Вера Новицкая - Хорошо жить на свете! Страница 19

Помолясь и сотворив трижды крестное знамение, она бросилась в синюю глубь.

Мерно раскачивая, волны понесли ее далеко-далеко, постепенно погружая все ниже и ниже. Чем глубже опускалась она, тем светлее становилось вокруг; но это не был тот яркий желтоватый свет, который испускают золотые лучи солнца, это был бледный, холодный, зеленовато-голубой свет. Вот сделалось совсем светло, и Эльда стала на ноги.

Глазам её представились роскошные палаты, все кругом обвитые ползучей зеленью, листья которой были прозрачны, как стекло, и блестели подобно изумрудам. Между этой зеленью виднелись причудливой формы цветы, одни — синие как сапфиры, другие похожие на лилии, будто вышлифованные из чудного камня, который на земле называют аквамарином. Вся эта чудная растительность была окроплена крупными, словно алмазными, брызгами.

Сама царица лежала на роскошном ложе, которое состояло из одной дивной перламутровой раковины, усеянной сапфировыми и аквамариновыми светящимися полумесяцами. Подушка из жемчужных морских брызг была под её головой, такое же покрывало окутывало её стан. Сама она казалась прозрачно-бледной, и её большие светло-зеленые холодные и тусклые глаза, в которых проглядывало утомление, были неподвижно устремлены в одну точку.

Перед её ложем порхала стая малюток с крохотными крылышками за плечами. Они были совсем наги, и лишь морские брызги покрывали их нежную кожу.

Малютки танцевали, мерно и плавно раскачиваясь, и пели тихие, баюкающие мелодии.

Под звуки их голосков Аквана закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон.

Никто не замечал Эльды.

Когда царица заснула, Эльда тихо приблизилась к детям.

«Что делаешь ты здесь, девочка? — воскликнули они: — неужели злая Аквана и тебя заманила в свое страшное, холодное царство? Ты видишь, сколько нас здесь, a мы все жили на земле, у нас были и родители, и братья, и сестры; мы были счастливы там, наверху, где светит милое солнышко, где тепло, где легко дышится. Но мы были маленькие, неразумные! Мы подходили к самому берегу моря, собирали раковины, заглядывали в его темные, синие воды — солнце так красиво отражалось в них!

А злая Аквана с нежной улыбкой глядела на нас, простирала к нам руки, протягивала и манила чудными сапфировыми цветами, каких мы не видывали на земле. И мы доверчиво тянулись за ними, a она отстраняла руку все дальше и дальше, пока мы, потеряв равновесие, не падали в пучину. Тогда злой торжествующий смех раздавался из глубины вод. Смеялась злая Аквана над детской доверчивостью.

Много столетий уже прошло, a мы все здесь, все убаюкиваем ее, когда она засыпает своим семидневным сном; a когда она бодрствует, мы поем и пляшем веселые песни, чтобы развлекать ее. Она заколдовала нас, совершила над нами заклятия, и мы не можем подняться из этой холодной глуби; наши души не могут взлететь к престолу Божьему, пока кто-нибудь не прочтет над нами освободительной молитвы, от которой разрушатся её чары. A мы не можем вспомнить слов молитвы: она заставила нас позабыть их.

Беги, беги, девочка, пока она спит, a то и тебя постигнет наша горькая участь».

— Нет — отвечала Эльда: — не для того, чтобы бежать от опасности, пришла я сюда. Господь со мною, и я ничего не боюсь. Мне нужно достать у Акваны похищенный ею давно-давно ключ от ларца с Веткой Мира.

И она рассказала малюткам, зачем пришла, рассказала свою грустную жизнь, свое чудное видение.

С горячим участием слушали они рассказ Эльды.

«Ключ, который ты ищешь, — сказали они, Аквана всегда носит на шее. Ты попала в удачное время: она теперь будет спать семь дней; завладеть ключом не трудно, но куда ты с ним скроешься»?

— Помогите мне только достать его, a там, что Бог даст!

Тихонько подошли они к спящей владетельнице моря; осторожно приподняли её голову и перекинули через нее цепь с ключом. Он был довольно велик и весь сиял алмазами. Эльда взяла его и, опустившись на колени, запела благодарение Богу за эту первую удачу.

Лишь только святые слова песни достигли слуха малюток, как разом к ним вернулась забытая способность молиться, и чистые голоса подхватили песню Эльды.

По мере того, как они пели, малютки почувствовали, что начинают отделяться от почвы. Поспешно сорвал и протянул Эльде каждый из них по длинной ветке вьющегося по стенам растения; Эльда ухватилась за них обеими руками, a малютки, светлые и легкие, стали подниматься все выше и выше, увлекая за собой свою маленькую освободительницу.

Когда они достигли высоты берега, Эльда стала на ноги и отпустила концы ветвей, a её маленькие друзья приветливо кивали ей и с божественным гимном поднимались все выше, пока не исчезли в небе от глаз Эльды. Она, утомленная, но счастливая от своей первой удачи, заснула спокойным, блаженным сном на мягкой траве, под тенью раскидистой латании.

Бодрая и радостная проснулась она на следующее утро. Подкрепив свои силы сочными, разнообразными плодами, которые со всех сторон попадались ей, она весело пошла вперед. Куда идти? В какую сторону? — она не знала, но в надежде, что Бог надоумит ее, пошла наугад.

Ключ с цепочкой висел у неё на шее, и скоро она заметила дивное явление: яркие горящие алмазы, когда она неожиданно сворачивала по какой-нибудь тропинке, иногда вдруг темнели и потухали; тогда Эльда возвращалась на перекресток, брала другую дорогу, и путеводный ключик опять начинал сиять.

Теперь она больше не боялась заблудиться.

Долго-долго шла она. Сперва лес был довольно редкий, но постепенно сгущался и становился все мрачнее, путь делался труднее и опаснее. Со всех сторон раздавалось то безмятежное щебетание птичек, то рев и вой хищников.

Страшно становилось порой бедной девочке, кровь застывала в жилах, но, твердя святые слова молитвы, она шла вперед и вперед. В сумерки лесные чудовища со свистом и ужасающими криками проносились над её головой, вытягивали свои ветвистые лапы, так что она едва не задевала их; но Эльда усердно творила крестные знамения, и чудовища не смели касаться её.

Два года шла она этим страшным лесом, два длинных, трудных года. Но решимость не покидала её. Часто по ночам, когда девочка спала под каким-нибудь широколиственным деревом, ей являлась её мать, ободряла и поддерживала отважного ребенка.

Наконец, Эльда увидала вдали исполинский олеандр, весь усеянный громадными махровыми светло-голубыми цветами с бледно-розовыми сердцевинками. Другого такого дерева не было больше во всем лесу.

Становилось довольно темно. Эльда подошла к дереву и стала внимательно разглядывать его ствол; но нигде ни малейшей царапины, ни малейшего отверстия видно не было. Долго и тщетно искала она. Тогда девочка обратилась к своему Вечному Заступнику и, став на колени, трижды совершила молитву.

Вдруг передняя часть дерева раскрылась, образовалась широкая щель, из которой шел сноп света. Эльда приблизилась, приложила пальцы, и под её рукой кора, словно дверцы, распахнулась, и она увидала там большой светящийся белый ларец; вскрыв его, она достала ветвь. Зелень на ней была свежа и молода, цветы еще не распустились.

Лишь только ветвь была вынута, ларец исчез, дерево закрылось. Ключ остался в руках у девочки.

Теперь желанная цель была уж близка; еще одно испытание, и Ветка Мира расцветет.

Не теряя времени, на другой же день Эльда двинулась в дальнейший путь.

Вдали виднелась высокая гора, покрытая вечным снегом. К этой горе повел девочку её путеводный ключик.

И здесь, как в лесу, путь был сперва не труден: зеленая травка, миллионы разбросанных пестрым ковром цветов, чудная растительность. Эльда жадно вдыхала в себя живительный горный воздух. Исполинские виноградные лозы с золотистыми и розовыми, крупными матовыми ягодами ласкали её глаз и утоляли голод.

Постепенно крутизна увеличивалась, каменистая почва мучила ноги, воздух становился редким, дыхание стесненным…

Над самой головой взвивались громадные хищники. Завывал холодный резкий ветер, уныло свистя в расселинах. Ужасные гады, громадные змеи кишели со всех сторон… Все выше… Выше…

Вот показались страшные ледяные чудовища; они обступали Эльду, старались сдавить ее, протягивали к ней громадные плоские руки! Холод, мучительный холод проникал до самой глубины во все существо Эльды; казалось, еще минута, еще один порыв этого ужасного леденящего ветра, и он потушит последнюю искру теплившейся в ней жизни!

Застывающими устами силилась она шептать словамолитвы, коченеющей рукой сотворить крестное знамение… Вот все холодеет внутри её… Жизнь уходит…

Вдруг яркий, горячий сноп света упал на нее. Под его благотворными лучами Эльда почувствовала, что теплота и дыхание возвращаются к ней. Она подняла голову и в первую минуту даже зажмурилась. Точно миллионы маленьких звездочек спускались вниз с необъятной выси, a во главе их плыла более крупная звезда.