Эдуард Успенский - Всё о Чебурашке и крокодиле Гене (сборник) Страница 27

– Товарищ полковник, – пытался оправдываться Гена. – Да я…

– Тамбовский крокодил вам товарищ! – перебил его суровый полковник. – И видеть вас больше не хочу!

Он приказал:

– Уведите гражданина преступника с глаз моих долой! Уведите куда-нибудь подальше!

Гену срочно увели в кутузку.

Только на другой день после ареста Гене, сидящему в кутузке, стало ясно, что произошло. Он заснул на посту, несмотря на кукарекающие часы маршала Бутакова. А во время его сна преступники забрали со склада весь пористый лечебный шоколад.

– Я не жулик! – оправдывался Гена. – Кого хотите спросите! Вам все про меня скажут.

– Буду я ещё кого-то спрашивать! – сердился полковник Дубенко. – Я вас сдам своему заместителю, майору Поддубенко. Пусть он вами занимается. Пусть он спрашивает. Он и природу любит.

Майор Поддубенко был совсем другой человек. Он был не очень грамотный (он был из тёмной архангельской деревни), но был очень умный и вдумчивый.

– Ладно, – согласился он, – говорите, у кого об вас спросить… Я хочу об вас все сведения собрать.

– Есть такие люди, – смело сказал Гена.

Он составил майору целый список людей, которые могли замолвить за него хорошее слово.

Майор выбрал одного человека, но очень уважаемого – маршала Бутакова и сразу позвонил ему:

– Гражданин-господин-товарищ маршал, что вы можете сказать о преступнике крокодиле Гене?

Маршал секунду подумал, потом ответил:

– Как же, как же, помню. Очень вдумчивый и энергичный преступник… то есть военнослужащий. И в атаке хорош, и в обороне. Отличный солдат.

– А мог бы он украсть двадцать тонн шоколада? – спрашивал майор Поддубенко.

– У противника?

– У наших.

– Ни за что!

– Спасибо вам, товарищ-гражданин маршал! – вежливо закончил разговор майор. Потом он повернулся к Гене и сказал: – Вы свободны, гражданин крокодил.

Он выпустил Гену из тюрьмы, взяв с него подписку о невыезде.

Глава четвёртая

ГЕНУ ОСЕНЯЕТ, И ЧЕБУРАШКУ ТОЖЕ

Гена и Чебурашка долго ломали голову над тем, что произошло.

– Всё началось с машины, – говорил Гена. – Как она приехала, так всё и началось.

– Что началось? – спросил Чебурашка.

– Сначала голова закружилась. Потом – раскладушка. Потом исчезли звёзды. А потом исчез шоколад.

– И что же это значит?

– Это значит, что меня усыпили.

– Как и чем?! – удивился Чебурашка.

– Не знаю как и не знаю чем, – сказал Гена. – Может быть, сонными лучами. Может быть, гипнозом. Сам бы я ни за что не заснул. У меня же были кукарекающие часы маршала Бутакова. Я твёрдо знаю, что они кукарекали. Это военные часы. Они не могли не кукарекать. Значит, меня усыпили насильно.

С этой удивительной разгадкой загадки они пришли в милицию к следователю майору Поддубенко.

– Я не просто заснул на посту! – прямо с порога заявил Гена. – Меня специально усыпили.

Майор Поддубенко помолчал, покачал головой и сказал:

– Я и сам так думал.

Он полководческим шагом прошёлся по кабинету (шаг туда, шаг обратно) и добавил:

– Это уже не первый случай. Недавно эти же преступники ограбили ларёк заграничной аппаратуры. Усыпили сторожа и утащили пятьсот фотоаппаратов.

Чебурашка сказал:

– Они, наверное, окуривают людей чем-то усыпляющим. И все вокруг засыпают.

– И вот чего я ещё не пойму, – сказал Гена. – Ведь они сбивали замок с ворот молотком или кувалдой. Почему же никто вокруг не слышал этих металлических ударов?

– Потому что кувалда у них была резиновая, – объяснил майор Поддубенко. – Такие кувалды используют для жестяных работ. Эти преступники очень хитрые.

И вдруг Гена торжественно заявил:

– Я клянусь, что поймаю этих преступников. Всю жизнь буду их ловить, но я их поймаю!

– Молодец! – похвалил его майор.

– С чего мне следует начать ловлю, товарищ майор? – спросил Гена.

– С того, что вы напишете мне заявление.

– Какое? – удивился Гена.

– А такое. Так, мол, и так… вашу бабушку! Прошу принять в дружинники… на учёбу.

– Зачем принимать мою бабушку в дружинники на учёбу? – удивился Гена.

– Не вашу бабушку, а вас. «Вашу бабушку» – это такая русская пословица, переходящая в поговорку. Я вас зачислю в дружинники при нашем отделении. Я из вас выращу прекрасного сыщика!

И он начал Гену растить.

Глава пятая

ПРАЗДНИК НА ПРЕСТУПНОЙ УЛИЦЕ

Преступник Иван Жук, по кличке Таракан, и его кривоватые сообщники (точнее, подельщики) были очень и очень несчастливы. Они утащили двадцать тонн пористого черносливого шоколада, объелись, и у них расстроились животы.

Дело в том, что это был особый шоколад, лечебный, черносливовый, буквально очищающий. Его создали по заказу Министерства здравоохранения. Сначала хотели назвать «Слабительный», но потом постеснялись и назвали «Славный».

На квартире бандитов был всего один унитаз, и чтобы всем на нём не тесниться, им пришлось купить несколько детских горшков.

Сидя на этих горшках, пятеро сообщников сильно страдали.

– Может, вызвать «скорую помощь»? – предложил заместитель Таракана по воровству Василий Хлопотун по кличке Хлоп. – А то, глядишь, помрём![4]

– Ты что, Хлоп, совсем? – урезонил его Таракан. – У тебя есть совесть? Ты грабишь государство! Ты не платишь ему налоги, а сам хочешь воспользоваться его бесплатной медициной! Позор!

На самом деле Таракан думал не о совести. Он понимал, что врач из «скорой помощи» сразу увидит, что они отравились шоколадом. И сразу поймёт, откуда этот шоколад.

Потому что про ограбление шоколадного склада написали многие газеты, особенно «Московский балаболец».

«Скорая помощь» сразу позвонит в милицию и скажет: «Вот они, ваши преступники! Как птички, сидят здесь на горшках».

Вот почему он стыдил Хлопа. А вовсе не из-за бесплатности медицины.

Хлопу стало совестно. Он сказал:

– А может быть, вызвать платного врача?

– Нет уж, сиди и страдай, – велел атаман Таракан. – У нас нечем платить платному врачу. Не станешь же ты платить ему шоколадом. Терпи! Авось пронесёт!

И они сидели и страдали, сидели и страдали. Страдали и обдумывали очередное преступление.

Между прочим, это были хитрые и дальновидные преступники. Они усиленно занимались тем, что устраивали себе далёкую счастливую старость путём ограбления и воровства.

У них давно назревал бунт против вожака Таракана. Ещё бы! Они рисковали жизнью, своей свободой, а он выплачивал им зарплату фотоаппаратами.

Попробуй сунься в магазин, чтобы продать аппарат, там тебя уже ждут люди в милицейской форме:

– А где вы взяли это явно заграничное изделие?

– Мне бабушка подарила.

– Ага. Значит, вы в тюрьму с бабушкой пойдёте. Потому что эти фотоаппараты ворованные. Она, слышь, ворует, а ты продаёшь?

В такой ситуации, несмотря на наличие большого количества украденных товаров, им необходимо было идти на третье преступление. Они предлагали своему вожаку пойти на ограбление банка.

Хитрый Таракан, как мог, оттягивал это мероприятие. Ограбление банка – самое опасное ограбление из всех возможных.

Во всех банках понаставили телекамер, разных секретных защит и вооружённых охранников. До чего безжалостными стали люди! Подумать только, против грабителей применялись капканы, ядовитые змеи и даже порой отравляющие вещества.

А ведь преступники тоже люди. Да, такие же люди, как и все, только плохие.

Таракан толковал своим сподвижникам:

– Людей мы можем усыпить. Змей и пауков тоже. А как быть с телекамерами? Пока вы не решите этот вопрос, ко мне с ограблением банка и не суйтесь.

И они думали и не совались.

Глава шестая

ОТКРЫТИЕ ЧЕБУРАШКИ

Чебурашка сидел дома у Гены и внимательно изучал газеты. Он любил читать газеты, чтобы пересказывать их детям в детском саду. Жизнь подбрасывала много разных сюжетов, значительно более интересных, чем сказочки про колобка или терем-теремок.

Он сидел и читал:

Нам сообщают. В далёкой дальневосточной тайге заблудился мальчик. На поиски мальчика вышел отряд добровольцев. Через сутки мальчик сам вернулся домой. Отряд добровольцев до сих пор ещё не найден.

– Когда отряд вернётся, ох этому мальчику и всыпят! – сказал Гена.

– А может, всё будет хорошо, – предположил Чебурашка. – Может, отряд не вернётся.

– Да ты что? – удивился Гена. – Уж лучше пусть мальчику как следует влетит, чем отряд потеряется.

Чебурашка читал дальше:

Граждане из домов по Четырнадцатой Парковой улице, запасайтесь горячей водой. В понедельник горячей воды не будет.

– Но ведь вода же у них остынет, – сказал Гена.

– Нет, – не согласился Чебурашка. – Если в термос набрать, она долго продержится.

Он продолжал: