Йозеф Плева - Маленький Бобеш Страница 21

Мать, с Бобешем снова были дома. Дедушка просто диву давался, слушая рассказы Бобеша.

Бобеш все радовался, что скоро отец поправится и сможет ходить, как прежде. Жалко только было, что придется продавать Пеструху. Пеструху Бобеш любил.

— Мама, значит, мы будем такие же бедные, как Безручка? У них тоже нет коровы.

— Нет, Бобеш, настолько мы все же не обеднеем. Вот папа выздоровеет, начнет работать, подкопим денег — может, со временем и корову купим.

— Мама, продай лучше козу — она, тварь, бодается.

— За козу нам столько не дадут, как за Пеструху.

Бобеш помолчал, потом заключил:

— А у старосты все могли бы лежать в больнице сколько захотят. И нашли бы чем заплатить. У них и коров и лошадей много.

— Мудрец ты, Бобеш, — сказала мать, — да только проку от твоих премудростей нет. Вот что, сынок: мне в поле надо, хлеб убирать, он у нас и так, верно, перезрел — всё никак не управимся. Папа нам теперь не помощник. Ты, смотри, тут не озоруй, слушайся бабушку и не ходи никуда!

— Мама, позволь мне, пожалуйста, у пруда поиграть.

— Нет, Бобеш, на пруд не ходи — еще утонешь.

— Нет, мама, я у самой воды не буду. Я знаешь где буду? На том песке, который из пруда выгребли, знаешь?

— Ну ладно, побудь там немножко, а потом бабушка за тобой придет.

Как только мать ушла, Бобеш отправился на пруд. На плотине он увидел Франту и Тонду. Они гнали гусей на луг.

Бобеш приостановился. Он не видался с ребятами с тех самых пор, как они вместе воровали шары. Бобеш опасался, как бы они теперь не отколотили его за то, что он их выдал. Бобеш хотел повернуться и бежать домой. Но Тонда и Франта заметили его и окликнули:

— Бобеш, погоди! Идем с нами пасти гусей!

— Да… вы — еще побьете меня! — ответил Бобеш.

— Зачем нам тебя бить?

— И правда не побьете?

— Нет!

Тогда Бобеш пошел на плотину и подождал, пока Франта с Тондой подгонят гусей. Он уже не боялся их, порадовался, что ребята так скоро забыли о порке, которую им, наверное, задали за кражу шаров. Каково же было его удивление, когда Франта и Тонда, подойдя ближе, высунули языки и оба скорчили самые что ни на есть страшные рожи.

— Вы чего дразнитесь?

— А того, что не можем отколотить тебя! Там вон в садике наш батька — может увидеть. Ну да ничего, мы тебе, сопляку, еще всыплем перцу за то, что ты про нас отцу сказал! Дрянь паршивая!

— Ведь я же вам отдал кукленка!

— «Кукленка»! Держал бы его лучше при себе, дурак! Думаешь, нам отец дал этого кукленка? Мы его и не видели — отец взял да и спрятал, а нас избил. И шары тоже отобрал, отдал их стеклодуву..

У Бобеша сразу отлегло от сердца, когда он это услышал. «Ага, значит, шары теперь у стеклодува дома. Значит, никакой беды больше не случится, — думал он. — Какую бы такую вещь дать мальчишкам, чтобы они не злились и не побили меня?»

— Ребята, — сказал Бобеш так дружелюбно, как будто на него вообще никто и не думал злиться, — а знаете, что у меня есть? Вы, пожалуй, такого сроду не едали.

— Что? — в один голос спросили те.

— Пообещайтесь, что не побьете меня и вообще ничего такого не сделаете!

— Давай говори! Там посмотрим, что это за штука, стоит ли она того.

Бобеш стал рассказывать им, как он был с матерью в городе, что он там видел, как был у отца, как в поезде ехал. Рассказал и о том, как в первый раз увидел апельсины и принял их за яблоки. Он приберег апельсиновую кожуру — она такая приятная и так хорошо пахнет. Кожура совсем засохла, но запах еще сохранился, и мальчишкам он страшно понравился. Апельсинов они никогда не видели.

Теперь Бобеш окончательно задобрил Франту и Тонду, и они предложили пасти вместе гусей на мирском лугу возле железной дороги. Бобеш вначале отказался, сославшись на то, что ему не велено никуда ходить.

— Если будешь с нами, так небось не потеряешься, — сказали ребята. Посмеялись, что ему не позволяют ходить куда вздумается.

— Ну ладно, — согласился Бобеш.

Он охотно поддался уговорам, сразу забыл материны и бабушкины наставления и вместе с мальчишками погнал гусей на луг у железной дороги.

Солнце пекло, и рельсы на полотне были горячие. Ребята ступали по рельсам босыми ногами, состязались, кто дальше пройдет и не соскочит.

С ближнего поля их окликнули; велели сойти с насыпи, а то скоро пройдет поезд.

Тогда мальчишки перешли с полотна на луг и стали играть. Тем временем гуси уже насытились и отдыхали, так что ребятам теперь было раздолье. Они скакали, кувыркались.

— Эге, у меня есть конь! — закричал Тонда, показывая крупного зеленого кузнечика, — их на лугу было полным-полно.

— Ну-ка! И вправду хорош конек!

Бобеш побаивался кузнечиков, глядя на их большие челюсти… Он предпочитал бабочек.

Тонда и Франта принялись ловить зеленых кузнечиков, а Бобеш гонялся за бабочками. Но он быстро запыхался и, устав, присел. Ни одна бабочка не хотела подождать, пока он ее схватит. Зато Франта и Тонда наловили множество «коней». Всех их Франта упрятал под шапку.

— Погляди, какие рысаки! — похвалился Бобешу Тонда, приподняв шапку.

Кузнечики пустились наутек в разные стороны, но Франта подоспел на помощь Тонде, и кузнечики снова очутились в темнице.

— На что они вам?

— А мы их запряжем. Они и повезут.

— Во что запряжете? — спросил Бобеш.

— Увидишь. У нас есть две спичечные коробки — это будут телеги, кузнечики их повезут.

— Чем же запрягать будете?

— Из ниток сделаем вожжи.

— А нитки есть?

— Из штанов надергаем. Вон, видишь, по краям внизу штаны обтрепались, оттуда легко нитки выдергивать.

Бобешу это очень понравилось, он охотно подрезал бы себе внизу штанины, как у ребят, чтобы можно было выдергивать из них нитки.

Франта и Тонда очень искусно соединили нитками кузнечиков попарно и привязали их к спичечной коробке. Кузнечики и хотели бы попрыгать, но не могли, потому что вожжи были короткие. Волей-неволей они ползли по земле и потихоньку тащили за собой спичечную коробку. Ребята запрягли кузнечиков и в другую коробку, потом стали играть. Представляя, что они возят сено, мальчишки положили несколько травинок в коробочки.

— Но-о, но-о! — покрикивал Тонда.

— Эй, ты, Серко, вытягивай-ка ноги, лодырь! А не то я тебя кнутом вытяну!

Кнутом служил длинный стебелек травы. Потом Франта и Тонда подпрягли и остальных кузнечиков, так что в каждую коробочку была запряжена шестерка коней.

Бобеша так занимала игра — никогда бы, кажется, не надоела! Он восхищался Франтой и Тондой — ведь они ненамного старше его самого, а все-то они умеют!

Мальчишки увлеклись игрой и не заметили, что гуси взобрались на насыпь и расположились там. Старая гусыня уселась прямо на рельсы, подвернула голову под крыло и заснула. Шум приближающегося поезда отвлек ребят от игры; они спохватились, где же гуси, и ахнули.

— Царь ты мой небесный! — в страхе вскрикнул Тонда, увидев, что гуси на путях, а поезд совсем близко.

— Пропади ты пропадом! — выругался Франта.

— Гуси на рельсах! — кричал Бобеш.

Все трое ринулись к насыпи, но было поздно — мимо с грохотом катил пассажирский поезд. Гусята, всполошенные шумом, успели убежать, а старая гусыня не успела.

Когда проехал поезд, ребята взбежали на пути — и каков же был их ужас! Старая гусыня была раскроена пополам, точно ее перерезало огромным ножом; одна половинка лежала по одну сторону рельса, вторая — по другую.

Ребята стояли над бедной гусыней как громом пораженные, бледные, не могли и слова выговорить, горло у них сжималось. Первым пришел в себя Тонда:

— Ох, опять и порка будет, только держись!

— Батюшки, как теперь быть? Я и домой не пойду — батька нас убьет!

— Бедная гусыня! — сокрушался Бобеш. — Вот, наверное, больно ей было!

— Твоя была, Тонда, забота за гусыней смотреть! — плаксиво сказал Франта. — Я на себя гусят брал, а гусята все целы.

— Ты на меня, пожалуйста, не сваливай! Кабы гусята не убежали, их бы тоже переехало!

Братья присели на корточки подле гусыни и заревели. Бобеш тоже заплакал за компанию, жалеючи и гусыню и мальчишек. Гусята между тем сгрудились возле них и удивленно смотрели на старую гусыню, недоумевая, что же такое стало с их матушкой, почему она не бежит к ним, не зовет их, как обычно. Гусята вытягивали шейки и гоготали. Погоревав, ребята наконец решились гнать гусей домой. Но как быть с гусыней? Уговорились, что одну половинку понесет Бобеш, другую — Франта, а Тонда погонит гусят.

Шли они понурые, прямо как с похорон.

На лугу Бобеш увидел запряженных в спичечные коробки кузнечиков.

— Как быть с конями? Оставим здесь? Давайте их отпустим! — предложил сердобольный Бобеш.

Но Тонда был зол на кузнечиков и сказал, что надо их раздавить.

— Они же не виноваты, — вступился за кузнечиков Бобеш.