Элизабет Мид-Смит - Семь молоденьких девиц, или Дом вверх дном Страница 15

Что я могла возразить на это? Просить, умолять Ферфакса было совершенно бесполезно. А между тем уже приближался срок возвращения Джека домой на каникулы. Я с нетерпением ждала приезда брата, хотя в то же время и страшилась этого дня. Меня мучила мысль, что эти ненавистные американки, покорившие сердца моих родителей, похитят у меня и сердце любимого брата! К тому же я опасалась, вдруг он узнает, может быть даже от самой Джулии, что я послала ему не его собственные соверены. Тогда всплывет вся история с Ферфаксом, которую я пока еще надеялась как-нибудь скрыть от него, чтобы он не смог упрекнуть меня в нарушении моего обещания.

И вот наступил день приезда Джека. Никогда в жизни не забыть мне этого дня! Я проснулась раньше обычного и в прекрасном настроении. День был чудесный, и я поспешила спуститься в сад. Мама была уже на ногах; она тут же подозвала меня к себе.

– Милая Мэгги, – сказала она, – как я рада, что ты встала так рано. Наша фермерша забыла прислать масло, а у нас его мало к чаю. Сделай одолжение, вели оседлать твоего Бобби и съезди к ней как можно скорее. Заодно закажи еще яиц и сливок.

– Разумеется, мама, – весело ответила я. – Я живо съезжу туда и обратно.

Я была уже у калитки, когда мама снова окликнула меня.

– Послушай, Мэгги, – промолвила она, – я теперь так редко вижусь с тобой наедине, а мне очень хотелось тебе сказать, что я в последние несколько недель чрезвычайно довольна твоим поведением.

– Ах, мама, перестань! – смутилась я.

– Я знаю, дитя мое, что ты не любишь, когда тебя захваливают, но все-таки скажу, Мэгги, что ты очень радуешь нас: и мне, и твоему отцу приятно видеть, что ты дружишь с Джулией и Аделью. Я заметила, что вначале ты сторонилась их, теперь же между вами как будто бы полное согласие. Ну все, больше ни слова, езжай скорее, а то опоздаешь к чаю.

Слезы душили меня; в эту минуту я была готова раскрыть перед мамой свою душу, но она стала меня торопить, и я не сказала ни слова. О, какое ужасное ярмо я сама взвалила себе на плечи! Но Джек, мой милый Джек освободит меня, утешала я себя. Не может быть, чтобы он не принял мою сторону и не помог бы мне занять прежнее место в доме. Только как быть с этим проклятым долгом? О, если бы только я могла вернуть Джулии ее соверены и освободиться от ее сетей!..

Прекрасное свежее утро понемногу рассеяло мои мрачные мысли, и я подъехала к ферме уже снова в веселом расположении духа.

Фермерша с засученными по локоть рукавами хлопотала со своими цыплятами. Я передала ей поручение мамы и, получив у нее масло, пустилась в обратный путь.

Когда я проезжала мимо деревенской почтовой конторы, из нее вышла почтмейстерша, миссис Роббе, и радостно окликнула меня:

– Вот какой удачный случай! Скажите, мисс Мэгги, вы едете домой?

– Да, – ответила я.

– Тогда, пожалуйста, будьте добры, окажите мне услугу. Видите ли, в чем дело: наш почтальон, Дрейк, захворал и не может разносить почту, а у меня сейчас нет никого, кто мог бы его заменить. Письма и газеты, значит, запоздают, и все получатели будут недовольны. Остальным придется подождать, но мне не хотелось бы огорчать вашего отца – ведь господин пастор всегда так аккуратно следит за своей корреспонденцией.

– Так что же вы от меня хотите? – нетерпеливо спросила я.

– Да вот, мисс, вы меня очень выручите, если захватите с собой мешок с письмами, адресованными вам.

Я изъявила свое согласие; миссис Роббе повесила мне через плечо кожаный почтовый мешок, и я продолжила свой путь к дому.

Проехав почти полпути, я случайно взглянула на почтовый мешок и, к своему удивлению, увидела, что он не заперт, как обычно, на ключ. Я знала, что у моего отца и у миссис Роббе имеется ключ от этого мешка, и папа по утрам всегда отпирал мешок своим ключом и вынимал из него письма и газеты. На этот раз миссис Роббе, наверное, второпях забыла запереть мешок своим ключом. Приоткрытый мешок висел у меня через плечо, и, заглянув в него, я тотчас же заметила в числе других пакетов письмо, адресованное Джулии Спаркс. На него была наклеена лондонская почтовая марка; по этой марке и по почерку на конверте я знала, что в таких письмах на имя Джулии всегда находились чеки на получение денег, иногда одного фунта стерлингов, а часто и больше. «Этих американок просто балуют, – подумала я, – им уже некуда девать свои деньги!»

Я еще раз посмотрела на письмо, и меня точно что-то кольнуло в сердце. Я так сильно дернула поводья, что мой бедный пони обиделся и пустился вскачь. Я оглянулась вокруг: нигде никого не было видно. Бобби и я были одни. А еще тут был мешок с письмами, а в нем – письмо, адресованное Джулии и несомненно содержавшее денежный чек. «Ах, Боже мой, – вздохнула я, – если бы это письмо было адресовано мне! Тогда я уплатила бы свой долг Джулии и избавилась от ее власти!» Я вынула письмо из мешка и рассмотрела его со всех сторон. Руки мои дрожали от волнения; я опустила поводья на шею Бобби, который теперь уже снова ступал вперед ленивым шагом. Тут же у меня в голове промелькнула мысль: «А почему же это письмо не может стать моим?»

Я знала, что Джулия в это время не ждала никаких писем из Лондона. Я все думала, думала… И чем больше думала, тем сильнее овладевал мной ужасный соблазн. В голове у меня помутилось; я забыла обо всем на свете – и об отце, и матери, и даже о Боге! Едва сознавая, что делаю, я выхватила письмо из мешка и сунула его в свой карман. В ту же минуту я издалека увидела папу, шедшего мне навстречу своим обычным быстрым шагом.

– А, это ты, Мэгги! – воскликнул он. – Где же это ты была так рано?

– Я была у фермерши, – бойко ответила я, и, к своему стыду, добавлю, что почти не смутилась при встрече с отцом. – Да, папа, – продолжала я, – а еще знаешь что? Бедный Дрейк захворал, и миссис Роббе попросила меня захватить с собой мешок с письмами. Но представь, она забыла запереть его на ключ.

Папа достал из мешка письма и газеты.

– Тут, кажется, сегодня никому нет писем, только газеты и пакет на мое имя, – сказал он. – Я иду теперь в деревню и захвачу мешок с собой, чтобы сдать в почтовую контору; кстати, сделаю маленький выговор миссис Роббе за ее рассеянность. Я не люблю, чтобы посторонние рассматривали мою корреспонденцию. Впрочем, на этот раз мешок был передан тебе, и я совершенно спокоен.

– Так ты разве не вернешься к завтраку, папа?

– Нет, я приду позже. До свидания, Мэгги!

Я поехала домой и, должна сознаться, совесть тогда совершенно не мучила меня, напротив, я была в возбужденном, приподнятом состоянии духа.

«Теперь уже я никак не могу отдать письмо Джулии, – твердила я про себя, – дело сделано. А потом я как-нибудь выпутаюсь, когда получу деньги от Ферфакса. Да и Джулии сейчас эти деньги не нужны».

Когда мы все сидели за чайным столом, мама вдруг заметила:

– Что-то сегодня почта запаздывает.

– Ах, – бросила я небрежно, – я и забыла тебе сказать, что Дрэйк болен и миссис Роббе отдала мне почтовый мешок, а я по дороге встретила папу и передала ему.

– Как это досадно, – сказала мама. – Твой отец нескоро вернется домой, а я жду письма от Джека с точным указанием времени его приезда.

– Но там не было письма от Джека, – сообщила я.

– А почему же вы это знаете? – спросила Джулия.

– Потому что миссис Роббе забыла запереть мешок на ключ.

– Ах вот как, значит, вы перебрали и просмотрели все письма? – задорно продолжала допрос Джулия.

– Ах, Джулия! Что вы пристаете к Мэгги, – недовольным тоном вмешалась мама.

– Я вовсе не перебирала и не рассматривала письма, – возразила я. – Папа взял у меня мешок и при мне разобрал; там были только газеты и пакет на его имя.

Джулия больше не сказала ни слова. После чая мы принялись хлопотать о приготовлениях к приезду брата.

Улучив удобную минуту, я бросилась к себе наверх и, закрыв дверь на ключ, вынула из кармана письмо к Джулии и распечатала его. О, какой же я стала низкой, нечестной! Я докатилась до воровства! Но в ту минуту я была слишком взволнована, чтобы сознавать это. В письме, как я и ожидала, оказался чек. Письмо было от проживающей в Лондоне знакомой американок. Мне доводилось слышать от них об этой миссис Джефферсон; дядя сестер поручил ей время от времени снабжать их деньгами. Я быстро разорвала письмо на мелкие кусочки и выбросила их, а потом дрожащими от волнения руками разложила чеки на своем туалетном столике. Тут было три чека на двадцать шиллингов каждый. Да, теперь я могла расплатиться с Джулией! Надо сегодня же покончить с этим! Какое счастье! И после возврата долга у меня останется на руках еще некоторая сумма денег. Но радовалась я главным образом тому, что у меня наконец появилась возможность избавиться от власти, которую приобрела надо мной Джулия. Правда, оставалась еще история подслушивания в беседке, но я тогда о ней уже не думала.

Глава IX

Звонкая монета

Положить три чека по двадцать шиллингов каждый в кошелек и опустить его в карман – дело нетрудное, но обратить эти красивые бумажки в наличные деньги не так-то просто. Я не могла заплатить Джулии чеками, так как она непременно захотела бы узнать, где я их взяла. Нет, необходимо было обменять их на деньги, но как это сделать – вот задача! Я боялась пойти в почтовую контору и попросить, чтобы мне обналичили чеки, так как почтмейстерша, зная обстоятельства нашей семьи, непременно начала бы расспрашивать, откуда у меня такая крупная сумма. Нет, надо было придумать что-то другое.