Александр Поваляев - Сказки Берендеева леса Страница 22

Одиночество. Странная это штука. Пока тебе нужно о ком-то заботиться и беспокоиться, хочется покоя и отдыха. А стоит только остаться одному, как вскоре такая тоска нападает, что не знаешь куда бежать и чем заняться.

Раньше, пока еще была жива деревенька, все время приходилось держать ушки на макушке. То соседский домовой тайком залезет, то какая-нибудь зараза в дом старается прошмыгнуть, то своя же кикимора начнет характер показывать, то люди начнут просить чего-нибудь.

Помнится, так хотелось отдохнуть от всего этого. Вот теперь и отдыхаем. Недаром, видно, последний хозяин учил своих детей мечтать с оглядкой. Мечты имеют свойство сбываться. И не всегда так, как нам этого хотелось. Домечтался! Поди, лет триста или четыреста, а может и больше, отдыхать приходится.

Поначалу, всё прислушивался, не идет ли кто. А потом пустота какая-то поселилась внутри. Бывало, что по несколько дней с печи не вставал. Тосковал. Казалось бы, пора за это время было б и привыкнуть. Ан, нет. Не уходит тоска далеко, все время рядом бродит.

Послышался шелест крыльев. На ветку устало опустился Мудрый Ворон.

– Здоров будь, Ворон, – оторвался от своих мыслей домовой.

– И ты здор-р-ров будь, – ответил ворон, – Слыхал я, что с дочкой встретился?

– Да, вот такая нечаянная радость у меня случилась.

– Кики уже всем рассказала, что у нее отец нашелся. Радуется.

– Вот и я радуюсь. Никак привыкнуть не могу. Все один, да один. А тут, как снег на голову. Дочь-красавица, да еще и принцесса. Ласковая.

– Это после встречи с русалками она такой стала. А раньше злющая была. Все время одна. Даже поговорить не с кем.

– Знакомое дело. Я вот тоже один. Не знаю, куда себя девать.

– Так перебирайся к дочери.

– Нет. Домовой без дома жить не может. И что ты все время советуешь? Сколько тебе годков-то? Двести, триста? По сравнению со мной, ты еще птенец несмышленый!

– Мудрость приходит не с прожитыми годами, а с прожитыми событиями, – усмехнулся ворон, – Хоть две тысячи лет просиди здесь, опыта и мудрости не прибавится. Каждый день одно и то же.

– Ты не обижайся на меня, Ворон, – примирительно ответил домовой, – Это я на свою долю злюсь, а ты второй раз под горячую руку попадаешься. Не со зла я это сказал. Тебя весь лес Мудрым называет. Так просто такие имена не дают. Значит, заслужил.

– А я и не обижаюсь. Понимаю, что тебя гложет. Была и у меня семья, да злые люди сгубили. Поначалу, тоже тосковал. Потом начал другим помогать. Где-то словом, где-то делом. Когда с чужой бедой знакомишься, то и своя меньше кажется.

– Тебе легче. Куда захотел, туда и полетел. Весь лес тебе дом. А здесь только духи лесные, бессловесные, да мыши в подполе.

– Если хочешь чего-то добиться, то нужно искать способ. А ты ищешь причину. Так ничего не добьешься. Никто не прибежит тебя развлекать.

– Так-то, оно, так. Да вот только с чего начать, не знаю.

– А с чего угодно.

– Как это?

– Как-как… Вот ты, когда появился в этом доме, с чего начинал?

– Сначала дом осмотрел, потом с хозяевами познакомился.

– И куда ты сначала пошел? Тебе кто-то сказал, куда идти сначала?

– А чего тут говорить? – удивился домовой, – Куда захотел, туда и пошел. Какая разница?

– А если бы ты сидел и думал с чего начать? Дом-то незнакомый. Так бы и сидел до сих пор, раздумывая с чего начать.

– А причем здесь дом?

– Притом. Если ты не знаешь с чего начать, то начинай с чего угодно. Главное, не сидеть на месте, ожидая, что кто-то придет и подскажет.

– А если не туда пойдешь? – хитро прищурился домовой.

– Значит, потом будешь знать, что туда и ходить не стоит. Сидя на месте, опыта не наберешься.

– Так и заблудиться недолго!

– Тот, кто не знает, куда идет, заблудиться не может.

– Что-то слишком мудрено ты говоришь, – почесал голову домовой, – Сразу и не разберешь.

– А куда тебе спешить? Времени у тебя много. Ходи и думай. Кроме тебя самого никто этого не решит.

– А вдруг, кто подскажет?

– Это будет уже не твой выбор. То, что нравится другим, не всегда может понравиться тебе.

– Как это? – удивился домовой, – Хорошее, оно и есть хорошее!

– У каждого свое понимание хорошего и плохого. Вот, дочке твоей хорошо на болоте, а тебе неуютно…

Домовой надолго задумался. Вспоминал всю свою долгую жизнь. Эх, если бы сейчас вернуть то, что прошло! Совсем иначе бы всё было! И дочка была бы рядом. Да и людям бы помогал в доме порядок поддерживать.

Мудрый ворон посидел еще немного, и незаметно улетел. Домовой, занятый своими воспоминаниями, даже не заметил этого. Сидя на крыльце, он покачивал головой и порой чему-то улыбался.

– Нет! Я так больше не хочу! Оставайся у меня. Вместе веселее будет… – домовой поднял голову, – Улетел! – безнадежно махнул он рукой, и направился в дом.

До самого утра бродил он по дому, пытаясь найти, хоть какое-то занятие. А под утро забрался на печь и, продолжая на что-то ворчать, улегся спать. Снилось ему что-то хорошее, потому что на сморщенном лице постоянно появлялась улыбка. В печи тихо догорали дрова, а тишину нарушал лишь легкий шум леса за окном.

Домовой сидел за столом и неспешно пил чай. Нет, не такой, какой мы привыкли видеть на своем столе. Настоящий чай в лесу не растет, и взять его там негде. У домового был свой собственный чай из листьев смородины и цветов зверобоя. В печи весело потрескивали дрова, освещая неровным светом часть комнаты.

Любил домовой посидеть так в тепле и уюте. Вот, если бы еще поговорить с кем-то можно было. Но никого рядом не было. Ворон, и тот улетел. Лесные духи говорить не умели. Да и о чем с ними можно говорить? Духи, они и есть духи. Ни хвоста, ни чешуи.

Снаружи послышался грохот. Дом заметно вздрогнул, а сам домовой моментально оказался на чердаке. Сначала ничего не понял. Лишь выбравшись на крышу, увидел упавшее по соседству старое дерево. Хорошо еще, что в стороне от дома. Из-под веток кто-то пытался выбраться наружу. Домовой раздумывал недолго. Оказавшись рядом с упавшим деревом, он увидел маленького олененка, придавленного большой веткой.

С трудом удалось освободить невольного пленника. Шлепнув его по загривку, домовой отправился назад. Подойдя к дому, остановился и едва не упал от толчка в спину. Сердито обернувшись, увидел перед собой олененка, доверчиво тянувшемуся к нему мордочкой.

Все сердитые слова куда-то пропали и домовой рассмеялся. Впервые за много лет. Олененок снова ткнулся в домового.

– Ну? И чего не уходишь? Что я тебе, мама?

– На маму упало дерево, когда она меня оттолкнула, – печально ответил олененок.

– Что ж мне с тобой делать? Один в лесу ты не выживешь. Маленький еще. Ладно, оставайся пока здесь, а завтра посмотрим, что с тобой делать.

– Спасибо, – тихо ответил олененок, и устало лег возле крыльца.

– Нет, так не годится. Ночью тут тебя и обидеть могут. Ложись в сарае.

С громким скрежетом, сминая выросшую перед дверью траву, открылась дверь в покосившийся сарай и снова закрылась, едва олененок оказался внутри.

Непонятное чувство было у домового. Беспричинно хотелось все время улыбаться. Даже остывший чай не смог испортить хорошего настроения. Подумаешь, чай остыл. Можно и свеженького налить. А пока чай пьешь, то можно и про олененка подумать. Хоть какое-то разнообразие.

Вот, что теперь с ним делать? В дом не возьмешь, не положено зверю лесному в доме жить. Что с того, что хозяев нет? Сегодня нет, а завтра и объявиться могут. Да и не пролезет он в оконце, маленькое оно. А дверь открывать не положено. Это при живых хозяевах пошалить можно, а без людей – ни-ни.

В лес не выгонишь, мал еще. Не выживет он в лесу. Вот же, навязался на мою голову! Возись теперь с ним! Лукавил домовой. Рад он был нежданному гостю. Всё, хоть какая-то живая душа рядом. Но привычка, ворчать по любому поводу, брала свое.

Неожиданно домовой поймал себя на мысли, что с нетерпением ждет утро, чтобы пойти к упавшему дереву и посмотреть, что случилось с матерью малыша. Тут же мелькнула новая мысль, а зачем ждать утра? Он и в темноте прекрасно видит. Вдруг, помощь, какая требуется, а он тут чаи распивает! Придя к такому выводу, домовой поспешил наружу.

Дерево лежало на прежнем месте. Да и куда оно могло деться? Деревья ходить или летать не умеют. Они завсегда на своем месте. Раскидистая крона закрывала почти всю поляну, но ветки для домового помехой не были. Это когда дерево живое, сквозь него только дриады, да леший могут проходить. А когда оно упало, то это уже совсем и не дерево, а бревно с ветками.

Трижды осмотрев все под лежащими ветвями и стволом, он в задумчивости остановился. Оленухи нигде не было. То ли малыш что напутал с перепугу, то ли ей удалось спастись. Для успокоения совести, домовой еще раз все проверил. Под деревом никого не было. Вы скажете, что у домовых не бывает совести? Бывает! Не совсем такая, как у людей, но бывает. И в этом они похожи на людей.