискриминационными.

Между тем п. «б» ст. 6 Федерального закона от 4 января 1999 г. № 1-ФЗ лишает общественные организации инвалидов, не входящие в состав общероссийских, такой государственной поддержки, как освобождение от уплаты страховых взносов в государственные социальные внебюджетные фонды, что ставит их в худшее положение по отношению к общероссийским общественным организациям инвалидов и без учета их существенно ограниченных возможностей возлагает на них равные с любыми другими работодателями обязанности по уплате страховых взносов.

Следовательно, Суд пришел к выводу, что данная норма носит дискриминационный характер, поскольку в соответствии с ней устанавливаются необоснованные и несправедливые различия при предоставлении государственной поддержки общественным организациям инвалидов в зависимости от того, входят ли они в состав общероссийских или нет. Тем самым нарушается конституционный принцип равенства (ч. 1 и 2 ст. 19 Конституции РФ).[237]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Статья 20 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. // Права человека: Сб. международных документов. М., 1986. С. 26 (далее – Всеобщая декларация прав человека).

2

Преамбула указ. Декларации.

3

Подпункт «а» п. 1 ст. 8 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. // Права человека… С. 34 (далее – Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах).

4

Статья 21 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. // Права человека… С. 57 (далее – Международный пакт о гражданских и политических правах).

5

Часть 1 ст. 22 указ. Пакта.

6

Часть 1 ст.11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. // Права человека и судопроизводство: Сб. документов. Издание OSCE. C. 238 (далее – Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод).

7

Статья 15 Конвенции о правах ребенка 1990 г. // Права человека… C. 136.

8

Статья 1 указ. Конвенции.

9

Конституции зарубежных государств: Учебное пособие. М.: Издательство БЕК, 1998. С. 156.

10

Там же. С. 247.

11

Ряд авторов дают перечень статей Конституции РФ, где использовано слово «объединение» (см.: Гущин В. З. Прокурорский надзор за соблюдением права граждан на объединение. М., 1998. С. 7; Алиев А. А. Конституционное право граждан на объединение в системе прав и свобод человека и гражданина. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2000. С. 9).

12

Права человека и судопроизводство: Сб. документов. Издание OSCE. C. 238.

13

Часть 1 ст. 20 Всеобщей декларации прав человека.

14

Часть 4 ст. 23 указ. Декларации.

15

Статья 20 Всеобщей декларации прав человека, ст.11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

16

Нудненко Л. А. Теоретические основы права граждан РФ на проведение собраний, митингов, шествий и пикетирования // Журнал российского права. 2000. № 12. С. 66.

17

Ковалев В. Т. Свобода собраний, митингов, шествий и демонстраций: проблемы законодательного регулирования // Самоуправление: теория и практика. М., 1991. С. 59.

18

Ожегов С. И. Словарь русского языка / Под ред. Н. Ю. Шведовой. 16-е изд., испр. М.: Рус. яз., 1984. С. 376.

19

Там же. С. 643.

20

Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М.: Изд-во МНИМП, 1998. С. 395.