Ирина Чаплыгина - Экономическое мышление: философские предпосылки. Учебное пособие Страница 5

Счастье человека составляют уважение и почет окружающих, осознание собственной добродетели, дружба, покой. Добродетель не дается человеку изначально, ее надо самостоятельно определить из тех крайностей в поведении человека и осуществлении общественных процессов, которые присутствуют в обществе. Добродетель всегда находится посредине между крайностями. Определить добродетель можно силой разума, т. е. истина не дана в самом начале странствия души, ее нельзя созерцать, вспоминать – ее надо искать с помощью логики. Разум предстает лучшей и высшей частью души, с его помощью человек может выбирать, анализировать, а с помощью неразумной части – ощущать. Наличием ощущений человек сходен с животным, только разум возвышает его над всеми остальными живыми существами.

Определяя этическую добродетель, т. е. свойство деятельное, полученное посредством воспитания, Аристотель пишет: «ни одна этическая добродетель не дается нам от природы, ибо ни одно качество, данное природой, не может измениться под влиянием привычки, подобно тому, как камень, имеющий от природы движение вниз, вряд ли сможет привыкнуть двигаться вверх… Вообще все, что мы имеем от природы, мы первоначально получаем лишь в виде возможностей и впоследствии преобразуем их к действительности»[15].

В дальнейшем Аристотель дает определение добродетели – это положительное качество любой деятельности, любого свойства, «известного рода середина, поскольку она стремится к среднему»[16]. В действиях человека излишек есть ошибка, а недостаток – недоработка. Следовательно, середина – оптимальное состояние любого человеческого поступка. Аристотель приводит пример таких добродетелей; мужество – это середина между страхом и отвагой.

«Итак, добродетель – преднамеренное (сознательное) приобретенное качество души, состоящее в субъективной середине и определенное разумом, и притом определенное так, как ее определил бы благоразумный человек, середина двух зол – избытка и недостатка»[17].

Такой возвышенный разум присущ по Аристотелю не всем людям, а только полноправным гражданам, имеющим хороший достаток, не связанным с определенной профессией, обладающим досугом и независимостью для выработки собственных суждений. Такой человек хочет разумного блага, но ценит и достаток, так как именно достаток дает возможность вести образ жизни достойного гражданина. Появляются черты рациональности, даже расчета, В структуре личности в теории Аристотеля рациональность усиливается как за счет обращения к разуму отдельного человека, так и за счет связи блага с достатком, а достатка – с независимостью.

Интеллектуальные добродетели, т. е. возможность выбирать и решать, связанные с разумной частью души, вырабатываются благодаря образованию. Мораль является скорее привычкой, она доступна всем людям, и государство, соблюдая справедливость, может поддерживать эти привычки и вырабатывать у людей любовь к добродетели. Это менее высокий путь к благу, но он доступен для всех[18].

Справедливость является центральной категорией для Аристотеля в понимании общества. Это отношение к человеку, сообразное его заслугам перед обществом и его собственной внутренней добродетели. Справедливость цементирует общество, так как достойный человек сам справедливо относится к другим и требует такого же отношения к себе.

Как же выглядит достойный человек Аристотеля? Прежде всего он не обладает определенной профессией, так как профессионал, включенный в разделение труда, зависим от клиентов, покупателей, обмена. Кроме того, профессионал не имеет возможностей развивать свои навыки и способности, т. е. не может стать истинно добродетельным человеком.

Добродетельный, достойный человек не включен в сферу обмена, поскольку обмен предполагает равенство, а добродетельный человек заботится о справедливости. Он сам может оказывать благодеяния, но не принимать их в обмен, хочет владеть прекрасными вещами, наслаждаться прекрасным искусством, но не получать выгоду от этих вещей или от искусства. Он может жертвовать жизнью ради высоких принципов, идеалов, но не может продавать свои услуги, свою жизнь. Добродетельный человек во всем подчеркивает свою независимость, самостоятельность. Свою личность этот человек проявляет, демонстрируя величавое, невозмутимое, сдержанное отношение ко всему – богатству, власти, опасности, наслаждению.

Наслаждение для добродетельного человека заключается в самом сознании своей добродетели, интеллектуальном занятии, поиске и постижении истины. Важно подчеркнуть, что избранные занятия не являются профессиями и не приносят дохода, иначе они не могли бы служить источниками наслаждения и добродетели.

Благо в понимании Аристотеля – это свойство души отдельного человека, благо государства складывается из благ отдельных личностей. Причем личностью Аристотель готов признать не каждого, а только достойного гражданина. Общество сплачивает достойных граждан, добродетели которых равны, между ними возникают дружба, привязанность, партнерские отношения.

Хотя Аристотель провозглашает человека «общественным животным», но он, скорее, склоняется к тому, что люди создают и развивают общество, а не общество развивает их личности.

В чем же влияние общества (государства) на личность? Государство воздает достойному, определяет место низшего, т. е. создает закон и меру для взаимной деятельности всех людей. Формируется государство «снизу» – от семей и общин. Основой государства является семья, а основой семьи – частная собственность, которая предоставляет независимость семье и ее главе – достойному человеку, определяет место и роль семьи в обществе. Внутри семьи воспитываются привычки морального поведения, понятие соподчинения, уважение к высшим, определяется место каждого человека согласно степени развития его личности. В трактате «Политика» Аристотель показал, как из общности граждан возникает государство, взяв за основу семью, отдельное хозяйство.

Наименее наделены свойством самостоятельной личности – рабы. Они не могут владеть собственностью и не могут владеть собой. Поэтому их положение в семье является для них благом, которое они должны ценить.

Положение о неумении владеть собой как основе рабства было развито средневековыми учеными, но в характерном для них символическом, идейном ключе. Для Аристотеля духовное рабство неотделимо от рабства физического, которое означает, что человек не владеет собственностью, лишен свободы, воспитания, общественного положения. Для средневековых философов духовное рабство означало оторванность человека от Бога и могло сопрягаться с высоким общественным положением и материальным богатством.

Обмен и денежное обращение не являются для Аристотеля исключительными или негативными процессами. Они неотделимы от государства, способствуют росту богатства общества и его граждан. Однако Аристотель подчеркивает, что в торговле, денежных операциях есть нечто унизительное, недостойное добродетельного человека. Он пишет, что существуют два рода деятельности: искусство вести домохозяйство и искусство наживать состояние. Ведение домохозяйства имеет целью пользоваться имуществом, создавать новые блага, а искусство наживать состояние – преумножать деньги, т. е. «преумножать то же самое». Аристотель делает заключение, что в основе второго направления «лежит стремление к жизни вообще, но не к благой жизни; итак как это жажда беспредельна, то и стремление к тем средствам, которые служат к утолению этой жажды, также безгранично»[19].

Беспредельность этого стремления выражается также в том, что такие люди стремятся больше к физическим наслаждениям, а «так как физические наслаждения имеются в изобилии, то такие люди ищут и средства, которые доставляли бы им этот избыток наслаждений…»[20].

Это высказывание о торговле можно практически дословно встретить и у Фомы Аквинского (1225–1274). Аристотель считал, что обменивать вещи можно, только если они не нужны самому продавцу. Но это значит, что вещь не совсем качественная, ее употребление самим производителем невыгодно. Аристотель полагал, что вещь, изготовленная для себя, всегда будет лучше, чем вещь, изготовленная для другого, тем более изготовленная на продажу, неизвестно для какого человека. Обезличивание вещи вследствие продажи подмечено Аристотелем с большой точностью. Он полагает, что продажа портит употребление вещи. Продажа – неестественный для добродетельного человека путь приобретения вещей. Естественно и правильно было бы довольствоваться домашним хозяйством и земледелием. В конце концов, не блага приобретают наши добродетели, а наши добродетели оценивают блага, дают им внутреннее содержание. Поэтому для достойного гражданина важен не только уровень дохода, но и путь его приобретения. Торговля представляется Аристотелю наименее достойным путем приобретения богатства.