Шалва Амонашвили - Гармония труда, счастья и долга Страница 16

Это было в трудный год — сразу же после войны.

Сегодня третий класс идет в лес. Мария Николаевна назначила сбор в школе. Все пришли до восхода солнца.

У каждого пакетик с пищей — хлеб, лук, вареная картошка, а у некоторых ребят даже сало. Все содержимое своих пакетиков дети выложили, завернули в большой лист бумаги и уложили в вещевой мешок. Дети решили: мы — один коллектив, одна семья, зачем же каждому сидеть над своим узелком?

Леня тоже положил в вещевой мешок свой кусок хлеба, несколько картофелин и щепотку соли. Но в кармане остался сверток с котлетой. Мать завернула ее в бумагу и сказала: съешь, чтобы никто не видел.

В лесу дети играли, читали книгу, у костра рассказывали сказки.

Потом на большой скатерти разложили все припасы и сели обедать. Рядом с Леней сидела Майя, худенькая белокосая девочка. У нее погиб отец на фронте — в последний день войны. Каждому достался маленький кусочек сала. Майя разрезала свой кусочек пополам и отдала половинку Лене.

Мальчику показалось, что в кармане у него завернута в бумагу не котлета, а камень.

Когда дети пообедали, Мария Николаевна сказала:

— Дети, соберите бумагу и сожгите.

Когда бумага была собрана и сложена в кучку, Леня незаметно выбросил в мусор свой сверток с котлетой.

Мама шла рано утром на работу. Наказывала дочке:

— Я буду целый день в поле. А ты убери в доме, постирай свое белье, свари ужин и полей цветы.

Дочка убрала в доме, постирала белье, приготовила ужин, но цветы не полила. Несколько раз проходила она днем мимо белых хризантем, думала: надо же полить цветы. Но как только она это вспоминала, то слышала, будто чей-то голос говорит ей: «Ничего с ними не случится, если один день не полить». Это был голос лжи, крохотного, тщедушного существа, неизвестно откуда взявшегося и поселившегося в темном уголке души маленькой девочки.

Вечером мама пришла с поля. Видит — дом убран, белье постирано и высушено, ужин приготовлен. Спрашивает мама:

— А цветы полила?

— Полила, — тихо ответила девочка и опустила глаза.

Маленькое, тщедушное существо, поселившееся в темном уголке детской души, запрыгало от радости.

— Полила, — еще раз тихо-тихо повторила девочка и взглянула на хризантемы. Взглянула и изумилась: на белых цветах лежал пурпурный оттенок. Они покраснели от стыда.

— Мама, простите меня, — попросила девочка. — Я обманула вас. Я не полила цветы. Никогда больше не буду обманывать.

Пурпурный оттенок цветов растаял, они снова стали белыми. А маленькое, тщедушное существо, спрятавшееся в темном уголке души девочки, исчезло, и темный уголок стал светлым.

Мама прижала дочку к груди и поцеловала.

Однажды пришла в третий класс пионервожатая и сказала:

— Дети, на колхозном дворе лежит тысяча центнеров пшеницы. Скоро начнутся дожди. Надо занести пшеницу в зернохранилище. Поможем колхозникам.

Дети с радостью пришли после уроков на работу.

Один только Павел не пришел. Все работали, а Павел дома сидел.

На следующий день ребята спрашивают у Павла:

— Почему ты вчера не работал?

Павел ответил:

— Мама больная… Нужно было маме помочь…

Дети поверили товарищу… конечно, нужно матери помочь.

Но вдруг на большой перемене в школу пришла мать Павла. Учительница стояла во дворе. Возле нее играли ученики. И Павел играл в мяч.

Мама Павла подошла к учительнице и стала говорить:

— Помогите, пожалуйста. Не хочет мой сын ничего делать. Ни воды не принесет, ни хату не подметет.

Услышав эти слова, дети окружили Павла и смотрели на него с удивлением. Павел опустил голову…

На школьном дворе стало тихо-тихо.

Солнце зашло за тучу…

— Даже солнышку стыдно… — сказала Катя.

Пришла Лиса на базар, принесла полную сумку какого-то товара, закрытого белым полотенцем. Дело было зимой, стала Лиса в ряд, подняла пушистый воротник, поставила корзинку на стол, открыла — и увидели люди: корзинка полна хитринками.

Шла мимо базара ученица Наташа. Увидела — Лиса хитринки продает. Подошла и выбрала себе хитринку: маленькая деревянная девочка приложила руку к голове, скривилась и жалобно пищит: ой, голова болит.

Купила Наташа хитринку, принесла домой. Надо готовить уроки, но не хочется.

— У меня голова болит, — жалуется Наташа маме, — не буду уроки делать.

— Хорошо, полежи, Наташенька.

Прилегла Наташа на кроватку и сразу же забыла о головной боли, говорит маме:

— Мама, я пойду покатаюсь на коньках.

— Но у тебя же голова болит, — удивилась мама.

Наташа покраснела от стыда.

«Отнесу на базар хитринку, отдам Лисе, не надо мне ее хитрости», — подумала Наташа. Пошла на базар, сунула руку в карман, где лежала маленькая деревянная девочка, а девочки нет.

«Куда же она делась?»— думает Наташа.

Так и не могла девочка сообразить, куда девалась хитринка. Рассказала Наташа обо всем маме. Мама и говорит:

— Испугалась тебя хитринка. Не любит хитрость совести.

— А где же моя совесть? В чем она?

— В том, что тебе стало стыдно.

У одного Мальчика был маленький друг — Стеклянный Человечек. Был он совершенно прозрачный и имел чудесное свойство: угадывать, что думает и переживает его друг Мальчик. Не выучил Мальчик уроки и собирается идти гулять — Стеклянный Человечек, уже не совсем прозрачный, а чуть-чуть помутневший, и говорит Мальчику:

— Нельзя думать так, Мальчик. Сначала дело сделай, а потом иди гулять.

Стыдно станет Мальчику, он принимается за дело: выучит уроки, а потом идет гулять. Человечек молчит и становится прозрачным.

Однажды у Мальчика заболел товарищ, с которым он сидел за одной партой. Прошел один день, второй день — а мальчик и не вспоминает о друге. Смотрит, а Стеклянный Человечек стал темный, как туча.

— Что я сделал или подумал плохого? — с тревогой спросил Мальчик.

— Ты ничего не сделал плохого, ничего не подумал плохого… Но ты забыл о своем товарище.

Стыдно стало Мальчику, и он пошел к больному другу. Понес ему цветы и большое-большое яблоко, которое подарила ему мама.

Так Стеклянный Человечек учил Мальчика жить. Это была его совесть.

Восьмилетний Юрко пришел в школу с рогаткой. До уроков еще оставалось много времени. Он сел под кустом сирени и стал наблюдать за воробьями, которые весело чирикали, перелетая с ветки на ветку.

Вдруг все воробьи поднялись и куда-то улетели. Остался только один, он чирикал тихо и ласково. Потом стал клювиком чистить перышки.

Юрко прицелился и пустил в воробья камешек из рогатки. Мальчик попал в головку. На листья брызнула кровь, а воробьиное тело упало камешком на куст.

Юрку стало страшно. «Неужели это сделал я?» — подумал он.

Вдруг он почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо. Юрко оглянулся: это был Афанасий Иванович, учитель.

Афанасий Иванович раздвинул ветки, и мальчик увидел в кустах сирени воробьиное гнездо. Из гнезда выглядывали пять птенчиков. Голые, беспомощные, они жалобно пищали, протягивая клювики.

— Теперь они остались без мамы, — тихо сказал учитель.

Юрко стоял бледный и молчаливый.

— Ну, что же, иди на урок, — вздохнув, сказал Афанасий Иванович. — А завтра придем, посмотрим на птенцов. Помочь им никто не сможет…

Ночью Юрко почти не спал. Ему мерещились птенцы, которые жалобно протягивали клювики, ожидая маму.

На следующий день Афанасий Иванович подошел к Юрко и спросил:

— Ну, что, пойдем еще раз посмотрим на птенцов?

Юрко заплакал.

Учится у нас в третьем классе мальчик Леня. Такой робкий и боязливый, что даже мама однажды сказала ему, провожая в школу:

— Если ты будешь таким боязливым, тебя и куры заклюют.

Леня покраснел, услышав эти слова. Они напомнили ему событие, которое произошло зимой. Шел Леня в школу. На соседних воротах стоит большой петух. Леня обходит его, а петух за Леней бежит, голову поднимает и как будто прыгнуть на мальчика собирается. Леня убежал от петуха, ребята увидели и с той поры посмеиваются…

Весной к нам в класс прибыла новая ученица — синеглазая, белокосая девочка Оля. Посадили Олю рядом с Леней. Она спрашивает:

— Ты купаться любишь?

Леня ответил что-то невнятное.

— А прыгать в воду умеешь?

Леня покраснел и молчит.

Пришло лето, мы занимались последние дни. Однажды после уроков Оля предложила:

— Ребята, пойдем купаться.