Тайны Аральского моря - Алик Затируха Страница 27

— Виктор Николаевич, а почему перед тем, как рассмотреть найденные вами драгоценности, вы не только внимательно осматриваетесь вокруг, но даже несколько раз обходите место раскопок?

— Вокруг археологических экспедиций, особенно работающих с ценными артефактами и драгоценностями, часто вертятся типы с не самыми лучшими намерениями.

Виктор Николаевич и тут привёл несколько драматических и даже трагических примеров стычек археологов с преступниками.

Наша оживлённая беседа возобновилась, перескакивая порой на темы, далёкие от археологии. Оказывается, Виктор Николаевич тоже был большим почитателем Гашека и писателей такого же стиля. Он пришёл за Марк Твеном.

…Роза осталась в библиотеке, а мы с Виктором Николаевичем, вместе выйдя из неё, на ходу договаривались о времени следующей встречи в ней.

Ещё издалека увидев нас, Коля Глик направился в нашу сторону. Но вдруг как-то резко метнулся в сторону, теперь уже явно избегая намечаемой встречи.

Распрощались мы с Виктором Николаевичем преисполненные взаимной симпатии.

…— С чего это ты, Коля, такой финт совершил?

— А вот ты послушай. Стою я в очереди продуктовом, вон он, сам знаешь, отсюда его хорошо видно. Стою у окна, считаю ворон за ним. И вдруг прямо напротив окна останавливается мотоцикл. За рулём — Тесак, а в коляске тот самый тип, с которым ты только что так мило беседовал. Тип вышел из коляски, и Тесак ему что-то объяснял, всё время показывая в сторону нашего дома. Потом Тесак развернул мотоцикл и рванул в обратную сторону. А выхожу я из магазина, и вижу, что этот дядя вертится рядом с ним, но всё время внимательно поглядывает в сторону нашего дома. Понимаешь теперь? Он выслеживал тебя, чтобы как бы случайно встретиться с тобой, войти в доверие и выведать что-то полезное для этой шайки.

… Да, это уже более тонкая работа наших противников. Вот и археолог липовый завёлся среди членов этой шайки. С «Урала» тоже, конечно. Ещё один подобранный Тесаком подручный. Оттуда его Тесак и привёз на своём мотоцикле для слежки и якобы случайного знакомства со мной. Но тогда, если судить по возрасту, то этот тип в чине не меньше майорского. Так они и генералов скоро задействуют. Небось, зная, что собеседником будет всего лишь недоучившийся ещё школьник, этот тип понимал, что ему хватит археологических знаний, нахватанных из рубрик «В мире интересного», «Пёстрые факты», «Вам, любознательные!» и тому подобных источников. А вот если бы не Роза, смог бы он в библиотеке найти подход ко мне? Смог бы, смог. Наверняка, у него были заготовки, в которых Роза не предусматривалась хотя бы потому, что до того, как зайти в библиотеку, он про неё и знать ничего не знал.

… Он был пунктуален и пришёл в точно обговорённое время. Я уже ждал его. Лишь зайдя в библиотеку и увидев меня, он быстрым шагом пошёл мне навстречу и приветливо, как для неминуемых предстоящих объятий, раскинул руки. Я предостерегающе выставил свою руку вперёд и с соответствующей интонацией и мимикой выпалил:

— Я уже знаю, что вы не археолог.

Резко остановившись и немного помолчав, он со спокойной ухмылкой ответил: «Всё равно ваша шайка недорослей в итоге проиграет нам», — повернулся и вышел из библиотеки.

Вот те на — и они нас шайкой называют.

Да, крепко вы нас, дяденьки, обложили. А ещё военными и правоохранителями называетесь. Где ваши честь и совесть? Где ваше почитание «Морального кодекса строителей коммунизма»? Как вам не стыдно обижать детей ещё! Как ни совестно вырывать из наших детских ручонок клад, который мы первыми обнаружили и первыми выкопали. И это в то кризисное для нашего возраста время, когда нам с огромной душевной болью и скрежетом зубовным даже на билеты в кино и мороженное приходится клянчить копейки у родителей.

Вывод после всех видов слежки за нами Лёня, Коля и я сделали, не сомневаясь, что так оно в конечном итоге и будет: как бы вы, дяденьки, за нами ни следили, а мы постараемся никогда не выпустить Золотой Казан из наших детских ручонок. И Лёня показал нашим воображаемым противникам уже на зависть многим дяденькам ручищу, сжатую в кулак.

…И всё-таки, выдержав свою установку не дёргаться, мы дождались своего часа.

Однажды наши противники, всей своей шайкой, поехали на грузовике охотиться на сайгаков. В ночь поехали, фарами их гонять. Мы, даже если бы знали об этом, не могли использовать время до утра — трудно было бы Коле объяснить семье неожиданную ночную вылазку в море.

И всей своей шайкой наши противники на каком-то вираже попали в очень серьёзную аварию. После опрокидывания машины на полном ходу сильно пострадали все находившиеся и в её кабине, и в кузове. Слухи об этом уже с раннего утра стали быстро распространяться по небольшому Аральску и обрастали всё большим числом подробностей. Особенно досталось Ветрину и Тесаку. У обоих — тяжёлые переломы. Тесака и всех других «уральских» служивых поместили в госпиталь воинской части. И Ветрина туда приняли, он был хорошо знаком многим высокопоставленным браконьерам «Урала». Его и Тесака, принимая во внимание их состояние, разместили в двухместной палате.

Ну что, можем, наконец, рвануть на Трёхгорку, вырыть там Золотой Казан и перепрятать его совсем недалеко от города, на Обрыве?

Но в нашем положении отношение к такому слуху должно быть особенно настороженным — знаем уже, с какими хитрецами имеем дело. Но вот как раз имея дело с такими хитрецами, и мы всё больше становились тёртыми калачами.

Как железобетонно убедиться, что Тесаку и Ветрину в их нынешнем положении не только за нами гоняться невозможно, не только даже до коридорного сортира дойти затруднительно, но и вовсе свои задницы без посторонней помощи с кровати не поднять? А остальные члены шайки — не угроза для нас. Ни лодок у них своих нет, да и не доверят им Тесак с Ветриным без них приближаться к Золотому Казану.

Домашних телефонов в Аральске — едва ли пара десятков наберётся. Ни у нашей семьи, ни у Гликов, ни у Лёни телефонов не было.

Будем звонить в