Александр Немировский - Мифы и легенды Древнего Востока Страница 38

— Поостерегись, — воскликнул Авраам, — возвращать сына моего земле, из которой я вышел! Если женщина той страны не захочет идти с тобою, возвращайся, и не будет на тебя гнева моего.

Поклялся раб, что поступит так, как ему было велено, взял у господина десять верблюдов, нагрузил их сокровищами и отправился в Месопотамию (Арам-Наараим), в город Нахора.

Прибыв под стены города, раб связал верблюдам ноги и стал дожидаться вечерней прохлады, когда женщины выходят черпать воду. А чтобы узнать ту женщину, которая подходит сыну господина его, решил он попросить у Бога знамения и обратился к нему:

— Господин господина моего, сотвори милость! Сделай так, чтобы дева, которую назначишь ему в невестки, согласилась зачерпнуть воды для меня и моих верблюдов. Иначе как мне ее узнать?

И едва он произнес эти слова, как из ворот вышла дева с кувшином на плече, по внешнему виду не похожая на хананеянок и хеттеянок. Наполнив кувшин, она стала подниматься к воротам. Опомнившись, посланец Авраама побежал ей навстречу и, поклонившись, сказал:

— Разреши мне, красавица, испить из твоего кувшина.

Ласково улыбнувшись, дева опустила кувшин, и раб припал к нему губами. Вода была холодной и сладкой, словно из горного источника.

— Мы пришли издалека, — молвил раб, вытирая рот тыльной частью ладони. — Верблюды господина моего изнемогают от жажды.

— Я их напою! — с готовностью подхватила девушка и бросилась к источнику, чтобы наполнить лохань.

Пока верблюды со свойственной им величавой неторопливостью тянули воду сквозь редкие желтые зубы, раб любовался девой.

— Скажи, как тебя зовут? — спросил он. — Из какого ты рода?

— Я Ревекка (Ривка), — ответила дева, легко вскидывая кувшин на плечо. — Отец мой Бетуэйл, рожденный Милкой для Нахора.

— О Боже! — ликующе воскликнул раб. — Да ведь Нахор брат моего господина Авраама, пославшего меня за невестой для своего сына! Он дал мне украшения не для продажи, а чтобы я одарил ими ту, которая достойна их носить.

С этими словами он достал из заплечной сумки носовое кольцо и вдел в ноздри девушки.

Растерявшись, Ревекка побежала к воротам, расплескивая воду.

Дома Ревекку встретил ее брат Лаван. Увидев сверкавшее на Солнце кольцо и узнав, откуда оно, Лаван поспешил к источнику, где увидел незнакомца, сидевшего на колоде.

— Зачем ты здесь? — обратился он к нему. — В доме моего отца найдется место для тебя, твоих верблюдов и их погонщиков.

Пока одни рабы омывали посланцу Авраама ноги, другие накрывали на стол. Но, сев за него, гость не стал есть, а попросил себя выслушать. И рассказал он о рабах и рабынях своего господина, о его верблюдах и верблюдицах, об ослах и ослицах. Перечислил он золото и серебро. И только после того, как Лаван успел утомиться от перечня всего, чем наградил Бог Авраама, сказал, что супруга его господина Сарра родила в возрасте девяноста лет сына, которого назвали Исааком, и что он достиг возраста, когда женятся, и что господин не хочет иметь невесткой хананеянку или хеттеянку.

Услышав все это, Лаван сказал:

— От Господа пришло это дело. Я согласен отпустить сестру свою Ревекку через десять месяцев. Пусть она еще побудет со мной и с матерью.

— Сжалься! — взмолился раб. — Авраам уже не молод, и каждый день Бог может послать за ним.

— Будет так, как пожелает сама Ревекка, — ответил Лаван и послал за сестрой.

— Пойдешь ли ты сразу с этим человеком? — спросил он.

— Пойду! — ответила Ревекка без колебаний.

Как-то вечером, до наступления прохлады, Исаак прогуливался по полю и увидел лениво бредущих верблюдов, а рядом с ними раба и деву с золотым кольцом, сверкавшим в ноздрях.

Ревекка, увидев Исаака, спросила у своего провожатого:

— Что это за муж, идущий нам навстречу?

— Это Исаак, сын господина моего, — ответил раб.

И взяла дева покрывало и накрыла им голову.

Ввел Исаак Ревекку в шатер матери своей Сарры и сделал ее женой, возлюбил ее и не стал более горевать о своей матери. И было тогда Исааку сорок лет.

Женился и Авраам, и шесть сыновей было у него от нового брака, и не только десятерым внукам успел он порадоваться, но и двум правнукам. Законным же сыном своим, однако, считал Авраам одного только Исаака и ему одному отдал все, что было, у него, а остальных сыновей с их потомством отослал в земли восточные.

Скончался Авраам в старости доброй, насыщенный жизнью, в возрасте ста семидесяти пяти лет. И похоронили его Исаак и Измаил в Хевроне, в земле Ханаанской, в пещере, что против Мамрая.

Близнецы

Минуло двадцать лет после того, как Исаак ввел Ревекку в шатер, а детей у них не было. Возносила Ревекка Богу мольбы о потомстве, а он словно бы не слышал. Лишь на двадцать первый год брака ощутила она в чреве своем сильные толчки и пошла вопросить Бога. И сказал ей Бог: «Два народа в чреве твоем, выйдут они из утробы и разойдутся. И народ народа сильнее будет. И старший будет служить младшему».

Так оно и оказалось. Сначала появился первый младенец — мохнатый, как плащ, и красный, как перец. Ему дали имя Исав{144}. Второй вышел, держась за пятку первого. Его назвали Иаковом{145}.

Выросли мальчики непохожими друг на друга. Все тело Исава было покрыто волосами. Был он человеком степи, искусным в звероловстве. Иаков же был кротким и изнеженным человеком шатров. Исав был любимцем Исаака: приносимая им дичь была по его вкусу. Ревекка же больше любила Иакова, и он всегда находился при ней.

Однажды Исав явился с охоты усталый и голодный, и в ноздри ему ударил соблазнительный запах чечевицы. Иаков, сидя у костра на корточках, помешивал варево палочкой, делая вид, что не слышит шагов.

Тогда Исав сказал:

— Я долго гонялся за дичью, голоден и устал. Не дашь ли ты мне поесть?

— Хорошо, — ответил Иаков. — Только не даром. Отдай мне за миску похлебки первородство.

— Бери! — с готовностью отозвался Исав. — К чему мне мое первородство, если я умираю от голода?

Протягивая брату миску дымящейся похлебки, Иаков сказал:

— Поклянись же, что первородство теперь мое!

— Клянусь, — отмахнулся Исав, хватая миску.

И он ел и пил, и пренебрег первородством.

Поев, Исав встал и пошел в степь, радуясь прожитому дню.

Прошло много лет. Исаак стал совсем стар и потерял зрение. Он по-прежнему любил Исава больше, чем Иакова, хотя первенец и огорчил его, приведя в шатер двух жен-хеттеянок. Чувствуя приближение смертного часа, старец попросил Исава взять свой лук и колчан и отправиться в степь, чтобы добыть дичи и приготовить из нее кушанье, которое ему нравилось более всего, ибо хотелось ему набраться сил, чтобы благословить первенца.

Разговор происходил при Ревекке, и, как только Исав удалился, она немедленно отыскала Иакова.

— Сын мой! — проговорила она торопливо. — Немедленно отправляйся в стадо и заколи двух козлят. Я приготовлю блюдо, которое любит твой отец, а ты поднесешь его ему, чтобы он благословил тебя перед кончиной.

— Что ты такое говоришь, мать?! — удивился Иаков. — Отец слеп, но он может меня ощупать. Я же человек гладкий, а брат мой — косматый. Не благословит меня отец, а проклянет, как обманщика.

— Пусть на меня падет проклятие, если отец не благословит тебя, — воскликнула Ревекка.

Сварив козлят и обильно приправив их горькими травами, Ревекка взяла одежды Исава и одела в них Иакова. Затем она обложила руки и шею младшего сына кожей козлят. Вошел переодетый Иаков к отцу и сказал:

— Поешь дичи моей и благослови меня.

— Как скоро ты возвратился, Исав, — удивился Исаак.

— Бог быстро послал мне дичь, — объяснил хитрец.

— Подойди, я тебя ощупаю, — приказал отец. — Ты ли сын мой Исав?

Потрогав сына руками, Исаак пробормотал:

— Голос — голос Иакова, а руки — руки Исава.

Поев и выпив вина, старец попросил сына поцеловать его. Ощутив любимые Господом запахи пота и поля, Исаак благословил мнимого Исава:

— Даст тебе Бог от небесной росы и от тука земли вдоволь хлеба и вина! Да послужат тебе народы и да поклонятся тебе племена, да будешь ты господином над братьями! И да поклонятся они тебе!

Едва Исаак благословил Иакова, как с охоты вернулся Исав. Подготовил он любимое отцом кушанье и, войдя к старцу, сказал:

— Поешь, отец, дичи и укрепи силы свои.

— Кто ты? — спросил отец.

— Я твой первенец Исав.

— Кто же тогда принес мне дичи и накормил до тебя? — заволновался Исаак. — Кого же я благословил?

— Думаю, что это брат мой Иаков, — отозвался Исав. — Однажды он уже купил мое первородство, а теперь хитростью выманил отцовское благословение. Неужели для меня ничего не осталось?