Александра Ишимова - История России в рассказах для детей Страница 7

Татары, разорив Рязань, шли далее, к Владимиру. Доро́гой Батый сжег Москву, взял в плен сына великого князя Владимира, умертвил воеводу московского и почти всех жителей. Тогда-то гордый великий князь, слишком много полагавшийся на свои силы, ужаснулся и, поручив столицу двум сыновьям своим, Всеволоду и Мстиславу, удалился в Ярославскую область, на берега реки Сити, собирать ополчение на врагов.

2 февраля 1238 года татары пришли к Владимиру и быстро приготовили все нужные для приступа орудия и лестницы. Князья и бояре увидели погибель свою, но не хотели просить постыдного мира у варваров: они решились умереть со славою. Супруги их были достойны таких героев и думали точно так же. В то время как князья отдавали последние приказания свои на городской стене и ободряли бедных жителей, княгини с детьми своими и всем двором собрались в церкви Богоматери и просили епископа посхимить их. Посхимление есть такой обряд, который делается над принявшими монашество тогда, когда они хотят совсем отказаться от света и даже не говорить ни с кем из людей: это все равно что заживо умереть. Семейство великого князя и знаменитые вельможи его желали такой смерти: они простились с жизнью, со всеми друзьями, отказались даже от утешения видеть друг друга, потому что лица схимников бывают завешаны покрывалами, и молили Бога только о прощении грехов своих и о спасении отечества.

7 февраля, после заутрени, татары начали приступ и быстро ворвались в город. Все падало перед ними, и бедные затворившиеся в церкви схимники не могли умереть спокойно: злые татары вломились и к ним, ограбили все драгоценности с образов, все богатые одежды княжеские, которые сберегались в ризнице; из людей они обыкновенно большую часть убивали, немногих брали в плен, и эти немногие, не покрытые одеждой, умирали на дороге от жестокого мороза. Князья же Всеволод и Мстислав найдены были мертвыми посреди множества врагов, за городской стеной.

Георгий, услышав о гибели столицы и всего семейства своего, горько заплакал и молил Бога послать ему твердость перенести такое несчастье. В то же время он услышал, что татары продолжали ужасный поход свой и уже разорили костромской Галич, Ростов, Ярославль, Переяславль, Юрьев и Дмитров. В марте они дошли до Сити, где стоял с войском великий князь. Он пал в первой битве, и татары взяли в плен племянника его Василька Константиновича. Бог знает отчего, только этот молодой князь понравился бесчеловечным татарам. Они не только не хотели убить его, но даже предлагали ему быть другом их и воевать под начальством Батыя. Вы, верно, догадаетесь, друзья мои, что Василько не согласился на это предложение? «Нет! – отвечал этот бесстрашный князь. – Враги моего отечества и Христа не могут быть мне друзьями! Злодеи! Есть Бог, и когда-нибудь вы погибнете!» Эти смелые слова привели в такую ярость татар, что они тотчас же закололи Василька и бросили в лес. Тело несчастного князя было найдено потом русскими и положено в одной могиле с Георгием.

Между тем Батый все шел далее по России, к Новгороду, покоряя все города, лежавшие по дороге. Новгородцы уже ожидали погибели своей, потому что не могли надеяться ни на чью помощь: в то несчастное время какая-то особенная жестокость сковала все сердца; всякий думал только о себе и не хотел помогать другим. Но судьба спасла новгородцев: за 100 верст до столицы их, окруженной болотами и лесами, Батый вдруг поворотил назад, к Калуге. Тут подошел он к небольшому городку Козельску, в котором был тогда государем малолетний князь Василий. Казалось, что татарам немного будет дела у такого ничтожного городка, но вот что значит верность и мужество подданных, послушайте и подивитесь жителям Козельска! Они посоветовались между собой и решились, как настоящие русские, все умереть за своего князя, хотя этот князь был еще младенец! «Мы оставим по себе добрую славу, – говорили эти достойные люди, – и за гробом будем бессмертны!» Так они и сделали. Целых семь недель татары осаждали крепость их и взошли на вал, только разбив стены особенными орудиями. Но и на валу жители дрались с ними до последней крайности, положили на месте 4 тысячи татар и легли на убитых врагов. Татары удивились такой храбрости и с досады на нее назвали Козельск злым городом, а из жителей его не оставили в живых ни одного человека. Но они живы в истории, живы в сердцах всех русских и, безо всякого сомнения, живы на небесах, в лучах того бессмертия, которого желали!

После злодейств в Козельске Батый оставил наконец Россию и пошел в землю Половецкую.

Россия покоренная

1238–1243 годы

Уныло стояли развалины городов и селений, через которые прошел ужасный Батый. Печально дымились обгорелые стены их; страшно лежали по пустым улицам непогребенные мертвецы; боязливо прятались, где только могли, живые, лишенные всего, что было дорого для сердец их. Таково было состояние отечества и предков наших, когда брат последнего великого князя Георгия – Ярослав Всеволодович как законный наследник его приехал в прежде счастливый, но теперь уже не походивший на столицу Владимир. Больно было смотреть новому государю на несчастье народа, но он знал, что не слезы освобождают нас от бед: всего нужнее тогда мужество и терпение, и Ярослав спешил показать пример своим подданным. Он приказал поскорее похоронить мертвые тела, чтобы не сделалось от гниения их заразы, вызывал людей, убежавших в леса и места отдаленные, занимался делами государственными – одним словом, старался всеми средствами ободрить народ и показать ему, что он не потерял еще надежды на славу и счастье.

Но эта надежда великого князя и бедных подданных его скоро исчезла. Батый ненадолго оставил Россию: он хотел только завладеть землей половцев. Через год он уже навсегда прогнал оттуда в Венгрию знаменитого хана их Котяна с 40 тысячами воинов и пришел в южные области наши с тою же злобой, с тем же зверством, с какими был он за год до того в северных. Города Муром, Гороховец, Чернигов погибли точно так же, как Суздаль, Владимир, Рязань, Ростов, Ярославль.

Драгоценный, святой для сердца русского Киев – эта старинная столица и мать городов наших еще оставалась целой, но слух о сокровищах церквей и дворцов ее, о богатстве жителей и многочисленности их уже давно дошел до Батыя, и в 1240 году он окружил его со всех сторон своим войском. Варвары издали любовались прекрасным городом на крутом берегу гордого Днепра, зелеными садами его, белою стеной с высокими башнями и воротами, но они не только любовались, вместе с тем они радовались богатой добыче.

Во время этой радости татар какой страх, какой ужас был в Киеве! Князь его Михаил бежал вместе с сыном в Венгрию, как только услышал о приближении Батыя. Даниил Галицкий, заступивший на место его, зная, что с небольшим войском нельзя одолеть великую силу татар, решил также уехать к королю венгерскому и просить у него помощи. Защиту Киева поручил он искусному и храброму боярину Димитрию.

Но ни искусство и храбрость его, ни отчаянное мужество жителей, решивших умереть за веру и отечество, не спасли Киев, и 9 мая он был взят после двухдневной осады. Киевляне не сдавались до последней крайности: даже внутри города сделали наскоро забор около Десятинной церкви, бились еще там и почти все легли на месте. Я не буду рассказывать вам все, что делали татары после победы своей. Вы уже имеете понятие о жестокости их в Северной России. Эта жестокость была всегда одинакова, и зверские сердца их не могли ни устать от вечного кровопролития, ни наскучиться ими. Скажу вам только, что красота и великолепие старинного Киева с тех пор исчезли навеки. Печерский монастырь, или лавра, собор, знаменитая Десятинная церковь были совсем разрушены, и хотя через двести лет они опять были возобновлены, но уже совсем не в том величии, как прежде. Татары похитили все сокровища, искали драгоценности не только во дворцах, но даже в могилах княжеских. Посреди этого всеобщего разрушения сохранилась только православная вера наша, и замечательно, что дикие татары и впоследствии показывали уважение к русскому духовенству.

Боярин Димитрий, начальник неустрашимых киевлян, попал в плен. Батый, несмотря на жестокость свою, уважал истинное мужество и потому полюбил Димитрия, брал его с собою во все новые походы и даже иногда охотно принимал его советы. Бедный Димитрий был при жестоком победителе своем и тогда, когда он из Киева отправился разорять княжество Галицкое. Здесь-то добрый и храбрый воевода русский, с ужасом глядя на погибель своего отечества, успел оказать ему последнюю услугу: он посоветовал Батыю идти скорее в богатую Венгрию, чтобы король ее не успел собрать сильное войско и напасть на самих татар. Батый послушался его, и несчастная Россия отдохнула. Бедствия ее вместе с татарами перешли в Венгрию, Хорватию, Сербию, Дунайскую Болгарию, Молдавию, Валахию. Вся Европа затрепетала, но судьба спасла ее: Батый получил известие, что великий хан Октай умер. Наследником престола был сын его Гаюк, живший всегда несогласно с Батыем. Это заставило страшного завоевателя подумать о собственных владениях своих. Привыкнув видеть, что все покоряется ему, он не хотел зависеть от великого хана и потому решил основать свое собственное твердое владение, которое бы признавало над собою одно имя, не власть Гаюка. Для этого он выбрал место около нынешней Астрахани и на берегу реки Ахтубы, в 60 верстах от устья Волги, велел строить город Сарай. Близ Селитряного городка и ныне видны еще остатки этого Сарая. Все владение Батыя называлось Великой, Золотой или Капчакской Ордой. Орда же младших братьев его, поселившаяся около Аральского моря, называлась Малой.