Вера Иванова - Королева гимнастики, или Дорога к победе Страница 2

– А Шмель – большая собака? – с сомнением спросила тренер.

– Нет, совсем маленькая, – закрутила головой Олеся. – Вот такусенькая, – она присела, едва подняв руку над полом. «Когда лежит», – мысленно добавила она – и теперь никто не смог бы сказать, что она врет!

– Ладно, если маленькая, я попрошу дежурную, чтобы его пускали в коридор. Но только чтобы он был в наморднике и привязанный! Мы занимаемся по понедельникам и четвергам, с пяти до половины седьмого. Я внесу вас в список. Только не забудьте принести заявление от родителей, ваши документы и справку от врача. И еще. Заниматься нужно в спортивной форме – такой, как у девочек. Вот только носки должны быть без дырок, – последнюю фразу тренер прошептала, наклонившись к самому уху Олеси.

Та, густо покраснев, кивнула:

– Ладно.

А потом посмотрела на тренера умоляющими глазами и попросила:

– А можно мне ленту подержать?

– На, возьми! – улыбнулась одна из девочек, протягивая Олесе ленту – блестящую, ярко-оранжевую.

Та нетерпеливо схватила ее, взмахнула раз, еще… Лента обвилась вокруг тела, запуталась, а кончик завязался узлом.

Не так-то просто оказалось справиться с непослушной лентой!

– Ничего, научишься, – сказала Надежда Андреевна, помогая Олесе распутаться. – Если будешь стараться. Не забыла, когда приходить на тренировку?

– В пять часов в понед-лельник и четверг, – гордо произнесла Олеся.

Девочки весело засмеялись, но Олеся не обиделась – это были первые дни недели, названия которых она выучила.

Чтобы не пропустить первую тренировку, Олесе пришлось выучить остальные дни недели и подружиться с календарем и часами.

А зашивать надо было не только носки, но и джинсы, которые треснули во время шпагата. И это оказалось гораздо труднее, чем крутиться на одной ноге или делать мостик. Пальцы были исколоты, первые стежки получились неровными и грубыми, зато к концу работы острая злая иголка стала послушной – и к тому же Олеся привлекла внимание старших.

– Посмотрите-ка на нашу маленькую разбойницу! Штопкой и шитьем занялась! Неужели придет такое счастливое время, когда она хоть что-то будет делать сама? – фыркали старшие сестры.

Но Олеся не обращала внимания на насмешки. Она гордилась своими успехами и, закончив работу, с торжествующим видом спросила:

– Может, и вам чего зашить надо?

Однако была еще одна проблема, которую пришлось срочно решить, – форма.

И вот уж тут-то Олеся в кои-то веки порадовалась, что она в семье самая младшая, – к ее услугам была вся одежда четырех старших детей.

И если раньше Олеся ненавидела ходить в одежде с чужого плеча, то теперь с удовольствием рылась в огромных пакетах, стоящих на пыльном чердаке. В итоге ей удалось подобрать нечто вполне сносное – черные лосины, ярко-желтый топ в черный горошек и даже матерчатые тапочки-полупальцы почти по размеру – старшая сестра Марго когда-то занималась в них танцами. Правда, все это, и особенно тапочки, было потертым, заношенным и местами дырявым, но ведь Олеся уже подружилась с иголкой и ниткой!

Новые друзья – календарь и часы – не подвели, и на тренировку девочки не опоздали.

Заниматься им очень понравилось, хотя тренер была недовольна, когда увидела Шмеля. «Крошечный песик» оказался самой большой в городе собакой! Но псу все равно разрешили остаться – за него попросила дежурная.

– Мне с таким помощником спокойнее будет. Пусть теперь кто попробует ворваться! – сказала она и даже принесла Шмелю специальный коврик и большую алюминиевую миску.

И еще тренер была недовольна, что Олеся не принесла документы и справку от врача. Но так как Динаре удалось раздобыть такие бумаги, то Надежда Андреевна удовольствовалась обещанием «дальней сестры» принести все в следующий раз.

Три дня после первой тренировки Олеся едва могла двигаться от боли в непривычных к нагрузке руках и ногах. Зато у нее все получалось, и, даже когда остальные девочки плакали на растяжке, она, стиснув зубы, молчала. Кроме того, на тренировке она наконец-то научилась различать право и лево.

А еще они занимались с лентой – тренер дала Олесе свою, старенькую, детскую, – с этой салатовой лентой девочка Надя когда-то выиграла чемпионат Приморска. А потом тренер дала Олесе и свой мяч – темно-лиловый. Он не был чемпионский, с ним тренер заняла только третье место.

– А кто такой чемпион? – спросила Олеся Динару после тренировки.

– Это тот, кто лучше всех, – ответила старшая подруга. – Вон, видишь, портреты на стене висят?

– Значит, я буду чемпионом, – Олеся убежденно тряхнула непослушными каштановыми кудряшками. – И мой портрет тут повесят! Вот увидишь!

Соня

Светловолосая голубоглазая девочка в розовом платье и с двумя пышными бантами на белокурых хвостиках водила хоровод на детском утреннике. По сравнению с другими она была особенно тоненькая и изящная, а ее движения красивые и грациозные – как у маленького эльфа.

– Я хочу, чтобы наша Сонечка занималась балетом, – вполголоса проговорила мама.

– А я хочу, чтобы она занималась спортом, – тихо ответил папа.

Потом детишки выступали с отдельными номерами. Робким, запинающимся, затихающим к концу строк голоском Соня прочитала стихотворение. Заиграла музыка, девочки вышли танцевать. Среди них была и Соня, но она стеснялась, пряталась за подруг. От робости и неуверенности она несколько раз ошиблась – начала не с той ноги, повернулась не в ту сторону.

Но мама ничего не замечала. У нее перед глазами была самая лучшая танцовщица в мире! Самая пластичная, музыкальная, артистичная!

– Я же говорю, прирожденная балерина! – воскликнула она, громко аплодируя вместе с остальными родителями. – Ты видел, как ритмично она двигалась? Ни разу с такта не сбилась!

Мама была учительницей музыки и с самого раннего детства занималась с дочкой ритмикой и сольфеджио.

– Ей нужен спорт. Закаляться и воспитывать бойцовский характер, – возразил папа.

Он был военным и всегда мечтал о сыне.

Спор решила сама дочка, подбежав после утренника к родителям с кучей подарков.

– Мама, папа, смотрите, что мне подарили!

Из вороха конфет, игрушек и раскрасок выпала цветная открытка.

– А это что? – поднял брови папа и прочитал: – Приглашение в школу гимнастики. Принимаются девочки от четырех лет.

– А мне уже шесть, мне уже шесть! – восторженно закричала Соня, прыгая на одной ножке. Из кучи игрушек она выбрала олененка Бэмби, прижала к себе. – Он мне больше всех нравится.

– Гимнастика? – родители переглянулись и дружно кивнули. – Это как раз то, что надо!

Но Соня не слушала – она засовывала нового любимца в варежку и приговаривала:

– Не бойся, здесь ты не замерзнешь!

Этот день был особенным – мама не пошла на работу, а Соню не повели в детский сад.

– Мы идем записываться на художественную гимнастику! – сообщила ей мама.

– Художественную? – удивилась Соня. – Я там буду рисовать? Стану художницей?

– Да, станешь «художницей»! – засмеялась мама. – Но только ты будешь не рисовать, а танцевать.

Танцевать? Соня задумчиво наморщила лоб. Танцевать она любила и всегда с удовольствием разучивала новые танцы. Но вот выступать… Это было худшим наказанием!

Но, может быть, ей и не надо будет выступать?

По такому важному случаю мама принарядила дочку – было снова надето пышное розовое платье, блестящие туфельки с белыми бантиками, белые носочки, на хвостики присели два пышных белых банта.

Соню привели в клуб позже остальных девочек, которые начали заниматься еще с начала осени. Сейчас близился Новый год, и юные спортсменки готовились к своим первым в жизни соревнованиям.

Мама и дочка Красухины опоздали и пришли к середине занятия. Маленькие девочки в разноцветных лосинах, маечках и купальниках занимались хореографией. Слово было не новым, Соня уже слышала его от мамы, которая подрабатывала пианисткой во Дворце детского творчества. Теперь же она узнала, что хореография – это когда девочки стоят в ряд около зеркала, держась за деревянные перила, и выполняют под музыку различные движения.

Руководила девочками невысокая красивая женщина с необычным именем Баяна Артемьевна. По ее команде девочки хором повторяли названия движений и выполняли их.

«Имена» у движений были очень красивые – деми-плие[6], гран-плие[7], батман-тандю[8], гран-батман-жэте[9]… Соне захотелось выучить и эти чудесные слова, и сами движения – легкие высокие махи ногами. Она даже начала повторять их вместе с девочками, но тут Баяна Артемьевна скомандовала:

– А теперь – на середину! – и юные «художницы» оторвались от перил и выбежали на середину зала. Здесь они начали танцевать по-настоящему – Соня даже узнала музыку из балета Чайковского «Щелкунчик».