Сергей Алексеев - Победа под Курском. 1943. Изгнание фашистов. 1943 —1944 Страница 2

Не могут артиллеристы скрыть своего восторга:

– Вот так пехота!

– Глаз – ватерпас!

– Гранаты, братцы, у них особые.

– Да что гранаты – люди они особые!

Много под Понырями было солдат «особых», много «особых» гранат и пушек. Стойко стояли в боях солдаты. Сдержали они фашистов. Не прорвались и под Понырями фашисты к Курску. Снова бросились на Ольховатку. Неприступна опять Ольховатка.

Рассчитывали фашисты отсюда, с севера, со стороны Орла, Ольховатки и Понырей, быстро вперед пробиться. А продвинулись всего лишь на десять – двенадцать километров. Продвинулись. Остановились. Дальше к Курску пути закрыты.

Железный батальон

Бой шел у селения Крутой Лог. Это южнее Курска. Отсюда, со стороны Белгорода, наносили фашисты второй удар. Рвались они на Корочу, на Обоянь, на Прохоровку. Здесь, у селения Крутой Лог, как раз в направлении на Корочу, держал оборону стрелковый батальон капитана Бельгина.

120 танков, в том числе 35 «тигров», обрушились на наши окопы.

– Противотанковые ружья к бою! Гранаты к бою! – командует капитан Бельгии.

Сдержали наши удар фашистов. Откатились назад фашисты. Откатились. Чуть переждали. Снова идут в атаку. На этот раз за танками идет пехота.

– Пропускай танки! – командует Бельгии.

Знают солдаты, что значит пропустить танки. Укрылись они в окопах. Проползли над ними фашистские танки. Поднялись бойцы, открыли огонь по фашистской пехоте. Беззащитной оказалась теперь пехота. Немалый урон нанес батальон фашистам. Пока развернулись танки, пока пришли на помощь своим солдатам – защищать оказалось некого: легла под метким огнем советских стрелков вражеская пехота. Взялись наши солдаты теперь за танки. Достается фашистским танкам.

Удержали рубеж советские солдаты. Откатились назад фашисты.

Откатились фашисты. Чуть переждали. В третий раз начинают они атаку.

Опять пошли танки. Ревут моторы. За танками грозно идет пехота.

– Пропускай танки! – снова дана команда.

Укрылись солдаты в окопах. Ждут, когда пройдут над головами танки.

– Сейчас пройдут, и тогда не зевай, – рассуждают солдаты. – Снова покажем фашистам!

Все ближе к окопам танки, все ближе. И вдруг, подойдя к окопам, остановились танки. Остановились. Затем развернулись. И стали «утюжить», то есть ходить по нашим окопам. Ждут фашисты: вот-вот побегут из окопов советские солдаты.

– Ну как?

– Не бегут, – отвечают фашистам. – Держатся.

И верно – держатся.

Открыли тогда фашисты пулеметный огонь по окопам. Ждут фашисты: вот-вот побегут солдаты.

– Ну как?

– Не бегут, – отвечают фашистам. – Держатся.

И верно – держатся.

Но не только держались и удержались советские солдаты. Не прекращали с фашистами бой. 39 фашистских танков подорвали советские солдаты к концу сражения. Уничтожили без малого тысячу фашистов.

Отступили опять фашисты.

«Железным батальоном» назвали за этот бой батальон капитана Бельгина. Точное очень слово. Ищи – не найдешь другого.

Гвардейский аппетит

Танкист лейтенант Бессарабов мечтал о «тигре», то есть мечтал в бою своим танком подбить фашиста. Отличный танкист Бессарабов. Как же ему – без «тигра»!

Сражался Бессарабов южнее Курска, возле города Обояни. С особой силой тут рвались вперед фашисты. Именно здесь больше всего и появилось фашистских «тигров».

Разгорелось сражение. И вот в самом его начале подбил Бессарабов танк. Правда, не «тигра». Подбил обычный. Поздравляют его товарищи. Подбить танк, хотя и обычный, случается тоже не каждый день.

– Не то, не то, – махнул огорченно Бессарабов.

Продолжается бой. И снова подбил Бессарабов танк. Правда, не «тигра». Подбил обычный.

Поздравляют его товарищи. Не каждый день ведь такое случается, чтобы подбить два танка.

– Не то, не то, – опять о своем Бессарабов.

– «Тигра» он хочет! – смеется лучший дружок Бессарабова, лейтенант Гогоберидзе.

Не отпирается Бессарабов.

И вот в том же бою повстречал он «тигра». Столкнулись танки на встречных курсах, нос к носу, лобовая броня к броне.

Припал к орудию Бессарабов. Послал бронебойный снаряд по «тигру». Ударил снаряд в броню. Смотрит Бессарабов: не тронут «тигр». Отлетел от брони снаряд. Лишь искры, как из трамвайной дуги, посыпались. Снова Бессарабов пустил снаряд. И снова снаряд – словно в слона горошина. Недоступной для наших танковых пушек была лобовая броня у «тигра».

Фашист ответно открыл огонь. Едва увернулся от «тигра» тогда Бессарабов. Едва от врага ушел.

На следующий день под Обоянью вновь разгорелась битва. Бились упорно. И мы и фашисты. Железо сошлось с железом. Сила ломила силу.

И вот – ура! – подбил Бессарабов «тигра». Стрелял не в лоб, как вчера, а в бок, где тоньше броня у танка.

Разгорячился боец в сражении. Рвется он к центру боя. Вдруг видит – рядом танк лейтенанта Гогоберидзе. Слышит по рации голос друга:

– Что тебе, мало «тигра»?

– Мало! – кричит Бессарабов.

– Хочешь еще?

– Хочу!

Усмехается Гогоберидзе:

– Наш аппетит, танкистский!

Подбил второго «тигра» танкист. Минута, вторая – горит и третий.

Поздравляют друзья Бессарабова:

– Наш аппетит, гвардейский!

Лейтенант Бессарабов был первым из советских танкистов, подбившим в одном бою три неприятельских «тигра». Потом и другие нашлись умельцы. Уничтожали по три, по четыре «тигра». Однако первый есть все-таки первый. Почет всегда больше первому.

Трубка

Старший лейтенант Алихан Гагкаев командовал артиллерийской батареей. Четыре орудия в батарее.

Любили батарейцы своего командира: молодой, всегда веселый. Родом он был с Кавказа. О горах, водопадах любил лейтенант рассказывать, о милой своей Осетии.

Была у Гагкаева трубка – память о доме. Не расставался Гагкаев с трубкой. Сам не курил. Просто носил в кармане.

– В Берлине раскурим, – шутил Гагкаев.

Во время Курской битвы батарея Гагкаева сражалась южнее города Обояни. С редким упорством здесь рвались вперед фашисты. Особенно возле села Яковлево у шоссе, ведущего из Белгорода на Курск. Тут и стояла батарея Гагкаева. Не она одна прикрывала шоссе. Левее, правее стояли другие. Но сложилось так, что один из главных ударов фашистов пришелся как раз на батарею Гагкаева.

Держит Гагкаев по рации связь с командиром полка майором Котенко.

– Вижу танки.

– Сколько?

– Десять.

Через минуту:

– Тридцать…

Семьдесят танков рвалось сюда, на Яковлево.

Вступили солдаты в бой. Обрушили артиллеристы огонь на фашистские танки. Удачно они стреляли. Выходят из строя фашистские машины. Но бой есть бой. Тут взаимны всегда потери. Подбили фашисты одну из советских пушек. Было четыре, осталось три.

Продолжается жаркий бой. Снова выходят из строя фашистские танки. Но и снова потеря на батарее. Гибнет вторая пушка. Было четыре, осталось две. Но и две – это тоже сила.

– Как дела? – спрашивает по рации майор Котенко. – Нормально, – отвечает ему Гагкаев.

Все сильнее, все упорнее бой. Бой есть бой. Снова потеря на батарее.

Было четыре пушки. Одна осталась. Но и одна – это тоже сила.

– Как дела? – опять запрос от майора Котенко.

– Держимся, – отвечает ему Гагкаев.

Держатся герои. Не пропускают вперед фашистов.

Погибла последняя пушка. Взяли батарейцы гранаты в руки. Перешли к рукопашному бою.

– Как дела? – снова слышится голос майора Котенко.

– Нормально! – кричит Гагкаев. – Держимся. Перешли к рукопашному бою.

– Понял. Идем на помощь.

Прибыла помощь: танки, отряд пехоты. А с ними и сам Котенко. Повернулся к командиру полка Гагкаев. Руку поднес к фуражке.

– Товарищ майор, держит рубеж батарея.

– Орлы! Молодцы! – похвалил Котенко. Улыбнулся Гагкаев. Продолжает стоять, все руку не отводит от фуражки. И вдруг побледнел, качнулся и рухнул на землю. И только тут увидел майор Котенко – весь правый бок у артиллериста залит кровью. Бросились к нему батарейцы, наклонился майор Котенко.

– Держит рубеж бата… – вновь произнес герой.

И больше – ни слова. Мертвым лежал Гагкаев[1]. Погиб Гагкаев. А трубка осталась. Сохранили ее солдаты. Раскурили ее батарейцы в Берлине. В день нашей победы. Как и мечтал Гагкаев.

Вальс Добрянского

Бои шел в районе шоссе Белгород – Обоянь. Наступали фашистские танки. Впереди двигались «тигры».

Недалеко от наших окопов находился наблюдательный пункт. Два советских бойца, два солдата-разведчика, прижались к земле и следили за движением вражеских танков.

Один из «тигров» заметил советских воинов. Решили фашисты раздавить наших солдат. Направили танк на разведчиков. Ползет, как утюг, махина. Все ближе, все ближе. Занял полполя, занял полнеба. Секунда, вторая. Рывок – и всё.