Рене Госинни - Малыш Николя и воздушный шар Страница 2

Толстяк Альцест всегда ест очень быстро. Он заболел первым. Потом все остальные, кроме Жозефа – он самый худой, но может съесть много, потому что придумал отличную хитрость: он завёл червя-солитёра, который болеет вместо него.

Мама позвонила мамам всех моих друзей, чтобы их быстрее забрали. Мамы пришли и когда входили, то все странно качали головой. Они хватали своих сыновей за руки, тащили на улицу, а маме говорили, что непонятно, зачем так перекармливать детей.

Потом я понял, почему мамы странно качали головой. По дороге в дом они проходили через сад, а там на траве сидел папа в разорванной рубашке, из носа у него текла кровь, и он говорил такие вещи, которые мне не надо понимать, как сказала мама.

Мама сидела в кресле, и глаза у неё никуда не смотрели. Надо сказать, в столовой был небольшой беспорядок и повсюду какие-то пятна. Папа увидел это и захотел, чтобы у мамы стало хорошее настроение. Он сказал, что сейчас будет шутить. Я обрадовался, потому что знал эту шутку: папа повторял её каждый год. У папы есть друг, которого зовут месье Клош. В Пасху папа звонит ему и желает счастливого пути в Рим, а я всегда смеюсь.

Но на этот раз всё вышло не как обычно, потому что месье Клош, кажется, сказал, что на самом деле завтра едет в Рим со своей женой. Тогда мама начала плакать и говорить, что никогда никуда не ездит и годится только на то, чтобы приводить в порядок эту столовую, которая всё равно лучше не станет.

Тогда папа, чтобы её успокоить, пообещал на Троицу тоже съездить с ней в Рим.

Да, мы здорово повеселились в Пасху, я никогда не забуду этот день. Папа тоже – он так и сказал:

– Я ещё ему припомню!

Надеюсь, у вас будет так же весело, как у нас, и потому говорю вам: «Весёлой Пасхи!»

Джемпер

Сегодня утром, когда мама пришла меня будить, она сказала:

– Скорей вставай, Николя, у меня для тебя сюрприз.

– Машинка? – спросил я. – Товарный вагон для моего поезда? Авторучка? Мяч для регби?

– Нет, – ответила мама. – Джемпер.

Конечно, я был разочарован, потому что одежда – ну какой же это сюрприз! Но мне не хотелось огорчать маму, и я ничего не сказал. Встал, сходил в туалет, умылся, а когда вернулся в свою комнату, мама показала джемпер – он был голубой, с тремя жёлтыми уточками, одна над другой, и я заплакал.

– Что на тебя нашло? – спросила мама.

– Я не хочу это надевать, – сказал я. – Все в школе будут надо мной смеяться.

Что тут началось! Мама сильно рассердилась и сказала, что я неблагодарный, что она обегала все магазины, что она чуть с ума не сошла, пока не отыскала такой прекрасный джемпер, что это очень хороший джемпер, что я ничего не понимаю и что я надену его как миленький.

– Он для маленьких! – закричал я.

– Тебя выпороть? – спросила мама.

Я понял, что ей сейчас не до шуток, надел этот джемпер и спустился с мамой в столовую. Папа как раз собирался пить кофе.

– Славно день начинается, – сказал папа. – Чего это вы там кричали? Что случилось?

– Случилось то, что нашему месье Николя не понравился новый джемпер, который я ему купила, – ответила мама.

Папа посмотрел на мой джемпер и удивлённо раскрыл глаза. Он засмеялся и спросил маму:

– Где ты это раскопала?

– У Барбанблока, – сказала мама. Она не смеялась. – А что, тебе не нравится?

– Нет, нет, ну что ты, – ответил папа. – Только… Тебе не кажется, что наш малыш чуть великоват для этого… для этих уточек?

– А что, месье Николя подошёл бы жилет с цепочкой для часов? – уточнила мама, фыркнув.

– Да, да! – обрадовался я.

– Николя, замолчи! – крикнула мама. – С меня хватит. Пей свой кофе. Тебе уже в школу пора.

– Я не пойду в школу в этом джемпере! – закричал я. – Я хочу жилет!

Тут папа ударил кулаком по столу.

– Николя! – крикнул папа. – Будь добр не разговаривать с мамой в таком тоне! И если она тебе что-то дарит, ты должен сказать «спасибо» и носить это с гордостью.

– Тогда почему, – спросил я весь в слезах, – ты никогда не носишь галстук, который подарила тебе мама?

– Галстук? – нахмурился папа. – Галстук? При чём тут какой-то галстук?

– Да, а правда? – сказала мама. – Ты совсем его не надеваешь. Я купила этот галстук у Барбанблока. Он что, тебе не нравится?

– Нравится, нравится, – ответил папа. – Просто он ещё новый, и я боюсь его испачкать. А потом, для офиса он немножко легкомысленный, и вообще… Николя! Закончили на этом! Вытри нос, допивай свой кофе и поторапливайся, а не то опоздаешь!

Мы с папой вышли из дома вместе. На улице, перед тем как нам пойти в разные стороны, папа сказал:

– Знаешь, Николя, что касается одежды, у женщин не всегда такой же вкус, как у нас. Не то чтобы они совсем неправы, но, в общем, надо смотреть на это спокойно, а главное, никогда не огорчать маму… Ладно, беги в школу, учись, будь умницей… и держись!

Всю дорогу в школу я мучился, потому что знал: все будут смеяться надо мной, когда увидят этих уточек. Я застегнул пиджак доверху, но нижняя смеющаяся утка всё равно была видна. Если мне хоть кто-нибудь что-нибудь скажет, я ему дам по морде, честное слово. Когда я вошёл в школьный двор, в горле у меня стоял ком.

Ребята собирались играть в шары. Заметив меня, Альцест повернулся.

– Будешь играть? – спросил он.

– Нет, – сказал я. – И вообще, оставьте меня в покое!

– Ты чего, обалдел? – удивился Эд.

– А если мой джемпер вам не нравится, могу и по морде надавать! – закричал я.

– О! Утка! – обрадовался Жоффруа. – У Николя утка!

И Жоффруа стал ходить вперевалку, махать руками и кричать: «Кря-кря! Кря-кря!» Тут он налетел на Бульона, нашего воспитателя, который не любит, когда его толкают.

– Так, так! – сказал Бульон Жоффруа. – Друг мой, вижу, вы хотите, чтобы я поставил вас в угол и отучил паясничать? А?

Бульон отошёл в сторону, покачивая головой, а ребята столпились вокруг меня.

– Ха! Дай-ка разглядеть твоих уток! – сказал Жоаким.

Тогда я бросился на него, но подраться мы не успели, потому что Клотер закричал:

– Внимание! Бульон!

– Вы что, драться собрались? – спросил Бульон. – Смотрите мне в глаза! Ну!.. Вот так-то лучше! Что-то вы все сегодня буйные с утра! Глядите у меня, бездельники!

Когда Бульон снова отошёл, я сказал ребятам, что они болваны, что, наверное, у них с утра не все дома, что я с ними больше не разговариваю и что они заткнутся, когда я приду в школу в жилетке с цепочкой для часов, которую мне обещали родители. Но они – вот ведь кретины! – продолжали крякать и ходить вперевалку, а я стал раздавать им оплеухи. Но тут Бульон включил звонок, и я пошёл со всеми в школу вне себя от злости.

В классе учительница начала объяснять тему по грамматике, а я услышал у себя за спиной, как Жоффруа тихонько крякает. Тогда я под партой ударил ногой Альцеста, который сидел со мной и смеялся, и Альцест выронил свою недоеденную булочку и завопил:

– Ты достал всех со своими утками!

А учительница стала стучать по столу линейкой и кричать, что мы ведём себя как маленькие дикари, что с неё довольно, что мы у неё попляшем, что она видела, как я бил ногой своего товарища, и потом спросила, что всё это значит. Я заплакал, а учительница сказала, что это не ответ. Тут Аньян поднял руку, и учительница спросила, что он хочет, и Аньян ответил:

– Это из-за его джемпера, мадемуазель. Они смеются над его джемпером, потому что там утки.

У учительницы глаза стали большими. Она велела мне встать и подойти к её столу, и я пошёл, а сам плакал. Учительница посмотрела на меня, а потом сказала:

– Да у тебя очень красивый джемпер! На редкость элегантный! Тебе повезло с родителями, раз они покупают для тебя такие прекрасные вещи! Не слушай своих товарищей, Николя! Они просто завидуют. Видишь, я даже не буду их наказывать – незачем. Ну всё, вытри слёзы, тебе так идёт этот джемпер!

Учительница провела рукой по моим волосам и потрепала по щеке, потом вытерла руку и велела мне высморкаться, а сама вызвала к доске Клотера.

Вечером мы с мамой были очень горды, когда позвонила мама Жоффруа и спросила, где моя мама купила мне джемпер.

Телевизор у Клотера

Если я хорошо учусь, папа с мамой иногда разрешают мне позвонить Клотеру, чтобы он пригласил меня посмотреть телевизор. Беда в том, что Клотер учится хуже всех в классе и его папа с мамой часто не разрешают ему смотреть телевизор, так что я тоже остаюсь без телевизора, а это нечестно. Зря они так делают, папа с мамой Клотера, ну правда!

Конец ознакомительного фрагмента.