Зоя Гражданская - От Шекспира до Шоу: Английские писатели XVI—XX вв. Страница 3

Спрашивали, мог ли малообразованный актер из простой и скромной семьи (отец его был неграмотным и ставил вместо подписи крест) создать такие многогранные, глубокие произведения, причем обнаружить попутно столько знаний: Шекспир писал о медицине своего времени как врач, о законах как юрист, о растениях как ботаник, о философских вопросах как философ.

И постепенно возникла версия, что под именем Шекспира скрывалась целая группа писателей и ученых, которые и предложили скромному актеру за вознаграждение назваться автором их пьес.

Другие, понимая, что произведения Шекспира могли быть написаны только одним автором, причем гениальным, что на них лежит отпечаток цельности, индивидуальности стиля, пытались приписать их какому-нибудь аристократу. Это было возможно, ибо в XVI веке почти каждый вельможа пытался писать стихи и гордился бы званием поэта, но писать для сцены аристократы считали унизительным.

Так родились предположения, согласно которым пьесы Шекспира приписывались то выдающемуся философу и лорду-канцлеру Англии Фрэнсису Бэкону, то графам Ретленду, Дарби, Оксфорду.

Одной из первых сторонниц «бэконовской теории» была американка Дэлия Бэкон, однофамилица философа. Она опубликовала в 1857 году книгу «Объяснение философии Шекспира», где она доказывала близость философских взглядов Шекспира и Бэкона. Наблюдение было правильным, но Дэлия Бэкон сделала ошибочный вывод, что пьесы Шекспира писал если не сам Бэкон, то возглавляемый им кружок. На самом деле сходство философских взглядов Бэкона и Шекспира объяснялось тем, что оба они были передовыми людьми своей эпохи — эпохи Возрождения.

Далее исследовательница задумалась над словами эпитафии Шекспира. Почему он заранее проклял того, кто попытается вскрыть его гробницу? Ей представилось, что под надгробием Шекспира хранится «тайна авторства», какие-то записи о том, кто был подлинным создателем шекспировских пьес.

Охваченная этой навязчивой идеей, Дэлия Бэкон приехала в Англию и поселилась в Стратфорде. Она ежедневно ходила в церковь, где погребен Шекспир, и сидела там, неотрывно глядя на его надгробье. Это привлекло внимание сторожей, и, когда она, наняв каких-то людей, попыталась проникнуть в гробницу Шекспира, ее задержали. Дэлия Бэкон обнаружила все признаки сумасшествия и вскоре умерла в доме для умалишенных. Это усилило суеверное отношение к надгробию Шекспира и его заклятию: «Будь проклят тот, кто потревожит мой прах!»

Из уважения к последней воле Шекспира, к его желанию покоиться в родном Стратфорде, его прах так и не перенесли в Вестминстерское аббатство, усыпальницу великих людей Англии. В Вестминстерском аббатстве создан «уголок Шекспира», воздвигнута его статуя.

После печального эпизода с Дэлией Бэкон создавались и отвергались, рассыпались прахом новые антишекспировские теории. В их основе было обывательское неверие в гений человека из народа. Сила и обаяние шекспировских драм, их поэтическое своеобразие объясняются именно тем, что он вырос в постоянном общении с народом, прекрасно знал его нужды и чаяния, его устное творчество, его язык.

Наиболее поздняя антишекспировская теория возникла уже в середине XX века в Америке. Ее сторонники приписывали произведения Шекспира другому блестящему драматургу, его ровеснику, Кристоферу Марло, трагически погибшему в 1593 году. Согласно этой «теории», Марло удалось, якобы, скрыться от убийц, он пересылал в театр свои новые пьесы через Шекспира, прикрывшись его именем.

В этой версии нет логики. Во-первых, смерть Марло зафиксирована совершенно точно. Во-вторых, Марло и Шекспир писали одновременно (последние пьесы Марло выходили в те же годы, что и первые пьесы Шекспира), и их произведения невозможно перепутать. В-третьих, если трудно представить одного человека в роли создателя стольких гениальных и многогранных пьес, то почему автором гениальных творений должен быть не Шекспир, а Марло?

Наиболее серьезные английские и советские исследователи никогда не увлекались этими теориями и не сомневались в авторстве Шекспира.

Шекспир был не только драматургом, но и выдающимся поэтом. Об этом говорит поэтическая речь его героев, великолепный белый стих его трагедий. Он писал и лирические стихи (сонеты), и поэмы. Две его поэмы («Венера и Адонис» — 1593 г. и «Лукреция» — 1594 г.), написанные на сюжеты античной мифологии и истории, посвященные графу Саутгемптону, имели большой успех. Сонеты также писались в 90-е годы, когда их автор был еще молод.

Жанр сонета, принесенный в Англию из Италии, был самым распространенным и модным поэтическим жанром в эпоху Возрождения. Классический сонет — стихотворение из 14 строк; оно состоит из одного восьмистишия и одного шестистишия. Однако английские поэты XVI века Г. Сарри, Т. Уайет, Ф. Сидни, Э. Спенсер придали сонету более простую и свободную метрическую структуру: четыре четверостишия и заключительное двустишие. Именно так построены сонеты Шекспира. В простую гибкую форму английского сонета он вложил глубокое и оригинальное содержание.

Сохранилось 154 сонета Шекспира, опубликованные уже в первом, прижизненном издании 1609 года. Первые 126 сонетов посвящены другу поэта, прекрасному и знатному юноше, последние 28 — возлюбленной, смуглой черноволосой даме. В сонетах Шекспира, одновременно с прославлением друга и ревнивыми упреками возлюбленной, заключен глубокий философский и социальный смысл.

Другом и покровителем Шекспира, героем его сонетов, был, по-видимому, все тот же Саутгемптон (хотя иногда называют другое имя — графа Пемброка). Но относительно прообраза «смуглой леди» нет достоверных предположений. История сохранила имена друзей Шекспира, но не сохранила имени женщины, в которую он был влюблен в лондонский период своей жизни. На основании сонетов и написанных в те же годы комедий перед нами встает яркий образ смуглой и черноволосой женщины, обаятельной и остроумной, отзывчивой к чужому горю, но увлекающейся и непостоянной. Исследователям остается одно: продолжать искать среди окружения Шекспира в Лондоне, в театральных или придворных кругах, такую женщину. Эти попытки делаются историками, романистами и литературоведами.

Один из биографов Шекспира, выдающийся датский литературовед Георг Брандес (1842–1927), считал, что «смуглой леди 12 сонетов» была Мэри Фиттон, придворная дама Елизаветы. Эту версию принял полушутя, полусерьезно Бернард Шоу: в его пьесе «Смуглая леди сонетов» (1910) Шекспир пробирается ночью во дворец на свидание с Мэри Фиттон, встречает королеву Елизавету и ведет с ней беседу о необходимости открыть в Англии Национальный театр.

Никаких веских доказательств в пользу Мэри Фиттон ни у Брандеса, ни у других сторонников этой теории не было.

Свои сонеты, посвященные даме, Шекспир строит по принципу контраста и полемики с уже имеющейся любовной лирикой. Если в сонетах знаменитого итальянского поэта Петрарки и его английских последователей (петраркистов) обычно прославлялась золотоволосая ангелоподобная красавица, гордая и недоступная, то Шекспир стремится нарисовать живую женщину. Она — смуглая брюнетка, не очень красивая, хотя и кажется прекрасной влюбленному в нее поэту; в своих поступках она непоследовательна и повинуется только голосу страсти.

В 130-м сонете Шекспир так пишет о своей даме сердца:

Несхожи с солнцем очи госпожи;Коралл пунцовый уст ее красней;Снег бел-она смугла (не надо лжи!),Из черных нитей сеть волос у ней.Я видел много роз, и их не счесть,Но на щеках ее не вижу их;На свете много благовоний естьНежней дыханья уст ее живых;Я речь ее люблю, но никогдаНе усомнюсь, что музыка — милей;Пусть поступи богинь я не видал —Моя царица ходит по земле.И все ж другой такой мне не сыскать,Ей лживые сравненья не под стать.

Ненадолго влюбившись в поэта, смуглая дама затем изменяет ему с его другом, с тем лучезарным юношей, который был воспет в первом цикле сонетов. Если первые 126 сонетов можно считать гимном в честь дружбы, а второй цикл — прославлением любви, то здесь же, во втором цикле, происходит трагическое столкновение любви и дружбы. Поэт уступает другу свою возлюбленную, хотя и жестоко страдает.

В сонетах Шекспира постоянно звучит скорбь о бренности всего земного. Иллюзия загробного блаженства чужда Шекспиру, человеческое бессмертие он видит в славе и в потомстве. Он советует своему другу жениться, чтобы видеть свою молодость возрожденной в детях. Он напоминает ему, что посвященные ему сонеты увековечат его имя, прославят его в веках.

Шекспира терзают мысли о социальной несправедливости, о неравенстве людей. Характерен в этом отношении 66-й сонет:

Я смерть зову, глядеть не в силах боле,Как гибнет в нищете достойный муж,А негодяй живет в красе и холе;Как топчется доверье чистых душ,Как целомудрию грозят позором,Как почести мерзавцам воздают,Как сила никнет перед наглым взором,Как всюду в жизни торжествует плут,Как над искусством произвол глумится,Как правит недомыслие умом,Как в лапах зла мучительно томитсяВсе то, что называем мы добром.Когда б не ты, любовь моя, давно быЯ отдыха искал под сенью гроба.

Такой же душевной болью за человека полны и трагедии Шекспира. 66-й сонет мог бы стать к ним эпиграфом.