Фред Адра - Лис Улисс и край света Страница 22

Главарь злобно прищурился. Вслед за ним злобно прищурились остальные крысы.

— Горы? Как бы не так! Знайте, мы везде. Под каждым домом. Каждая труба служит нам дорогой. Каждый подвал — укрытием. Нас сотни тысяч. И мы голодны. Нам нужны завтрак, полдник, обед и ужин. Поэтому лучше отдайте нам еду по-хорошему. Или…

— Или что? — холодно поинтересовался Папа Башенька.

— Или мы пожалуемся гуманитарным организациям, что вы морите нас голодом! Что они с вами сделают, даже страшно подумать!

— Ах, вы пожалуетесь? Воришки, которые жалуются на тех, кого они обкрадывают, вы только полюбуйтесь! Убирайтесь! Считаю до трех, потом стреляю!

Главарь сделал шаг назад и сказал:

— Мы вырвем ваши сердца и съедим их, запивая вашей кровью.

— Раз!

Главарь попятился еще на шаг.

— Мы покусаем вас своими острыми, как кинжал, зубами.

— Два!

— Мы перемелем вас в муку и испечем из нее бублик, который обглодаем со всех сторон своими острыми, как кинжал, зубами.

— Три!

В тот же миг крыс будто ветром сдуло — они стремительно скрылись в больших норах, проделанных в дальней стене.

Папа Башенька опустил ружье.

— За работу! — скомандовал он.

Башеньки дружно сложили оружие и взялись за доски и инструменты. Было ясно, что они не в первый раз заделывают крысиные ходы.

— А вы что стоите? — накинулась Берта на Константина и Евгения. — Помогите им!

— С чего вдруг? — фыркнул кот.

— Надо загладить мою вину перед Башеньками! — объяснила Берта, протягивая ему молоток. — Поэтому вы им поможете.

— Мы? А что ты будешь делать, чтобы загладить, свою — подчеркиваю, свою! — вину, а? — возмутился Константин, но молоток взял.

Берта уперла лапы в бока и строго уставилась на кота.

— Константин, скажи, если бы не моя вина, ты бы стал помогать Башенькам?

— Нет!

— Вот именно! И что, ты по-прежнему не понимаешь, как много я сделала, чтобы помочь Башенькам? Хорошо, объясню доходчивей. Ты, мой дорогой, чтобы помочь им, используешь молоток. А я — тебя.

Обалдевший Константин несколько раз открыл и закрыл пасть и наконец промолвил:

— Ну, знаешь… В хитрости ты самого меня сейчас обскакала!

— Ох… Ребята, ну они же нас кормили…

Кот и пингвин переглянулись.

— Да я и сам хотел помочь, — сказал Евгений.

— Я тоже! — заявил Константин. — И если бы наша красавица не просила меня помочь, то я бы уже давно помогал!

И они принялись вместе с тиграми заделывать норы, из которых доносились голоса крыс:

— Ничего-ничего. Мы еще вернемся. Мы еще оторвем вам лапы!

— Намотаем ваши хвосты на телеграфные столбы!

— Задушим в объятиях!

— Отравим ложью!

— Пожалуемся гуманитарным организациям!

— Острыми, как кинжал, зубами!

Наконец последняя нора была заделана и голоса крыс смолкли.

— И часто такое происходит? — спросил Константин.

— В последнее время — довольно часто, — мрачно ответил Теодор Башенька.

— Ничего, — сказала Мама Башенька. — Мы уже написали в мэрию, в полицию и даже в прессу, самой Катерине — в «Утреннюю правду». Или в «Вечернюю»? Не важно. Все объяснили как есть. Так что скоро нам помогут.

— Как помогут? — поинтересовалась Берта.

— Скажут крысам, чтобы прекратили.

— А-а-а… И крысы послушаются?

— Конечно! Ведь им власти скажут!

Берта ничего не ответила, решив, что сейчас не время бороться с чужой верой в добро и власти.

— Мы пойдем, — сказала она.

— А может, еще чаю? — предложила Мама Башенька. — Как же вы так сразу пойдете после работы?

— Давайте еще чаю! — немедленно согласился Константин, который после помощи Башенькам опять был голоден. Вслед за ним согласились и Евгений с Бертой.

Усталые, но удовлетворенные одержанной победой, все поднялись в гостиную. Берта подошла к окошку и вгляделась в слабо освещаемую редкими фонарями улицу. Силуэты Сабельных гор были уже почти черными. Внезапно лисичка ахнула.

— Константин, Евгений, смотрите!

Кот и пингвин подскочили к подруге. За окном они разглядели одиноко бредущего по улице тигра с трубой в правой лапе.

— Ну и что? — не понял Константин.

— Да вы присмотритесь к нему! — взволнованно призвала Берта.

Друзья присмотрелись. Тигр поравнялся с калиткой, и на него упал свет уличного фонаря.

— Ой! — вздрогнул Евгений. — Это же Флейтист-В-Поношенном-Пальто!

— Вот именно! — ответила Берта.

Константин скептически усмехнулся.

— С чего вы взяли? Он же не в поношенном пальто, а в потертой куртке. И в лапах у него не флейта, а труба.

— Ну и что? — сказала Берта. — Ты на морду его посмотри!

Кот снова пригляделся.

— Хм… А ведь и правда он…

Не сговариваясь, Несчастные бросились к выходу.

— Извините, — на лету бросил Евгений удивленным Башенькам.

Друзья выскочили наружу и огляделись по сторонам. Улица была пуста.

— Где же он? Куда он мог подеваться? — разочарованно спросила Берта.

— Может, он тоже бумажный? — предположил Евгений. — И сейчас повернулся к нам своей задней, плоской стороной?

— Нет, друг мой, — ответил Константин. — Насколько я помню, Флейтист не был бумажным.

— Тогда, может, его ветер похитил? — продолжал генерировать идеи пингвин.

— Нет, мой дражайший соратник, — в тон Константину ответила Берта. — Насколько помнится мне, Флейтист не похож на прекрасную девушку. Он же не я.

На улицу вышел Теодор Башенька.

— Что случилось?

— Мы увидели в окно Флейтиста-В-Поношенном-Пальто, — объяснила Берта. — А он куда-то пропал.

— Ребята, о чем вы? Флейтист-В-Поношенном-Пальто — мифологический персонаж, — тоном наставника заметил Теодор Башенька.

— Угу, — кивнул Константин. — Вот именно его мы и видели.

— Ладно, как скажете, — пожал плечами тигр. — Пойдемте в дом.

Он повернулся мордой к калитке и вдруг изумленно произнес:

— Странно, в почтовом ящике что-то есть. В такой час…

Он вытащил из ящика небольшой конверт и его изумление возросло.

— По-моему, это вам, — сказал он Берте.

— Нам? — удивилась лисичка, принимая письмо.

Несчастные уставились на конверт, на котором было выведено: «Красивой лисице, ловкому коту и великодушному пингвину».

— Да, действительно нам, — согласилась Берта, вскрывая конверт. Она вытащила листок бумаги и прочитала вслух: — «После полуночи приходите в дом Неизвестного Гения. Это очень важно. Искренне ваш, Трубач-В-Потертой-Куртке».

Друзья недоуменно переглянулись.

— И что это значит? — спросил Теодор Башенька.

— Сами не понимаем… — ответила за всех Берта. — Знаете что, мы действительно пойдем.

— Ладно, — кивнул Теодор Башенька. — Всего хорошего. Если будут проблемы — приходите, звоните… Чем сможем, поможем.

— Спасибо. До свидания.

Друзья зашагали прочь.

Теодор Башенька некоторое время смотрел им вслед, а потом ушел в дом.

Чуть позже из щели между калиткой и забором возникла бумажная фигура, напоминавшая не то тигра, не то ящерицу, и неслышно поплыла вдоль улицы к центру города…

Глава девятая

Приход ночи

На Вершину опускалась ночь. Если бы кто-нибудь из зверей понимал ее язык, он бы разобрал довольное хихиканье и бормотание: «Ох, и повеселюсь же я сегодня». Вряд ли это заявление вызвало бы оптимизм: как известно, обычно ночь веселится за счет других.

В отличие от жителей Вершины, ночь прекрасно видела Бумажных Зверей и знала, что означает их появление. Ведал это и ветер, без устали обрушивающийся на улицы города. Он ухмылялся и говорил ночи:

«Поглядите-ка, госпожа Ночь, Бумажные Звери! Похоже, горожане включились в опасную игру, и даже не подозревают об этом. А ведь я их предупреждал, чтобы не строили город в таком дурацком месте!»

Ночь отвечала: «Вы совершенно правы, господин Ветер. Зато теперь мы с вами хорошенько развлечемся».

«Уж вы-то развлечетесь, моя госпожа, я и не сомневаюсь, — смеялся ветер. — А я понаблюдаю. Ради такого дела я даже отвлекусь от своей любимой мечты о похищениях прекрасных девушек и превращении их в дождинки».

«О, дорогой мой Ветер, вы не поняли. Я не собираюсь ничего делать, я настроена, как и вы, наблюдать. Зверюшки сами все сделают. Я лишь слегка подтолкну их к действиям — одним лишь своим присутствием».

И ночь продолжила нисхождение на Вершину, окутывая город темнотой и легким ароматом безумия, тайн и авантюр.

Живейший интерес ночи, в частности, вызывала гостиница «Два клинка и одни ножны», куда как раз прибыли встревоженные Несчастные.

Как только друзья покинули гостеприимных Башенек, Константин предложил отправиться в дом Неизвестного Гения, но Берта настояла на возвращении в гостиницу, потому что ей необходимо принять душ и переодеться — не может же она явиться на встречу непонятно с кем, не приведя себя в порядок. Деликатный Евгений поддержал лисичку, и Константину, оставшемуся в меньшинстве, пришлось уступить, хотя лично он считал желания Берты сплошной придурью. Вот он почти никогда не переодевается — и что, ему хоть раз помешало это встретиться непонятно с кем? Но друзей этот довод не убедил.