Георгий Бореев - Волшебные сказки Страница 8

Министр печали

В некотором царстве, некотором государстве раджа (царь) прогневался на своего министра торговли, уличенного в грязной краже. Повелел государь заточить его в толстую тюремную башню. Стал важный министр торговли несолидным министром печали. Сорок дней сидел почерневший узник в высокой темнице на одной дырявой воде, многое передумал за это время о своей неправедной и несправедливой жизни. Наконец, ему разрешили свидание с преданной женой. Прощаясь, любящая супруга спросила изможденного постом друга, что ему принести в следующий раз. Но вместо вкусных блюд и сладких яств он попросил свою верную подругу принести ему одного страшного жука, каплю меда и катушку с нитками. Жена подумала, что в голодном заточении супруг тронулся умом, но со слезами на глазах выполнила его просьбу. Темной ночью министр привязал нитку к блестящему рогу жука и намазал кончики его усов медом. Затем просунул страшилище через оконную решетку и направил жука вниз по стене. Жук чуял запах меда и все время полз вперед, никуда не сворачивая. У подножия башни голодного жука дожидалась послушная жена министра. В следующую ночь она привязала к нитке бечевку, а ее муж вытянул конец веревочки за нитку в свою камеру. Затем к бечевке была привязана веревка, к веревке — канат. К канату жена привязала рогатого быка, который отогнул прутья железной решетки на окне темницы. Министр печали спустился по веревке к подножию крепостной башни и обрел долгожданную свободу.

Гордиев узел

Согласно легенде, оракул повелел фригийцам сделать царем того, кто первым встретится им с телегой на пути к храму Зевса. Таким человеком оказался простой земледелец Гордий. Провозглашенный царем, Гордий поставил телегу, имевшую столь великое значение для его судьбы, в храме Зевса. К дышлу этой телеги Гордий прикрепил ярмо, завязав его невиданной сложности узлом. Этот узел был до того запутан, что развязать его никто не мог. Тогда жрецы и прорицатели предсказали, что тот, кто распутает гордиев узел, станет властителем Азии. Тысячи людей, умных, сильных, изобретательных, приходили в храм Зевса, чтобы попытать счастья. Долгие часы проводили они у колесницы хитроумного царя, прилагая все свое умение, но результатов не добивались. Казалось, что гордиев узел так и останется не развязанным до скончания века. Однако во время походов в Персию греческий полководец Александр Македонский, узнав о предсказании жрецов, явился в храм и, по преданию, одним ударом меча рассек знаменитый узел. Отсюда берет свое начало выражение «разрубить гордиев узел», что означает найти быстрое и смелое решение сложного, запутанного вопроса.

Сказка о подарке

В некотором царстве жил великий учитель йоги по имени Бхимша. И у него был ученик, которого звали Сишта. Пришло время покидать ученику дом учителя. Сишта спросил своего наставника: какой подарок примет от него учитель в знак благодарности за науку. Бхимша ответил, что ему ничего не нужно. Сишта настаивал на своем. Тогда наставник сказал, что лучшим подарком для него будет, если Сишта проживет свою жизнь согласно его учению. «Это само собой, — сказал ученик, — но еще я прошу назвать сумму денег, которую я должен вам заплатить за обучение!» Гуру отказывался, ученик настаивал. Так продолжалось три дня. Наконец Бхимша рассердился и решил проучить Сишту за его непонятливость. Учитель назвал сумму в сто тысяч золотых монет, которую он согласен принять. Обрадованный ученик отправился в бренный мир собирать большие деньги. Сишта пришел к радже того царства и в обмен на важное прорицание взял с него обещание выполнить любое его желание. Когда предсказание сбылось, он попросил у раджи сто тысяч золотых монет. Царь пришел в отчаяние от названной цифры. Хотя он и был раджой, но у него не было такой суммы, так как он вел аскетический образ жизни. И только для того, чтобы сдержать слово, он собрал армию и вторгся в соседнее государство. Покорив восточный народ, царь вернулся назад с несметным количеством золота. Раджа вызвал к себе Сишту и сказал: «Возьми все это богатство, отдай Бхимше сто тысяч золотых монет, а оставшееся золото возьми себе!» Но ученик отказался взять для себя даже одну монету. «Я принес эти несметные сокровища для тебя. Тысячи людей лишились жизни ради этого. Если ты не возьмешь себе оставшееся золото, то потеряешь голову на плахе!» Но молодой человек не поддался страху смерти и твердо стоял на своем. Тогда раджа хлопнул в ладоши — и стражники казнили Сишту.

Дары данайцев

В переносном смысле — это коварные дары, приносимые с предательской целью. Выражение пришло из греческих сказаний о Троянской войне. Данайцы, долго и упорно осаждавшие неприступную Трою, понимая безнадежность затеянного ими предприятия, решили, наконец, прибегнуть к военной хитрости. Соорудив огромного деревянного коня, в котором могли спрятаться самые могучие герои греков, они оставили его у стен осажденного города, а сами сделали вид, что уплывают в открытое море. Думая, что греки наконец покинули Трою, жители ее вышли из города и устремились к греческому стану. Там они увидели деревянного коня и остановились в недоумении. Одни из них советовали бросить его в море, другие — везти в город и поставить в Акрополе как памятник долгожданной победы. Против последнего предложения выступил троянский жрец Лаокоон; он уверял, что деревянный конь — это военная хитрость данайцев, и заклинал своих соотечественников уничтожить коня: «Боюсь данайцев (греков), дары приносящих». Но, как повествует предание, «помрачили боги разум троянцев, и решили они ввезти злополучного коня в город». Сидевшие внутри коня данайские воины во главе с Одиссеем темной ночью осторожно вышли оттуда, открыли ворота вернувшимся отрядам греков, и Троя была разрушена до основания.

Статуя

Жил на свете старый человек, всем сердцем преданный Богу Брахме. У него была деревянная статуя Бога, которой он каждый день старательно молился и относился к ней как подобает к святыне. Однажды холодной зимней ночью, старик жутко замерз, почти совсем окоченел. В доме не было ни щепки, чтобы развести и накормить огонь, и он неистово молился Брахме. Вдруг пространство перед ним зашипело, погнулось и перед ним материализовался Бог. Брахма спросил оторопевшего старика:

— Человече, зачем ты не сожжешь Мою статую?

Замерзший старик очень испугался. «Это, должно быть, дьявол искушает меня», — громко подумал он и переспросил:

— Чего ты изрек? Сжечь статую Брахмы? Да никогда! Да я лучше умру от холода.

Брахма рассмеялся и молнией из глаз высек огонь в печи:

— Если ты ищешь Меня только в статуе, ты упускаешь Меня. Я — в твоем скукоженном сердце! Я — в молящемся Мне. Это Я дрожу от холода в тебе, это у Меня закоченели руки и ноги так, что слезы льются ручьем из Моих глаз. Старик, умоляю тебя — согрей Меня, сожги Мою статую!

Создатель всегда думает о возможности служить нам, подобно ветру, воде, цветам, домашним животным или этой книжке.

Двуликий Янус

В римской мифологии Янус — это бог времени, входа и выхода, начала и конца. Имя его образовано от латинского слова janua — дверь. Статуи Януса обычно ставились на арках, перед различными входами. Изображался Янус с двумя лицами: старым и молодым; первое было всегда обращено назад, в прошлое, а второе — вперед, в будущее. В современном употреблении выражение двуликий Янус означает двуличный человек. Объясняя это выражение, автор Толкового словаря русского языка В. И. Даль пишет: «От… двуликих янусов и взялась законная поговорка наша: «Не съевши с человеком пуда соли, его не узнаешь».

Автор и актер

В стародавние веки, когда речь впервые затрепетала на моих устах, я взошел на святую гору и, воздев ладони, воззвал к Богу:

— Господи, я Твой раб. Твоя сокровенная воля — закон для меня и Тебе буду повиноваться до скончания века моего.

Ничего не ответил Господь — пронесся, подобный грозе и грому.

Через тысячу лет я вновь взобрался на гору священную и, ломая руки, воззвал к Творцу:

— О, Господи, я — Твое творение. Из глины вылепил Ты меня и Тебе я обязан всем, что я есть.

Не дал Высший Дух ответа — унесся, подобный песчаной буре.

Через тысячу лет я сызнова поднялся на заветную гору и громко воззвал:

— Отче, я — Твой сын. По милосердию и любви Своей родил Ты меня и в любви и поклонении я наследую Твое царство.

Но ничего не ответил Создатель — пронесся, подобный тысяче быстрых крыльев.

Еще через тысячу лет я взошел на гору святую, сел на ветхий камень и, закрыв глаза, молча воззвал:

— О, мой Боже, моя цель и мое свершение; я — Твое вчера, а Ты — мое завтра. Я — Твой корень в земле, а Ты — мой цветок в небесах, и вместе возрастаем мы пред ликом солнца. Я — расту в Тебе, и Ты — взрастаешь в моем сердце...

И тогда Всевышний Дух преклонился ко мне и прошептал на ухо сладостные слова. И Он обнял меня, точно безбрежное море, вбирающее в себя бегущий к нему ручей. И когда я снизошел на грешную землю, Бог уже ждал меня там.