Ярослав Стельмах - Повести Страница 12

— Вы здесь? — окликнул мой друг. — Побежали! Должны!.. Успеть! — И мы втроём, не разбирая дороги, помчались кустарником.

Но, ещё не вылетев наружу, я уже увидел сквозь ветви, что и оттуда, от леса, где мы собирались искать спасения, торопятся нам навстречу четверо «зелёных».

Это было полнейшее окружение!

— Всё! — застыл я на месте. — И там они!

— Всё! — растерянно повторил Митька. — Э-эх, хоть бы наших несколько! Где они бродят, бараньи главы?

— С трех сторон!

— Что же делать, Серый? Их здесь свыше десятка! Догонят же, — чуть не плакал Митька. — Эх, такая операция!

А что я мог ему посоветовать?

Все ближе крик и топот ног... И вдруг Славка, который за все время не проронил и слова, Славка, который сперва скулил, что ему хочется есть, а потом, что ему хочется спать, этот растяпа, увалень и маменькин сынок, этот соискатель призов и всяких там первых мест, быстрым движением снял с древка полотнище, сунул его Митьке, скзал: «Ребята, не выходите ещё пять секунд!» — и бросился с самим древком прочь от нас, прямо на открытое место. Будто специально, он оказался на виду всех трёх групп.

— Сдаёшься? — закричали одни «зёленые».

— Сдавайся! – вторили им другие.

Но Славка сдаваться не хотел. Сначала он взял на ту группу, что бежала от лодки, а когда до неё оставалось совсем немного, свернул вправо и проскочил мимо копны прямо на луг — его, наверное, влекло пространство, степные ветра и тому подобное.

— Куда ему! — махнул рукой Митька.

— Не убежит! — покачал я головой.

Наш аккордеонист, между тем, бежал переваливаясь, как всегда, немного смешно, всё дальше и дальше от нас, а за ним с гиком мчались все «зелёные». Мне даже показалось, что они получают удовлетворение от этой погони с заранее известным финалом.

Мимо нас промелькнула та группка, которая так не к месту выскочила из леса, и мы присели в кустах. Но я успел заметить: кто-то из них смеялся.

— Не убежит, — вздохнул Митька.

Ещё несколько секунд созерцал я ту погоню, — все ближе и ближе преследователи, — и... вдруг понял. Я все понял! Ведь никто не знал, что нас в кустах трое, и все-все, кто ловил сейчас Славка, думали, что выбежал из кустов тот, кто и спрятался в них, что гонятся они за тем, кто похитил флаг.

И ещё я понял, что Славка, этот... этот молодец, этот замечательный аккордеонист, этот завоеватель призов и победитель наилучших конкурсов, сделал так умышленно и что путь к реке свободен!

Какой-то миг я ошеломленно смотрел на луг перед собой, где сейчас не было ни души, а потом вернулся к Митьке.

— Мить, так...

Но и Митьке всё стало ясно.

— Марш! — крикнул он на ходу, и мы понеслись, помчались, на крыльях полетели к реке.

— Привет неутомимым дозорным! — бросил я счастливо долговязому, который сидел со своим биноклем в руках и обалдело глядел на нас. Лишь через несколько секунд, я услышал его голос:

— Ре!.. Ре!.. Ребята! Смотрите!

И чем он мог нам помешать? Мы были уже далеко.

О, как завыли, как заверещали наши противники! Как огласился отчаянно воплями «зелёных» весь луг! Как бросились все, кто на нём был, нам вдогонку!

Но и мы старались как могли, и земля убегала из-под наших ног.

Вот уже последняя копна, вот береговой склон, и я на полном ходу заскакиваю во вражескую лодку, а Митька упёршись руками в корму, отталкивает её и с маху скатывается на дно.

Тридцать метров, всего лишь тридцать метров выиграли мы благодаря Славкиной хитрости, но их оказалось достаточно.

И вот уже из-за деревьев на нашей стороне выбегают наши ребята, и уже видно Вовку, и Юрку, и Наташку, и они машут нам руками и кричат: «Давай, ребята!» И даже Сергей Анатолиевич вдалеке размахивает руками! И вот уже рядом наша лодка — и в ней Витька, Люська и ещё кто-то; и Митька на корме становится в полный рост, и в руках у него разворачивается по ветру рвётся и трепещет вражеский флаг!

Мы кричим «ура!», этот вопль подхватывают и в лодке, и на берегу, и дальше, в лесу, и дальше — аж в самом Киеве, кажется, слышны наши голоса. К этому могучему многоголосию присоединяется еще одно тоненькое «ура!» — с того берега, откуда мы только что приплыли.

Я оборачиваюсь, и я вижу — это кричит наш Славка! Славка из нашей палатки!

Славка из нашей наилучшей палатки...

1

Кельма (мастерок) — инструмент каменщика или штукатура: стальная лопатка с деревянной ручкой, предназначенная для разравнивания раствора, для заполнения раствором вертикальных швов и для подрезки лишнего раствора.

2

Исподволь - помалу, помаленьку, не вдруг.

3

Глибов Леонид Иванович [1827—1893] — выдающийся украинский баснописец и поэт второй половины XIX в.

4

Волк и Ягнёнок – знаменитая басня. Автором её является Эзоп (VI век до н. э). На русский язык перевёл Л.Н.Толстой. Литературная обработка принадлежит И.А.Крылову. На украинский язык перевёл Л.И.Глибов.

5

Гурт — стадо крупного рогатого скота мясного направления.