Лобсанг Рампа - Жизнь с ламой Страница 26

— Через пять минут мы приземлимся в аэропорту Виндзора, — сказал Пилот.

— О! — пропищала Мисс Ку, вне себя от возбуждения. — Я вижу небоскребы Детройта!

Самолет наклонился и помчался к земле. Моторы запели по-другому, затем мы выровнялись и, легонько шаркнув по покрытой снегом взлетно-посадочной полосе, приземлились в Канаде. Мягко прокатившись, самолет свернул направо.

— ВЛЕВО! ВЛЕВО! — закричал Хозяин, который отлично знал этот аэропорт. — Это старый аэропорт, им больше не пользуются. Вам нужно повернуть к Новому.

Как раз в этот момент отозвалась Контрольная Вышка: ее служащие по радио подтвердили Пилоту слова Хозяина. Прибавив обороты правому дви­гателю, Пилот развернул самолет и, проехав с четверть мили, включил тормоза и заглушил моторы.

Мгновение мы сидели неподвижно. Мы чувствовали себя такими раз­битыми, что сомневались в возможности выбраться наружу. Мисс Ку про­шептала мне:

— Тут все такое же белое, как и верхушка на рождественском торте. Откуда же это все взялось?

Толкнув дверцу, Пилот начал выбираться из самолета. Неожиданно где-то рядом загрохотал мощный грубый голос:

— Эй! Откуда вас принесло, парни?

Суровый голос мужчины испугал меня, и я подумала: куда, интересно, мы попали? Теперь я знаю, что здесь все разговаривают так грубо. Хозяин говорит, что они считают, будто до сих пор находятся на Диком Западе, где вежливость и культурность всегда считались слюнтяйством.

Хозяин ответил, что мы Иммигранты и все наши документы в порядке. Мужчина прокричал:

— Вы опоздали, Служба Иммиграции закрыта, — и, развернувшись, ушел в зданиеаэропорта.

Медленно, разминаясь, мы выбрались из самолета и направились к двери с надписью «Таможня Канады». Войдя, мы очутились в большом и пустом зале. Я это поняла, услышав эхо, раздававшееся там от наших шагов. Мы подошли к конторке, за которой сидел человек.

— Вы прибыли слишком поздно, — сказал он, — и потом, вы не предупредили нас, что собираетесь прилететь. Сейчас представителя Служ­бы Иммиграции здесь уже нет, а я не прикоснусь к вашему барахлу, пока вы не оформите все документы.

— Вас уведомляли, — возразил Пилот. — Вчера мы сообщили вам об этом из аэропорта Ла-Гуардия в Нью-Йорке. А что теперь делать мне? Ведь мне надо возвращаться назад. Слушайте, подпишите эту бумагу. В ней лишь подтверждается, что я довез людей до канадской таможни.

Таможенник вздохнул так тяжело, что форма на нем затрещала и натя­нулась.

— Вообще-то я не должен этого делать, — сказал он, — потому что через пару минут моя смена заканчивается. Ну да ладно...

Он нацарапал своей ручкой что-то на бумаге, Пилот пробормотал ему слова благодарности и, бросив нам: «ока, ребята!», навсегда исчез из нашей жизни. Скоро гудение его самолета промчалось по полю и растаяло где-то в вышине.

Открылась и закрылась дверь. В нашу сторону затопали тяжелые шаги.

— Эй, — с облегчением произнес таможенник, — эти парни говорят, что они Иммигранты. Что будем с ними делать? Уже поздно — хотя теперь это уже ТВОЯ проблема, моя смена только что закончилась.

Не сказав больше ни слова, он развернулся и вышел. Человек, вызвав­ший вздох облегчения у Таможенника, говорил с добрым старым ирланд­ским акцентом:

— Безусловно, мы поможем вам пройти формальности. Сейчас я позо­ву представителя Службы Иммиграции.

Повернувшись к телефону, он вскоре объяснял кому-то, какие «проб­лемы» свалились на него. Затем, повернувшись к нам, он сообщил:

— Служащий сейчас придет. Я не могу притрагиваться к вашим вещам, пока он не оформит вас в качестве Иммигрантов, прибывших на постоян­ное место жительства. Сначала они, потом придете ко мне на таможню. Что у вас там? — спросил он.

— Две Сиамские Кошки, — ответил Хозяин. — Вот бумаги, подтверж­дающие, что они находятся в добром здравии.

Вздохнув, человек вновь потянулся к телефону.

— ... да, две кошки. Сиамские. Да, я посмотрел их бумаги. Да, я лишь подумал, что вы, может быть, захотите осмотреть их. Нет? Отлично! — Он вновь развернулся к нам. — С кошками проблем нет. Теперь нужно дож­даться, как будет с вами.

Захихикав, Мисс Ку шепнула мне:

— МЫ прошли, Фиф! А вот Семья осталась!

Мы ждали, ждали... Нам показалось, что за это время можно было слетать обратно. Аэропорт был ужасно скучным; ни один звук не нарушал тишины. Я почувствовала, что Хозяину становится все хуже. Ма беспокойно бродила туда-сюда, а Лютик дышала так, как будто находится на пределе истощения и вот-вот уснет. Где-то хлопнула дверь.

— А! — произнес Таможенник. — Вот и они.

В коридоре послышались шаги двух людей. Ближе, ближе...

— Эти люди говорят, что они — Иммигранты, — сказал Таможен­ник. — Я позвал вас, потому что я не могу заниматься их кладью, пока они не прошли через вашу службу. Санитарная служба проверила кошек, с ними все в порядке.

Представитель Службы Иммиграции оказался милым старичком; од­нако, казалось, он совершенно не ориентировался в здании Аэропорта и не имел ни малейшего представления о том, куда ему следовало нас вести. Он продолжил задавать Таможеннику вопросы, а потом нерешительно про­изнес:

— Пройдемте сюда, — и двинулся к маленькой боковой комнатке. — Прежде чем мы начнем, нужно найти все Формы и прочее, — бормотал он про себя, беспомощно тыкаясь в закрытые ящики столов. — Подождите здесь, — наконец сказал он. — Мне необходимо найти кое-какие ключи. —

Он вышел и вскоре вернулся с Таможенником. Они вместе стали пытаться открыть столы и двери шкафов, что-то бормоча про себя, когда натыкались на очередной замок. Затем оба вышли, и мы вновь погрузились в долгое ожидание.

— Я их нашел! Я нашел ключи! — с неописуемым триумфом сообщил нам представитель Иммиграционной Службы. — ТЕПЕРЬ уже недолго.

Несколько минут он пробовал один ключ за другим, с каждым разом хмурясь все больше, но ни один из ключей не подошел. Тогда он вновь призвал на помощь Таможенника, и они уже вдвоем начали осаду непокор­ного стола.

— Ты тяни наверх, — сказал представитель Иммиграционной Служ­бы, — а я потяну вниз. Если мы сможем просунуть эту штуковину в щель, нам удастся открыть это.

Их покряхтывание и ворчание звучали как колыбельная, и мы едва не заснули; но тут раздался треск дерева и звук от падения на пол одного или двух шурупов из развороченного замка. Пауза длилась мгновение, затем представитель Иммиграционной Службы сдавленно пробормотал:

— Да этот ***** стол пустой!

И вновь они принялись бродить по комнате, наугад дергая и расшаты­вая ящики столов и шкафы. Лишь ЗНАЧИТЕЛЬНО позже представитель Иммиграционной Службы воскликнул:

— Ага! ВОТ ВЫ ГДЕ!

Послышалось шуршание бумаги, тихое бормотание, а затем невнят­ный голос:

— Ну, формы у нас есть — НО ГДЕ ЖЕ ПЕЧАТИ?

И вновь поиски, и вновь бормотание и долгое ожидание. Мисс Ку и я потихоньку вздремнули и проснулись, лишь ощутив, что наши корзинки подняли.

— Теперь идите в Таможню, то есть туда, откуда вы пришли, — сказал Представитель. И мы поплелись обратно в Зал.

— Ну как, все в порядке? — спросил Таможенник, проверяя наши бумаги, на которых теперь стоял штамп «Иммигрант, приехавший на пос­тоянное место жительства».

Хозяин устало поднял чемоданы и поставил их на стойку; открыв зам­ки, он предоставил содержимое к осмотру. Таможенник методично прове­рял перечень ввозимых предметов с имеющимся в чемоданах.

— Все в порядке, — наконец сказал он. — Вы можете идти.

Когда мы вышли из здания аэропорта, вокруг толстым слоем лежал снег. Здешний уборщик заверил нас, что «давненько не было такой холод­ной зимы». Наши вещи были быстро уложены в поджидавшую машину. Ма, Лютик, Мисс Ку и я забрались на заднее сиденье, а Хозяин сел рядом с водителем. Дорога была скользкой. Водитель, казалось, весьма слабо предс­тавлял, куда мы едем, и постоянно бормотал:

— А теперь повернем сюда — нет, это должно быть дальше; ох, нет, это все же здесь.

Ехать было очень неудобно и долго, так что нам дорога показалась столь же длинной, как и перелет.

— Вот, — наконец сказал водитель, — это ваш дом.

Мы выбрались из машины и внесли вещи внутрь. Мисс Ку и я были слишком измотаны, чтобы провести тщательную инспекцию дома, поэтому мы лишь побродили немного, пытаясь определить наиболее важные места. Лишь только Хозяин поднял меня на свою кровать, как я тут же уснула.