Дик Кинг-Смит - Найти Белую Лошадь Страница 2

Сквинтэм мчался по коридору, к вольерам. В отличие от остальных обитателей Собачьего Приюта, которые всё время находились в своих тюремных камерах, Сквинтэм знал каждый дюйм в этом здании. Теперь, естественно, все собаки в вольерах пришли в неистовое возбуждение при виде Сквинтэма, мчащегося по главному проходу вдоль их вольеров, Это было зрелище, нарушившее однообразие и скуку их здешней жизни. Любой из них желал оказаться на месте Лабера и участвовать в том, что свойственно каждой уважающей себя собаке — гнаться за кошкой!

— Хватай его, Лабер! — кричали они. — Всыпь ему! Пусть у него искры из глаз посыплются! Разорви его на куски!

Кот нёсся вперёд, оставив позади все эти кровожадные крики, через контору, через хозяйскую гостиную, кухню, к чёрному ходу. Вслед за ним мчался во весь опор Лабер, огибая углы, скользя по начищенному полу, катясь на ковриках, сбивая столики, с них слетали всякие вазочки, статуэтки и разбивались на мелкие кусочки, Ему было велено следовать за котом, и он выполнял команду.

Что касается Сквинтэма, соображал-то он быстро, но в данной ситуации всё-таки недостаточно. Сосредоточившись только на том, чтобы спасти жизнь Лаберу, он на мгновение забыл, что размеры у них разные.

Дверь с чёрного хода в Собачьем Приюте была застеклённая, а в самом низу была встроена лазейка для кошки, через которую Сквинтэм и проскочил со скоростью света. Прохожие на улице увидели поджарого бежевого кота с тёмной мордой, тёмными лапами и хвостом, пулей выскочившего из дома, и тут же в испуге отпрянули.

Стеклянная дверь Собачьего Приюта вдруг взорвалась множеством осколков, и из неё легко, будто во время циркового представления прорвав бумагу в кольце, вылетела большая мохнатая собака. И умчалась вслед за уже скрывшейся кошкой. И сразу наступила тишина, слышалось только слабое дзиньканье последних падающих на тротуар осколков стекла.

Сквинтэм кратчайшим путём, тихими улочками устремился к парку. Лабер, без сомнения, мог легко угодить под машину, и Сквинтэм не видел смысла в том, чтобы спасти его от шприца только для того, чтобы он распрощался с жизнью под колёсами автомобиля. Сквинтэм хотел также сбить с толку возможных преследователей, поэтому он петлял и кружил в лабиринте улочек и переулков, пока не достиг ворот парка.

Он побежал по траве, миновал оранжереи, детскую игровую площадку и оказался у круглой беседки для оркестра, в центре парка. Он поднялся по ступенькам, остановился в самом центре круга, сел и стал ждать.

Через одну-две минуты появился Лабер. Он тяжело дышал и в изнеможении плюхнулся на землю. Сквинтэм ждал, пока он отдышится, и размышлял, какими будут первые слова, которые скажет пёс. «В конце концов, — думал Сквинтэм, — я только что спас ему жизнь».

«О, как мне тебя благодарить?» — вот, наверное, что он скажет.

Но раздался храп.

— Лабер! — резко сказал Сквинтэм. — Надеюсь, ты понимаешь, что я только что спас тебе жизнь?

Лабер сел. Невозможно было понять, устыдился ли он, слишком уж лохматая у него была физиономия. Но он смущённо почесался и, казалось, избегал слегка косящего взгляда голубых сиамских глаз.

— Не понимаю, — пробормотал он, — Ты сказал, те двое хотели меня убить? Но люди такого не делают, Сквинтэм. Я никогда прежде не видел того мужчину в белом халате, но девушка — она относилась ко мне по-доброму, пока я был в Приюте. И у меня дома, там, где я жил, пока не потерялся, всегда были добры ко мне. Люди собак не убивают, так ведь?

— Бывает, что и убивают, — сказал Сквинтэм и все поведал Лаберу — о Собачьем Приюте и подобных местах.

Он объяснил ему также, что многие собаки становятся бездомными, потому что либо по легкомыслию, либо из-за жестокости хозяева их бросают.

— Слишком много развелось бездомных, поэтому их стали усыплять, — закончил он.

— Но я не возражал бы против этого, — сказал Лабер. — Я любитель поспать.

— Это только так говорится. На самом-то деле они убивают. Они тебя чуть не убили. Я тебя спас.

— О, — тихо сказал Лабер, — о, как мне тебя благодарить?

— Поживём — увидим, — сдержанно ответил Сквинтэм. — Кстати, ты не поранился?

— Поранился?

— Может быть, ты не заметил, но ты пробился сквозь стеклянную дверь.

— О, — сказал Лабер.

Он поднялся и встряхнулся. Мельчайшие стёклышки слетели с его шерсти.

— Нет, — сказал он. — Не думаю.

— Это потому, что ты такой густошерстный, — сказал Сквинтэм. «И твердолобый», — подумал он.

— Они, наверное, рассердились? — спросил Лабер. — Люди в Собачьем Приюте?

— Конечно, — сказал Сквинтэм. — И не только на тебя. Думаю, мне лучше некоторое время держаться от них подальше.

— Разве у тебя нет хозяев? — спросил Лабер. — У меня есть.

Сквинтэм предпочёл не отвечать на этот вопрос. Вместо этого он сказал:

— Ты говорил о своём доме. И где же он?

Лабер поник головой.

— Я не знаю, — сказал он.

Сиамец легко вспрыгнул на балюстраду, которая окаймляла беседку. Эта позиция давала возможность обозревать парк. Он устроился поудобнее.

— Скажи мне, Лабер, — начал он, — как же ты потерялся?

Лабер вздохнул.

— Ты, наверное, думаешь, что я твердолобый, — сказал он.

— Ну что ты! — сказал Сквинтэм. — Зачем так!

— Наверное, чудно слышать, что я не знаю, где мой дом. Но видишь ли, Сквинтэм, он далеко от этого города. Должно быть, он за сотни миль отсюда.

— Ты проделал сотни миль пешком?

— Нет, я ехал.

— На машине?

— Нет, в фургоне для перевозки мебели.

— Расскажи всё с самого начала, — сказал Сквинтэм.

— Хорошо, — сказал Лабер. — Я жил у двух сестёр в доме под тростниковой крышей, в маленькой деревне у подножия большого холма. Они меня очень любят… любили, и я был очень счастлив. Конечно, ходили они уже плоховато, хотя у каждой было по три ноги.

— Три — у каждой?! — сказал Сквинтэм.

Глаза Лабера под кустистыми бровями сверкнули.

— Да, — сказал он. — Две обычных и одна деревянная: они обе с палочкой ходили. Это я пошутил. Ну вот… Мы никогда не ходили далеко, что для меня было благом, так как я не очень склонен к моциону. Напротив, я, большей частью, не прочь вздремнуть.

Он зевнул.

— Вся эта гонка меня измучила, — сказал он. — Можно, я остальное доскажу позже?

— Нет, — твёрдо сказал Сквинтэм, — Давай сейчас.

— Однажды, — продолжил Лабер, — переселялась семья из соседнего дома. Приехал большой фургон, в котором перевозят мебель, и остановился на улице. Мои хозяйки ушли в магазин, на другой конец деревни. Я улизнул от них — это ведь добрая четверть мили — и потом, когда начался дождь, не мог войти в дом. И я забрался в этот фургон. Грузчики были в доме у соседей, Погрузку вещей они уже закончили, я думал, что они решили попить чаю, и считал, что могу побыть немного в своём укрытии. Среди всяких вещей в фургоне оказалась очень уютная софа, и я вдруг почувствовал непреодолимое желание чуть-чуть вздремнуть. Что было потом, ты, конечно, уже догадался.

— Они закрыли дверь и поехали, — сказал Сквинтэм.

— Да, Когда я проснулся, мы уже мчались куда-то. Выглянуть я не мог и не знал, куда мы едем. Я ещё надеялся, что не слишком далеко и что я смогу вернуться домой пешком.

— Для тебя это было бы весьма утомительно, не так ли?

— Думаю, что да, — сказал Лабер. — Но получилось так, что прошла целая вечность, прежде чем они наконец остановились и открыли двери, Я выпрыгнул. Я уже говорил тебе, что оказался, должно быть, в сотнях миль от дома. Некоторое время бродил по городу, спал где попало, питался отбросами, ну и так далее, пока какой-то человек в форменной одежде не поймал меня…

— …из Надзора за животными…

— …и поместил меня в тот дом, где ты жил.

— И где ты чуть не умер.

— Б-р-р-р-р-р! — Лабера передёрнуло. — Что же мне делать, Сквинтэм?

Сиамец встал и с балюстрады оглядел парк, нет ли какой опасности. Не заметив ничего подозрительного, он с удовольствием потянулся, выпустил когти и передними лапами поочерёдно царапнул деревянные перила.

— Искать иголку в стоге сена! — сказал он. — Дом под тростниковой крышей в маленькой деревне у подножия большого холма. Чёрт возьми! Да таких домов — тысячи!

— А, подожди! — сказал Лабер. — Я вспомнил. На холме Белая Лошадь, Её можно было видеть из сада.

— Таких белых лошадей тысячи, — сказал Сквинтэм, — К тому же лошадь могут перевести в другое место или продать, или ещё что-нибудь.

— Нет, нет! Не живая лошадь, а её изображение, громадное, вырезанное в дёрне на склоне холма.

Кончик хвоста у Сквинтэма вздрогнул.

— Это интересно, — сказал сиамец. — Здесь, на севере, такого нет. Должно быть, это там, где есть залежи известняка. Похоже, что нам следует двинуться на юг.

Лабер, который уже улёгся, изнурённый столь продолжительным разговором, вскочил.