Ксения Беленкова - Принцесса в облаках Страница 14

Папа попрощался с дочерью у подъезда. Подниматься в квартиру не захотел. Ему тоже надо было как следует перемолоть в себе все события последних недель.

Тося открыла дверь своим ключом. Она хотела незаметно прокрасться в свою комнату, чтобы еще раз хорошенько подумать обо всем. В тишине и покое. Словно ее маленькая комнатка была последним островком беззаботного детства, где все еще жили мечты и вера лишь в хорошее. Там ждал хозяйку верный Кристофер. Уж он-то не мог подвести!..

Дверь в родительскую спальню была распахнута, но мамы там не оказалось. И Тося начала беспокоиться, что осталась дома совсем одна. А вдруг мама и правда имела свои планы и встречала Новый год с кем-то незнакомым, неизвестным? Сейчас, когда все так переменилось, ожидать можно было чего угодно. Тося метнулась на кухню. Обеденный стол был накрыт на троих. Короткие столбики свечей стояли на нем, распластав воск по столешнице. Оливье в большой хрустальной салатнице давно заветрился. Прямо за столом, опустив голову на руки, спала мама. Она была в новом красивом платье, которого Тося еще не видела. Папиного любимого терракотового цвета. Тосе даже показалось, будто она чувствует запах сигарет, но окурков нигде не нашлось. Хотя створка окна была приоткрыта. И ветер колыхал занавеску, пробегая по кухне влажным дыханием января. На полу, возле окна, стояла невысокая живая елочка. Очень похожая на ту, что росла у дачного дома. Гирлянда на ней мигала разноцветными огоньками. Раньше мама всегда отказывалась ставить в квартире живую елку. «От нее потом иголки по всему дому, – говорила она. – А выметать их кому?» Елочка была пушистая: с нее еще не успела упасть ни одна иголка. И пахла она лесом. Еще в прошлом году папа очень бы обрадовался такой елке. А сейчас его не было дома. И елка стояла какая-то потерянная, ненужная. Тося шагнула к маме. Она хотела уже тронуть ее за плечо, чтобы разбудить, но в последний момент передумала. А протянутая рука так и зависла в воздухе. Тося не знала, как теперь говорить с мамой? И кто из родителей больше виноват в том, что случилось? Сейчас Тося начинала смутно понимать, что каждый из них верил в свою силу. И каждый оказался слаб. Так же и она сама еще недавно верила, что сильная, и отчаянно храбрилась перед всем классом. Теперь же Тосе начинало казаться, что великая отвага нужна как раз для того, чтобы признать сильным не себя, а кого-то другого…

В коридоре зазвонил телефон, и, забыв обо всем, Тося кинулась к нему. Чтобы не трещал на всю квартиру, чтобы не будил маму, чтобы дал ответы хоть на какие-то вопросы. Она очень хотела, чтобы это звонил Димка. Но в трубке раздался бархатный мужской голос. И Тося что-то залепетала в ответ.

– Алло! С кем я говорю? – спрашивал голос. – А-а! Наверное, это юная Антонина?

– Нет, это Тося.

– Конечно! – голос рассмеялся. – Ну, здравствуй, Тося. С Новым годом тебя! Это отец твоего одноклассника, Димы Суздальского…

И сердце Тоси застучало сильно-сильно.

– Почему! Почему вы не приехали? – спрашивала она.

– Уж прости нас! Обязуемся исправиться. Как-то вылетело из головы предупредить, что у нас изменились планы… Я вот как раз и звоню…

– Но что же могло измениться за один день? – перебила Тося.

– Нас пригласили в другое место, и мы не смогли отказаться, – Димкин отец немного смутился. – Родители Саши Немова, ты его знаешь. Они столик в ресторане специально для нас заказали. Да и Димка просился, они же теперь с Сашей лучшие друзья. А вы, надеюсь, нас не очень долго ждали? Весело встретили Новый год?

– Очень весело, – едко ответила Тося и кинула трубку.

Она прислонилась спиной к стене, а потом тихо опустилась по ней вниз, на пол, где долго сидела, обхватив руками колени. Значит, вот в чем была причина: Суздальские просто-напросто предпочли им Немовых. Димка, в которого она так верила и готова была пойти на все ради него, выбрал блистательного Сашку. Над Немовым никогда никто не смеялся. И сам он никогда не смеялся над собой. Оказывается, именно такой друг нужен был Димке. А вовсе не сумасшедшая девчонка, которая даже в карманном фонарике готова углядеть чудо.

– Ах, это ты! – в коридор вышла мама.

Разбуженная телефонным разговором, с красными глазами и вытянувшимися в струну губами, мама стояла, уперев обе руки в бока.

– Ну что, хорошо вчера повеселились с папашей и его друзьями? – Спросонья голос мамы похрипывал и казался очень жестким. – Что-то ты больно рано вернулась…

– Да что вы все ко мне привязались с глупыми вопросами! – процедила сквозь зубы Тося. – Хорошо повеселились? Весело встретили? – Она вся тряслась и уже перешла на крик: – Весело! Весело! Ве-се-ло!

Тося зло посмотрела на маму, а потом вскочила и побежала в свою комнату. Тот темный сгусток, что засел у нее внутри еще утром, теперь словно раздулся, заняв собою все существо. Тося заскочила к себе, хлопнула дверью и налегла на нее спиной. А мама уже стучала:

– Тося, открой! – испуганно говорила она. – Слышишь! Антонина! Что случилось?

И снова барабанила в дверь с такой силой, что та ходила ходуном.

– Ну доченька, ну родная, – молила мама, а потом пугала: – Я сейчас вызову полицию!

Тося устала от этого неравного боя, неожиданно отошла от двери, и мама буквально влетела в комнату.

– Это что еще за новости? Запираться от родной матери! – Мама стояла раскрасневшаяся и ужасно взвинченная. – А я вчера вас всю ночь ждала. Решила, может, одумаетесь, вернетесь. Но нет! Никто в этом доме меня и в грош не ставит…

Мама начала всхлипывать, как она это обычно делала при ссорах с папой, шмыгать носом и подкашливать. Но Тося не могла даже смотреть в ее сторону. Она сейчас никого не хотела видеть. Лишь добрый верный Кристофер тихонько лежал на кровати и не лез в ее жизнь. Тося взяла его на руки, обняла и зарылась лицом в пушистый мех.

– Да сколько можно возиться с этим котом? – в сердцах крикнула мама. – Он тебе что, важнее живых людей? Это же лишь игрушка!

Она с силой выхватила Кристофера из рук дочери и кинула его на пол. Плюшевый кот упал в угол, безвольно раскинув лапы. Но Тося тут же подскочила к нему, упала рядом на колени, обняла свою любимую игрушку и громко расплакалась.

– Ты думаешь, будто я не понимаю, что Крис игрушка? – выкрикивала она. – Да! Да! Я сумасшедшая! Не от мира сего. Правы Сомовы. Прав Немов. Прав Суздальский!..

Мама сама испугалась того, что сделала. Она замерла в нерешительности, вытирая слезы. А потом устало опустилась на пол рядом с дочерью. Она прижала к себе ее голову, поцеловала в самую макушку и зашептала:

– Ну прости меня, слышишь, прости. – Она гладила Тосю по волосам. – Ты самая лучшая, знай это. И никого не слушай! Сами они знаешь кто?..

– Кто? – Злость Тоси вытекала вместе со слезами.

– Нелюди, вот кто. Раз говорят такое…

– Скажешь тоже, – хмыкнула Тося.

И они с мамой ненадолго замолчали, обдумывая сказанное и потихоньку приходя в себя после произошедшего.

– А знаешь что, хочешь, мы купим живого котенка? – сказала вдруг мама.

– Хочу, – ответила Тося.

– Кристофер, а ты хочешь нового друга? – спросила мама у плюшевого кота, а затем покивала его пушистой головой. – Видишь, наш Крис тоже согласен.

– И ты не будешь ругаться из-за шерсти, подранных обоев и обуви? – Тося впервые за сегодняшний день взглянула маме в лицо.

– Обещаю, – улыбнулась мама.

В этом году все было иначе. И так молниеносно менялось, что нельзя было предсказать, что случится в следующую минуту. Тося давным-давно не спала днем, отвоевав это право еще до школы. И вот теперь она, как маленькая, лежала в родительской кровати, рядом с мамой, прижавшись спиной к ее животу. Мама что-то тихо пела ей на ушко, а Тося, наверное, впервые за всю жизнь чувствовала себя взрослой…

Она слишком долго верила в чудеса и пряталась за сказкой. Одноклассники давно и открыто смеялись над ней, а Тося считала, что это лишь безобидные шутки, от которых всем становится весело. И поддерживала их, наивно и радостно. Теперь было совершенно очевидно, что Димка прилетел с Мадагаскара, а не с другой планеты. Наверное, где-то в глубине души Тося всегда это знала, но не хотела верить. Сейчас ей даже стало стыдно за себя – как же глупо она выглядела со стороны! Уж скорее это она сама была с другой планеты, чужая на этой земле. А Димка оказался самым обычным мальчишкой. Который к тому же выбрал не тепло и преданность, а скроенный изо лжи престиж и успех. И не на кого теперь было надеяться. И нечего было ждать. Тося не могла даже представить, как жить дальше во Вселенной, где нет Планеты Счастья? Она слушала тихую мамину песню, и глаза потихоньку слипались…

Над Москвой встало солнце и заглядывало теперь в окна, поднимая с постелей гулявших всю ночь горожан. И лишь в одном из старых домов, где-то за Ленинским проспектом, отгородившись от суеты плотными шторами, спали мать и дочь. Сон их был глубоким и крепким, а лица спокойными. Будто кто-то невидимый и большой пел им обеим тихую песню о том, что все будет хорошо…