Феликс Зальтен - Бемби Страница 16

А олень думал: "Я бы с удовольствием заговорил с ним. Как это нелепо и досадно, что мы никогда не общаемся!" — И взгляд его чуть затуманился грустью.

"Я для него просто не существую, — думал Бемби. — Все мы ничто для господ из этого клана!.."

"Но о чем бы мог я с ним говорить? — думал олень. — Я не речист, скажу что-нибудь несуразное и лишь опозорюсь в глазах этого юноши, который, наверно, очень умен…"

Бемби собрался наконец с духом и твердо взглянул на оленя. "Как он горд и прекрасен!" — подумал он с отчаянием.

"Нет, видно, придется отложить знакомство до другого раза", — решил олень и пошел свой дорогой, недовольный, разочарованный и, как всегда, величавый.

Бемби долго глядел ему вслед…

Лес курился под палящими лучами солнца. Едва взойдя, оно согнало с неба все тучи, не оставив даже самого маленького перистого облачка, и сейчас единовластно царило в бескрайной, блеклой от зноя голубизне.

Над полянами и лугами, над кронами деревьев воздух колебался стеклянно-прозрачными волнами — так колеблется, дрожит и мерцает он над жарким пламенем. Не шелохнется ни лист, ни былинка. Умолкли птицы, попрятавшись в тень листвы. Пустынны прогалины, дороги и просеки, ни один зверь не выйдет сейчас на тропу. Пронизанный сверкающим светом, лес недвижим, он словно вымер. Но на деле он полон скрытой жизни. Дышит земля, дышат цветы, кусты, деревья, дышит зверье в тяжком блаженстве зноя.

Бемби спал.

Всю ночь был он счастлив с Фалиной, до самого утра не прекращали они своей веселой игры. Наконец забрезжил рассвет, и пора было подумать о еде. Но Бемби так устал, что совсем не чувствовал голода. Глаза у него слипались, его неудержимо клонило долу. Прямо посреди кустарника опустился он на землю и тотчас заснул. Горьковато-острый дух нагретого солнцем можжевельника и нежный аромат молодой черемухи у него в головах овевали его, сонного, наполняя свежей, хмельной силой.

Он проснулся внезапно, пронизанный острой тревогой. Сквозь сон услышал он чей-то зов. Фалина?..

Бемби огляделся. Ему помнилось, что Фалина стояла рядом с ним и ощипывала листочки белобородника. Он думал, что она так и останется возле него. Но, видно, она ушла и сейчас, прискучив одиночеством, призывала его…

Прислушиваясь, Бемби пытался понять, долго ли он спал и давно ли зовет его Фалина, но сон все еще туманил голову.

Снова прозвучал зов, и Бемби мигом повернулся на голос. Вот еще и еще. Бемби сразу обрел бодрость, он почувствовал себя отдохнувшим, сильным и… очень голодным.

Вновь прозвучало чисто, как птичий щебет, тоскующе и нежно:

— Приди!.. Приди!..

Да, то был ее голос! То была Фалина! Бемби стремительно рванулся с места, враз пригнулись ветки кустарника, затрепетали листочки. Но на самом разлете скачка Бемби пришлось круто забрать в сторону: прямо перед ним, преграждая ему путь, стоял старый вожак.

Любовь бурлила в Бемби, и старый вожак был ему сейчас безразличен. Он охотно повидался бы с ним в другое время, но сейчас ему было не до него. Бемби слегка кивнул старому вожаку и хотел пройти мимо.

— Куда? — строго спросил старый.

Бемби почувствовал стыд и честно ответил:

— К ней, к Фалине…

— Не ходи, — сказал старый вожак.

Искра гнева пронизала Бемби. Не идти к Фалине? Как может этого требовать злой старик? Бемби решил было удрать, но глубокий взгляд больших темных глаз вожака, как и всегда, приковал его к месту.

— Она зовет меня… — проговорил он, дрожа от нетерпения.

— Нет, — сказал старый вожак, — она не зовет тебя.

И тут тоненько, как птичий щебет, прозвенело:

— Приди-и!..

— Вот опять! — возбужденно воскликнул Бемби. — Ты слышишь теперь?

— Слышу, — кивнул старый вождь.

— Так я пойду, — торопливо сказал Бемби. — Позволь мне идти…

Но старый вождь приказал:

— Стой!

— Чего вы хотите от меня? — вскричал Бемби. — Пустите меня! Ведь Фалина зовет… Должны вы понять…

— Я говорю тебе, — произнес старый вождь, — это не она.

— Но… я же узнал ее, это ее голос… — в отчаянии сказал Бемби.

— Послушай меня… — начал было старый вождь. Но тут снова прозвучал зов, и Бемби показалось, что земля горит у него под ногами.

— Пустите! — взмолился он. — Я скоро, я сразу же вернусь!..

— Нет, — печально сказал старый вождь. — Ты не вернешься. Никогда!

Снова прозвучал зов.

— Я должен идти… Должен!.. — вне себя бормотал Бемби.

— Хорошо же, — печально сказал старый вождь, — мы пойдем вместе.

— Быстрее!.. — крикнул Бемби и прыгнул вперед.

— Не спеши! — повелительно сказал старый вождь. — Ты пойдешь позади меня. След в след.

Старый вождь двинулся вперед, и Бемби, нетерпеливо вздыхая, последовал за ним.

— Слушай, — говорил старый вождь, — какой бы ты ни слышал зов, оставайся при мне. Если это Фалина, она никуда от тебя не уйдет. Но это не Фалина. Верь мне и подчиняйся.

Бемби молчал, он словно онемел от горя.

Медленно продвигались они вперед. О, старый знал, как надо ходить! Шаг его был беззвучен, ни один лист не шелохнулся на их пути, ни один сучок не хрустнул. А ведь старый пробирался сквозь густой кустарник, сквозь частое плетение зарослей. И Бемби, несмотря на все свое нетерпение, восхищался старым и пытался подражать ему.

Вновь и вновь звучал тоскующий призыв. Вдруг старый вождь резко забрал вправо. Бемби понял, что тот ведет в обход, и эта ненужная задержка привела его в отчаяние.

— При-и-ди!.. — послышалось снова, но теперь голос уже звучал в стороне.

Как ни мучительно текло время, но они все ближе и ближе подходили к голосу, неутомимо славшему в простор свой нежный призыв.

— Что бы ты ни увидел, — тихо сказал старый, — не двигайся… Слышишь?.. Внимательно следи за мной и делай то же, что и я… и не поддавайся страху…

Еще несколько шагов — и вдруг резкий, возбуждающий, хорошо знакомый запах ударил Бемби в ноздри. Он глотнул его так много, что едва удержался от вскрика. Как пригвожденный, замер он на месте, сердце его билось у самого горла.

Старый вождь хранил полное спокойствие.

"Там!" — указал он Бемби взглядом.

А там, прислонившись к стволу дуба, полускрытый кустами орешника, совсем близко от них, стоял Он и тихонько звал:

— Приди!.. Приди!..

Его широкая спина была обращена к оленям, лицо оставалось скрытым.

Бемби был потрясен, он раз за разом повторял себе:

"Да, это Он… Это действительно Он… Это Он подражал голосу Фалины… Это Он звал: приди, приди!.."

И когда наконец эта истина проникла в сознание Бемби, леденящий ужас охватил его и мысль о бегстве вмиг напружинила тело.

— Ни с места! — быстро и властно прошептал старый вождь.

И такова была мощь этого голоса, что смятенный, растерянный Бемби повиновался.

Старый вождь смотрел на него чуть насмешливо, затем взгляд его вновь стал серьезным и благожелательным. И все же Бемби чувствовал, что не может дольше оставаться здесь, в нестерпимой близости к Нему.

— Идем, — сказал старый вождь, угадав его чувство, и повернул назад.

Осторожно скользили они прочь. Старый вождь уходил не прямо, а зигзагами, смысла которых Бемби не понимал. Но, не смея ослушаться, он старательно подражал шагу вожака, хотя каждая его жилка дрожала от нетерпения. Только теперь его подстегивала уже не любовь, а страх…

А старый вождь то и дело останавливался; прислушивался, выписывал новый зигзаг и останавливался; и снова шел неторопливо, очень неторопливо. И все же в какой-то миг Бемби почувствовал, что они уже далеко ушли от опасного места…

"Когда он снова остановится, — подумал Бемби, — я поблагодарю его".

Но тут старый вождь на глазах у Бемби свернул в орешник и скрылся в его густом плетении. И опять ни один лист не шелохнулся, ни один сучок не хрустнул там, где скользил старый вождь. Бемби последовал за ним, пытаясь двигаться столь же бесшумно, столь же искусно обходить препятствия. Но листья тихонько шелестели на его пути, ветки, сгибаясь о его бока, распрямлялись со свистом, тонкие сучки ломались с коротким треском о его грудь.

"Он спас мне жизнь, — думал Бемби. — Что я скажу ему?"

Но старого вождя и след простыл. Бемби вышел из кустарника и оказался на пустынном, глухом месте, поросшем рутой. Вскинув голову, он огляделся, но нигде не мог обнаружить даже легкого шевеления листка, даже слабого вздрога травинки. Бемби был один, совсем один. И, уже не чувствуя над собой чужой власти, он дал волю давно томившему его позыву к бегству. Под его летящим вперед телом тугой ракитник стлался словно под косой…

После долгих блужданий ему удалось отыскать Фалину. Он задыхался, он был измучен, но счастлив.

— Прошу тебя, любимая, — сказал он, — не зови меня, когда мы в разлуке… никогда не зови меня!.. Будем лучше искать друг друга, пока не найдем… Но не зови, никогда не зови меня, потому что я не смогу устоять перед твоим зовом…