Андрей Жвалевский - Смерть мертвым душам! Страница 22

— Да пусть не верит! Лишь бы ответил…

И тут же перед ними появилось ответное письмо Ника: «Прикольно. Развод?»

— Вот видишь! — Новичок попытался еще попсиховать, но второй (который все больше брал на себя функции старшего брата) уже набирал новое сообщение.

— Спокойно! Ответил — значит, готов слушать!

Младший вздохнул:

— Что-то коротко он ответил.

— Это потому, что с телефона пишет. Там клавиатура не очень… привыкнуть надо. Все! Готово! Читать будешь?

Старший гордо кивнул на набранный текст.

— Да ладно, — ответил младший, — мы с тобой одинаковые. Что ты напишешь, то и я написал бы.

— Правильно, — согласился старожил интернета. — «Мы с тобой одной крови»[22]. Отправляю.

Письмо улетело в виртуальную даль.

На сей раз ответ пришел заметно быстрее.

«Ладно, — ответил Ник, — типа я повелся. Чего теперь?»

— Напиши ему, — оживился младший Принц, — что для начала нужно деньги вернуть! И извиниться! И…

— Погоди, — остановил его брат. — Ты думаешь, он нас послушает?

— Раньше же слушал!

— Раньше ты ему никогда не диктовал и не приказывал.

— Так возможности не было! А теперь…

Старший зашелестел виртуальными страницами, остужая пыл младшего.

— Я тут со многими парнями возраста Ника часто общаюсь. Нельзя им ничего приказывать. Они из принципа наоборот сделают.

— Так как же тогда?..

— А как обычно!

Принцы углубились в себя, выискивая подходящую цитату.

— Ага! — сказали они хором. — Вот то, что нужно!

Глава 29

Возвращение Киры

Целый день Елена Степановна изображала страдание и неизлечимую болезнь, но сочувствия не нашла. Дочь строго сказала: «Мама, я не могу каждый день отпрашиваться с работы! Если что — телефон под рукой». А любимый зять даже не позвонил.

Елена Степановна пару часов провалялась в кровати, но потом не выдержала, встала и заправила постель. Ей все время приходилось напоминать себе: «Я болею! Ничего делать нельзя!», но руки, словно сами собой, то пыль протрут, то завтрак приготовят. За завтрак она себя отругала: «Я больна, у меня нет аппетита!», но не выбрасывать же, раз приготовлено. Тем более — гренки на молоке, которыми в последнее время Елена Степановна так редко себя баловала.

Помыв посуду, задумалась, как бы болеть дальше. Книги решила принципиально не читать. Почему-то Елена Степановна считала их во всем виноватыми. Полежала в ванной, но без книжки это оказалось скучным. Хотела включить телевизор, но он слишком напоминал компьютерный монитор.

Елена Степановна, хоть и помнила, что ноутбук забрали, чтобы заново настроить, на всякий случай проверила сумку от него — нет, пустая. И тогда она решила позвонить Мише сама.

— Алле, — почти прошептала она в трубку, демонстрируя слабость и упадок сил, — ты можешь говорить?

— Алле! — Зять, кажется, не слишком обрадовался звонку тещи посреди рабочего дня. — Если быстро — то могу. Как вы?

— Ну… — неопределенно ответила Елена Степановна, — так… А когда мой ноутбук сделают? Может, он уже готов?

— Не готов, — отрезал Миша, который в это время читал договор, параллельно пытался разобраться с бухгалтерской программой и подписывал все документы, которые подсовывала секретарша (умудряясь еще и читать, что подписывает).

— А когда?..

— Никогда! — У Миши загудел второй мобильник на столе. — То есть… пока не выздоровеете! Извините, я работаю!

Пришлось звонить и дочери, которая ответила более развернуто: нет, никакого компьютера Елене Степановне не дадут. Почему? Потому что у нее явная интернет-зависимость. Вот даже заболела — впервые за столько лет!

Остаток дня сердитая Елена Степановна провела все-таки перед телевизором, очень устала и четырежды готовила себе гренки.

На следующее утро она явилась на работу пораньше — и обнаружила, что Кира уже тут. Причем занимается явным самоуправством — загружает новенькие книги в картонные коробки. Еще и улыбается, чуть ли не поет!

А Кира как раз упаковывала романчики и ощущала, что дышать становится проще. Исчезал гул в голове, который последнее время преследовал ее в библиотеке.

— Что здесь происходит? — голос Елены Степановны трещал и скрежетал. — И где объявление о закрытии?

— Уборку делаю! — радостно отозвалась Кира. — А объявление я выкинула!

Елена Степановна села перед пустым столом, где должен был стоять монитор. Руки чесались.

— У нас есть решение вышестоящего… — начала она, но наглая подчиненная перебила:

— Да эти вышестоящие сами не знают, чего хотят! Вот я нашла на сайте министерства перспективный план развития библиотек, так там говорится не о закрытии, а о перепрофилировании! Надо просто превратить нашу библиотеку в информационный центр! На сайте так и сказано…

— Погоди! — до Елены Степановны только сейчас дошло, что ее подчиненная уже дважды сказала волшебное слово «сайт». — У нас что, появился компьютер?

Она привстала и жадно осмотрелась.

— Да нет, это я на телефоне посмотрела.

Кира подсунула начальнице экранчик. Елена Степановна честно попыталась рассмотреть что-то на нем, но со вздохом вернула. Тут ее отвлекла посетительница. Растерянная женщина средних лет вертела головой, пытаясь понять, что происходит.

— Извините, — сказала Елена Степановна, — у нас аут…

— Здравствуйте, Тоня! — обрадовалась она. — А я для вас как раз книжки подобрала!

И скрылась под столом. Женщина слегка расслабилась.

— Спасибо, я всю серию «Огненная страсть» уже читала, мне что-нибудь в этом духе…

Кира снова возникла над столешницей, радостно потрясая четырьмя довольно упитанными томами.

— Вот то, что вам нужно!

Тоня оторопела, да и Елена Степановна удивленно подняла брови. Книги явно не имели ничего общего с «Огненной страстью».

— «Унесенные ветром», — читала заголовки Тоня, — «Поющие в терновнике», «Мастер и Маргарита», «Анна Каренина»…

— Отличные любовные романы! — сообщила Кира. — Где тут был ваш формуляр? Сейчас запишу…

У Тони хватило запалу отбиться только от «Анны Карениной».

— Она же во внеклассном чтении была, — виновато сказала она. — Нас по ней сочинение заставили писать…

Когда звяк колокольчика сообщил об уходе ранней посетительницы, Елена Степановна сообразила:

— А вот зря ты ей так много дала! Нам надо, наоборот, собрать все книги перед закрытием…

Кира вернулась к упаковочным хлопотам.

— Не будет никакого закрытия! Сейчас мы эту дрянь куда-нибудь поглубже в хранилище спрячем, а потом начнем превращать библиотеку в современный информационный центр!

Заметив, что губы Елены Степановны сжимаются в тоненькую ниточку, Кира невинно заметила:

— И начнем мы с создания компьютерного клуба. Не знаете, где можно недорого выпросить компьютеров штук семь-восемь?

Начальница невольно улыбнулась.

Ник весь день в классе сидел, уткнувшись в одну точку. Сидеть пришлось с Лешим, никто другой не соглашался. Леший то предлагал в «морской бой», то просил «мобилу поюзать». Ник только огрызался. Сейчас ему было не до «морского боя». Да и телефон не хотелось доставать.

Хотя еще месяц назад… Если бы у него появился такой крутой смартфон еще тогда, до всей этой кутерьмы с пирамидой, он поминутно его доставал бы — то время посмотреть, то прогноз погоды, то почту проверить под завистливыми взглядами окружающих. А теперь… не хотелось.

Ник вдруг понял, что ему противно брать этот телефон в руки. Он казался ему то ли жирным, то ли просто грязным на ощупь.

Только на большой перемене он заперся в туалете и перечитал цитату, которую прислал неизвестный шутник:

«Люди забыли эту истину, — сказал Лис, — но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил».

Нику вдруг показалось, что это не шутник, что тот смешной анимешный парнишка на самом деле пишет ему письма. Ведь напомнил такие подробности, которых никто и знать не мог… Ник отогнал от себя эти мысли. Подробности и подробности. Не в них дело.

Он ведь приручил всех этих дурачков, которые несли ему деньги… и дурочек.

Некстати вспомнилась та плакса, которая хотела подарить какой-то подарок своей мелкой…

На урок он вернулся перед самым звонком в препаршивейшем настроении. Впрочем, Леший сумел и его испортить.

— Слышь? — прошептал он почти в ухо Нику. — Скоро первое июня.

— И чё?

— Ты за май заплатил. А это уже июнь будет… Плати опять.

Завязалась перебранка шепотом, за которую училка выперла из класса обоих. Там и порешили — оплата все-таки за полный месяц, так что у Ника есть еще половина июня. А потом…