Валентина Казакова - Учебное пособие по отечественной истории для ССУЗов Страница 4

3. Восточные славяне: территория, природно-климатические условия, предпосылки возникновения феодализма и государственности

Расселение восточных славян по берегам рек на среднерусской равнине имело и важнейшее экономическое значение. Хозяйственная жизнь населения направлялась и регулировалась могучим Днепром, который прорезывал места нового обитания восточных славян с севера на юг. Днепр был главной хозяйственной артерией, дорогой для западной полосы равнины: своими верховьями он очень близко подходил к Западной Двине и бассейну озера Ильмень, т. е. к двум важнейшим дорогам в Балтийское море, устье же его выводило к северным берегам Черного моря. Притоки Днепра приближали Приднепровье, с одной стороны, к карпатским бассейнам Днестра и Вислы, с другой – к бассейнам Волги и Дона. Таким образом, Днепр объединял собой всю западную часть восточной половины русской равнины, и именно поэтому с незапамятных времен здесь шло оживленное торговое движение, толчок которому был дан новыми южными соседями восточных славян – греками. Именно здесь пролегал знаменитый торговый путь «из варяг в греки». Северные берега Черного моря и восточные Азовского были усеяны греческими колониями, благодаря промышленной деятельности которых Днепр стал большой торговой дорогой, о которой знал еще Геродот. Об этом упоминает и древняя «Повесть о начале Руси»: по Днепру шел «путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру, и вверх Днепра волок до Ловоти, по Ловоти внити и Ильмень-озеро великое, из него же озера по течет Волхов и втечет в озеро великое Нево и того озера внидеть устье в море Варяжское, и по тому мори ити до Рима, а от Рима прити в Понт море, в неже втечеть Днепр река». Восточные славяне заняли преимущественно лесную полосу равнины, и леса, богатые пушным зверьем и пчелами, стали для жителей обильным материалом внешней торговли. Именно с тех пор меха, мед, воск стали главным русским экспортом. Лесной зверолов и бортник (пчеловод) – самый ранний тип, явственно обозначившийся в истории русского народного хозяйства.

Со стороны азиатских степей новыми соседями восточных славян оказались хазары, сыгравшие огромную роль в становлении нового европейского государства.

Они постепенно утверждались на северных берегах Черного моря и в степях между Доном и Днепром, когда в VII в. началось расселение славян по русской равнине.

Хазары вскоре стали переходить с кочевого образа жизни на оседлый. У них были свои города. В восьмом веке к ним присоединились пришедшие из Закавказья евреи и арабы. Еврейское влияние здесь было так сильно, что вскоре династия хазарских каганов со своим двором приняла иудейство.

Раскинувшись на привольных степях по берегам Волги и Дона, они основали государство. Столица Итиль скоро стала огромным разноязычным торговым городом, где рядом мирно уживались магометане и евреи, христиане и язычники. Вместе с волжскими болгарами хазары стали посредниками живого торгового обмена, завязавшегося между балтийским Севером и арабским Востоком, В восьмом веке хазары покорили племена восточных славян – полян, северян, вятичей.

Хазарское иго не было для днепровских славян тяжелым и страшным.

Напротив, лишив восточных славян внешней независимости, оно доставило им большие экономические выгоды. Так, днепровцам были открыты для торговли все пути, которые вели к каспийским и черноморским рынкам. Русские купцы возили товары из отдаленных краев земли в греческие города; те же купцы по Дону и Волге спускались к хазарской столице, выходили в Каспийское море, проплывали до его юго-восточных берегов и даже на верблюдах привозили свои товары в Багдад.

При раскопках в бассейне Днепра найдено множество кладов с древними арабскими монетами – серебряными диргемами. Большая их часть относится к IX и X вв., когда торговля Руси с Востоком достигла наивысшего расцвета.

Самые поздние монеты относятся к началу IX в., а ранние восходят к началу VIII в.

Эта «нумизматическая летопись» наглядно доказывает, что именно в VIII в. возникла и начала развиваться торговля днепровских славян с хазарским и арабским Востоком.

К тому же времени относится и возникновение древнейших торговых городов: Киева, Переславля, Чернигова, Смоленска, Любеча, Новгорода, Ростова, Полоцка – большинство этих городов возникло примерно в одно время. И почти все они вытянулись по главному речному пути, по линии Волхова – Днепра. Возникновение этих больших торговых городов было завершением сложного экономического процесса, Восточные славяне расселялись по Днепру и его притокам одинокими укрепленными дворами. С развитием торговли стали возникать сборные торговые пункты, места промышленного обмена, куда звероловы и бортники съезжались для торговли. Такие сборные пункты получили название погостов. Впоследствии, с принятием христианства, разъясняет В. Ключевский, на этих местных сельских рынках, прежде всего, ставились христианские храмы. С приходами совпадало или к ним приурочивалось сельское административное деление: это сообщало погосту значение сельской волости. Мелкие сельские рынки тянулись к более крупным, возникавшим на особенно бойких торговых путях. Из этих крупных рынков и выросли древнейшие торговые города по греко-варяжскому торговому пути. Они являлись торговыми центрами, и вокруг них образовывались промышленные округа. Таковы два важных экономических последствия, заключает В. Ключевский, которыми сопровождалось расселение славян по Днепру и его притокам. Это:

1) развитие внешней южной и восточной, черноморско-каспийской торговли славян и вызванных ею лесных промыслов;

2) возникновение древнейших городов на Руси стянувшимися к ним торгово-промышленными округами.

Лекция 3. Киевская Русь

1. Дискуссия о происхождении российской государственности.

2. Эпоха расцвета Киевской Руси. Внутренняя и внешняя политика.

3. Период распада на княжества и упадок Киевской Руси.

1. Дискуссия о происхождении российской государственности

На происхождение российской государственности существуют самые различные точки зрения. Но начнем мы рассказ о возникновении государства Русского с цитаты из летописного источника: «В то время как поляне, северяне и другие племена платили дань хазарам, по белке с каждого дома, варяги из-за моря брали дань на славянах новгородских, на кривичах, а также на чуди и мери. Скоро, однако, эти народы прогнали варягов за море, перестали давать им дань и начали владеть сами собою. Но, прогнав варягов, они никак не могли уладиться друг с другом и начали междоусобные войны. Тогда они стали говорить между собой: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил все дела справедливо»; – отправили послов к варягам – руси; русью назывались варяги точно так же, как другие зовутся шведами, иные норвежцами, англичанами, готами. Чудь, новгородцы и кривичи сказали руси: «Земля наша велика и обильна, да порядку в ней нет, пойдите княжить и владеть нами». Рюрик в Новгород, Синеус на Белоозеро, Трувор в Изборск, от них-то и прозвалась Русская земля. Через два года умерли Синеус и Трувор; Рюрик один принял всю власть и роздал города приближенным к себе людям. Двое из них, Аскольд и Дир, которые не были ни родня Рюрику, ни бояре его, отпросились идти к Царьгороду. Идучи вниз по Днепру, они увидали на горе городок и спросили: «Чей городок?» Жители отвечали им: «Были три брата: Кий, Щек и Хорив; они-то и построили этот город, да после изгибли, а мы вот платим дань хазарам», Аскольд и Дир остались в Киеве, собрали много варягов и начали владеть полянами; а Рюрик княжил в Новгороде». Это свидетельство летописца историк С. М. Соловьев оценивал так: «Роды, столкнувшиеся на одном месте и по тому самому стремившиеся к жизни гражданской, к определению отношений между собою, должны были искать силу, которая внесла бы к ним мир, наряд, должны были искать правительство, которое было бы чуждо родовых отношений, посредника в спорах беспристрастного, одним словом, третьего судью, а таким мог быть только князь из чужого рода. Установление наряда, нарушенного усобицами родов, было главною, единственною целью призвания князей, на нее летописец прямо и ясно указывает, не упоминая ни о каких других побуждениях, и это указание летописца совершенно согласно со всеми обстоятельствами, так что мы не имеем никакого права делать свои предположения».

Далее тот же историк развивает свою мысль: «… какое значение имеет призвание Рюрика в нашей истории? Призвание первых князей имеет великое значение в нашей истории, есть событие всероссийское, и с него справедливо начинают русскую историю. Главное, начальное явление в основании государства – это соединение разрозненных племен чрез появление среди них сосредотачивающего начала, власти. Северные племена, славянские и финские, соединились и призвали к себе это сосредотачивающее начало, эту власть. Здесь, в сосредоточении нескольких северных племен, положено начало сосредоточению и всех остальных племен, потому что призванное начало пользуется силою первых сосредоточившихся племен, чтобы посредством их сосредоточивать и другие; соединенные впервые силы начинают действовать». Коренным образом отличается точка зрения на этот вопрос другого известного и уважаемого российского историка, В. О. Ключевского: «Около половины IX в., дружина балтийских варягов проникла Финским заливом и Волхвом к Ильменю и стала брать дань с северных славянских и финских племен. Туземцы, собравшись с силами, прогнали пришельцев и для обороны от их дальнейших нападений наняли партию других варягов, которых звали русью. Укрепившись в обороняемой стране, нарубив себе «городов», укрепленных стоянок, наемные сторожа повели себя завоевателями. Вот все, что случилось. Факт состоял из двух моментов, из наемного договора с иноземцами о внешней обороне и из насильственного захвата власти над туземцами. Наше сказание о призвании князей поставило в тени второй момент и изъяснительно изложило первый как акт добровольной передачи власти иноземцам туземцами. Идея власти перенесена из второго момента, с почвы силы, в первый, на основу права, и вышла очень недурно комбинированная юридическая постройка начала русского государства. На то были свои причины. Не забудем, что сказание о призвании князей, как и все древнейшие предания о Русской земле, дошло до нас в том виде, как его понимали и знали русские книжные, ученые люди XI – начала XII в., к которым принадлежали неизвестный автор «Повести временных лет» и игумен Сильвестр, составитель начального летописного свода, обработавший эту «Повесть» и поставивший ее во главе своего ученого исторического труда. В XI в. варяги продолжали приходить на Русь наемниками, но уже не превращались здесь в завоевателей, и насильственный захват власти, перестав повторяться, казался маловероятным. Притом русское общество XI в. видело в своих князьях установителей государственного порядка, носителей законной власти, под сенью которой оно жило, и возводило ее начало к призванию князей. Автор и редактор «Повести временных лет» не могли довольствоваться уцелевшими в предании мало назидательными подробностями того, что случилось некогда в Новгороде: как мыслящие бытописатели, они хотели осмыслить факт его следствиями, случай осветить идеей».