Ирина Мазаева - Огонек в сердце Страница 17

– Что случилось? – вновь спросил парень.

– Он меня не любит!.. – пробубнила Лиза ему в футболку.

– Откуда ты знаешь?

– Он сказал, что я – стерва, и больше не отвечает на письма.

– А ты его любишь?

– Я его люблю! Мне больше никого не надо!

– Да, плохо быть тобой – тебя обидел любимый человек. Но всё равно надо с ним помириться.

– Я не знаю как.

– Просто спроси, чем ты его обидела, и извинись.

– Да? – Лиза даже голову подняла от удивления и посмотрела на своего собеседника. – Так всё просто?

Глаза её уже привыкли к темноте. В полумраке кухни его лицо выглядело строгим, грустным и очень красивым.

– Да, – кивнул он.

Их лица были совсем близко друг от друга. Лиза почувствовала, что краснеет, опустила глаза… И увидела свои голые ноги и трусики в горошек. Она сидела на полу в обнимку с незнакомым парнем – полуголая! Лиза тут же в ужасе вырвалась и вскочила на ноги.

– Не трогай меня! Не смотри на меня!

Парень тут же покраснел и отвернулся.

– Прости, я…

– Я… Я… – Лиза не нашлась, что сказать, и выскочила из кухни.

Она пулей влетела в свою комнату и закрылась на замок, как будто за ней гнались. Сердце билось так, что, казалось, могло выскочить в любой момент.

– Какой позор! – простонала Лиза. – Откуда он взялся у нас в кухне в два часа ночи?! Увижу завтра Катьку с Ленкой – убью!

Она залезла под одеяло. И, что удивительно, ощущение спокойствия и умиротворения, которое она почувствовала, сидя в кухне с этим типом, сохранялось. Лиза улыбнулась самой себе: ну, увидел её этот парень в растрёпанных чувствах и в неподобающем виде – и что? И вдруг она поняла, что у неё в голове крутятся строчки нового стихотворения.

Лиза тут же схватила тетрадь…

Я узнаю тебя, Пигмалион,И хочешь, стану глиной на минутку.Ты был всецело музой поглощён —Сама себя слепила ради шутки.

Это было то самое состояние вдохновения, когда весь мир перестаёт существовать и больше нет одиночества. Лиза уже не помнила ни про Лену с Катей, ни про их гостей, ни даже про Васю…

Я узнаю тебя, мой Дон Жуан,И знаю наизусть, уж будь уверен.И всё страстнее каждый твой роман…А я – Кармен, и тот дурак, кто верен.

«А я – Кармен! А я – Кармен! – всё пело в Лизиной душе. – И всем я нравлюсь, все меня любят!»

О, Гамлет мой, в твоей рукеКакого бедолаги новый череп?Так всё-таки не быть? Что ж, вдалекеДавно уже открыты ада двери.

«Я – Офелия! Только я не собираюсь тонуть! Уходи, если хочешь, уходи!»

Я узнаю тебя, Наполеон.Ты, верно, ранен, милый, так нежданно?Но всё равно, конец наш предрешён.Я на костёр иду, мне имя – Жанна.

Здесь почему-то строчки закончились, но Лиза чувствовала, что это – не конец. Нужен какой-то финал, и финал сильный… Она вскочила, пробежалась от двери до окна и обратно… У неё появилось столько энергии, что, казалось, к ней можно было подключать лампочки и электроприборы… И тут пришло – придумалось – завершающее четверостишие:

Я узнаю тебя во всех веках.Узнай меня и в выдохе и в вдохе.Что у тебя на этот раз в руках?Смотри, как вслед смеются нам эпохи.

Лизе тут же стало спокойно и радостно.

– Вот так! И не нужен мне никакой Вася Рябов!

Она ещё раз перечитала текст. И прямо с тетрадкой в руках заснула.

Глава 11

Серьёзный разговор

Первое, что вспомнила Лиза, проснувшись, это свой удивительный сон. Как она пошла в кухню искать валерьянку, а там оказался симпатичный парень, как она плакала, а он обнимал её и утешал, и как ей и правда стало хорошо и спокойно рядом с ним. Лиза силилась вспомнить его лицо, но у неё это никак не получалось. Вспоминалось только само ощущение от его присутствия.

«Как жалко, что это был лишь сон! – подумала она и тут же спохватилась: – А как же Вася?!»

Её взгляд упал на лежавшую у кровати тетрадку со стихами: «Смотри, как вслед смеются нам эпохи…» Но на свежую голову встречи с ним раз в столетие и в разных обличиях вовсе не показались Лизе чем-то романтичным. Ей нужно было всё, сразу и сейчас.

Вася! Ведь она так глупо поверила Пахомовой – и сама же разрушила свою любовь! Надо скорее бежать в школу, чтобы поговорить с Васей!

Лиза подскочила на кровати… И увидела часы: первый урок подходил к концу. Она выскочила в коридор: ни Кати, ни Лены дома не было. Они ушли в школу без Лизы.

«Предательницы!» – подумала Лиза, на ходу натягивая джинсы.

– Почему вы ушли без меня?! Почему вы меня не разбудили?! – на перемене накинулась Лиза на соседок.

– Мы тебя не разбудили?! – хором ответили те. – Да мы к тебе ломились полчаса, но у тебя была закрыта дверь. Мы вообще не понимаем, как можно так крепко спать, чтобы ничего не слышать!

– Да? – опешила Лиза.

– Да! Мы вообще с тобой хотим серьёзно поговорить! – заявила Катя.

– Ты со мной уже разговариваешь…

Но на эту фразу Зайцева внимания не обратила, она сразу начала по делу:

– Что с тобой происходит последнее время? Ты сама не своя. То плачешь, то на нас кидаешься. Я знаю, что ты сейчас скажешь – что я мужланка, грубо лезу в твою тонкую душевную организацию… Можешь говорить, что угодно. Но мне – нам – не всё равно, что с тобой, потому что мы – твои подруги!

– Лиза, правда, давай поговорим, – вставила Лена.

– О чём? – Лиза никак не могла понять, что такое случилось. – Я… – она хотела возразить, объяснить, но…

Но тут у неё все слова разом вылетели из головы, потому что к ней, явно к ней, направлялся Вася.

– Лиза! А я уже думал, что ты не придёшь. У меня к тебе есть маленькое дельце, – Рябов ловко подхватил её под руку и потащил прочь от Кати с Леной.

– Вася, ты на меня сердишься? Прости, что я поверила Пахомовой. Она – дура. А ты, конечно, прав. Я больше так… – затараторила Лиза, всё ещё не веря своему счастью: он сам подошёл, они всё ещё парень и девушка!

– Заяц, тут такое дело, – проигнорировав её высказывание, начал Вася, когда они отошли в другой конец рекреации. – Я тебе твои деньги могу отдать прямо сейчас. Хочешь?

– Я… – растерялась Лиза.

– Но у меня такие трудности… Надо было помочь одним людям. Серьёзным людям. А теперь у меня небольшие проблемы. Слушай, заяц, только ты одна мне можешь помочь. Знаешь, кто ты для меня? Свет в окне. Правда. Одолжи мне ещё денег, а?

– Да, конечно, сколько? – внутри у Лизы всё пело и ликовало: она – его свет в окне!

– Я тебе всё отдам. Триста.

– У меня сумка в классе.

– Тащи. Я тебя здесь подожду.

Запыхавшись, Лиза почти подбежала к нему и протянула купюры.

– Я люблю тебя, заяц, – просто, как само собой разумеющееся, сказал Вася и потрепал её по волосам.

Лиза не поверила своим ушам: он её любит?! И тут прозвенел звонок.

После последнего урока Лиза, Лена и Катя втроём возвращались домой.

– Лиза, мы серьёзно хотим с тобой поговорить, – снова начала Катя. – С тобой что-то происходит…

– Конечно, происходит, – улыбнулась Лиза, думая о своём: Вася обещал вечером позвонить и устроить ей сюрприз. – Я влюблена!

– Лиза! Люди, когда они влюбляются, становятся лучше, а ты – извини, конечно, – стала хуже.

– Ты Катю обозвала. На меня кидаешься, – пояснила Лена. – А это неприятно.

– Девочки, простите меня, пожалуйста, я больше так не буду! – снова улыбнулась Лиза: жизнь ей казалось прекрасной, ей хотелось всех любить, и чтобы все были счастливы.

– Лиза, мы не сердимся! Мы волнуемся за тебя!

– Девочки, зачем вам за меня волноваться? Я так счастлива!

– Боже, ну почему все, когда влюбляются, превращаются в непроходимых дур, с которыми невозможно разговаривать?! – взвыла Катя.

– Ты просто тоже очень хочешь влюбиться, а у тебя не получается, – пожала плечами Лиза.

– Я хочу влюбиться?! Да мне это вообще не надо! Это вы все помешались на своей любви. Принц! Парень моей мечты! Только и кидаетесь на первого встречного, чтобы всем доказать, что и у вас есть НАСТОЯЩАЯ, БОЛЬШАЯ И ТОЛСТАЯ ЛЮБОВЬ.

– Да, у меня есть настоящая, большая и толстая любовь, и я счастлива. Разве это плохо?

– К кому любовь? К этому пустышке – Рябову?! Что он тебе сделал хорошего?

– Он просто есть, и мне от этого хорошо. Он такой… таинственный. Загадочный. Он…

– Если тебе парень кажется таинственным, то он либо велосипеды ворует, либо наркоман – вот и все загадки, – мрачно выдала Катя.

– Не смей так говорить о Васе! – Если до этого момента Лиза никак не реагировала на её нападки, то на сей раз она взвилась, потому что задели её любимого.