Андрей Жвалевский - Шекспиру и не снилось! Страница 3

— А мне на последний! Я без жены!

Кассирша фыркнула, но билет выбила. Правда, не на «Шрэка», а на новый боевик, но я не стал спорить.

Уже выходя на улицу, я вдруг осознал, что случилось. Мы с Лопахиной окажемся на последнем ряду. В полной темноте.

И тогда…

У меня даже во рту пересохло, и я потратил часть сестринских денег на «Спрайт». Выдул всю бутылку одним залпом, но во рту мокрее не стало.

Хоть Милка мне и рассказывала, что вовремя приходить нельзя, я не выдержала. Честно стояла за углом минут пять, а потом пошла к кинотеатру.

Мне показалось, что если Никитос придет, и не найдет меня, то развернется и уйдет. А что я потом Милке расскажу? И Полине… И Анжеле с Пекаревой?

Я решила, что дойду до касс, и если Препяхина там нет, то развернусь, и уйду. И буду ходить туда-сюда, за угол и обратно, каждый раз делая вид, что только что пришла.

Препяхин был. Он посмотрел на меня мутным взглядом, нахохлился и отвернулся.

«Не заметил» — поняла я, приободрилась, выпрямила спину и двинулась прямо на него, мысленно проведя по земле прямую линию. Я дома перед зеркалом репетировала, очень изящно получалось.

Препяхин даже глазом в мою сторону не повел. Тогда я решила привлечь его внимание:

— Никитос! — проблеяла я странным, совершенно не своим голосом.

Испугалась сама, дернулась, зацепилась каблуком… Хорошо, что быстро восстановила равновесие!

А то Никита так за меня испугался!

Не успел выйти во двор, как на меня налетел Витька.

— Ты че, реально с Лопахиной в кино пойдешь?!

Я мрачно кивнул. Я бы уже и отказался, но — дело принципа.

— Да гонишь!

Я стал злиться.

— Забились? — я протянул руку Витьке. — На твою флэху!

Витька заколебался. Флешка у него была знатная, в виде пистолета.

— А с тебя что? — подозрительно спросил он.

— Мой «Колл оф дьюти»!

Витька торопливо схватил мою ладонь.

— Забились!

…У входа в кино я проклял все на свете: и свой длинный язык, и Витьку, который торчал с дружками в отдалении, и Лопахину, которая нагло опаздывала. Вокруг болтались какие-то люди, и они раздражали еще больше. Одна девица — явно старше меня — действовала на нервы больше всех. Постоянно бродила вокруг с видом лунатика и чуть на меня не натыкалась.

И вдруг это чучело накрашенное говорит человеческим голосом:

— Никитос…

Я чуть на стенку не полез от неожиданности. Приглядевшись, узнал Лопахину. И с ужасом понял, что она действительно на полголовы выше меня.

Она что, дура — такие каблучищи напяливать?

Одна радость: Витька все видел. Флешка — моя!

Когда я поняла, что сидеть мы будем  на последнем ряду, я даже испугалась. С одной стороны приятно, что Никитос ко мне так относится, а, с другой, я, похоже, еще не совсем готова к таким серьезным отношениям.

Препяхин сунул мне в руки стакан с попкорном и впился взглядом в экран.

Я решила простить ему и неприветливый прием, и эту грубость. Все-таки у нас первое свидание, понятно, что мальчик волнуется…

Мальчик волнуется…

Через десять минут фильма меня заколотило. Мы будем сегодня целоваться или нет? Скорей бы уж… Отмучалась, и можно кино смотреть…

Оставшееся до сеанса время я делал все, чтобы наша разница в росте не бросалась в глаза: бегал за попкорном, усаживал Таньку на банкетку, садился сам. Как только двери в зал открылись, сразу бросился к ним.

На заднем ряду мы оказались одни. В голову очень некстати полезли мысли. Очень всякие. Совсем всякие. Меня прошибло потом. Сунув Таньке попкорн, я принялся тайком вытирать ладони об обшивку кресла. Ведь первым делом надо будет ее за руку взять, правильно? А уж потом…

Что будет потом, я представлял смутно. Конечно, мы будем целоваться… Но как перейти от взятия руки к поцелую — я и представления не имел. Надо было у Радомского спросить. Он со своей Вероникой уже раза три в кино был.

Чтобы успокоиться, я решил пока сосредоточиться на экране.

Тем более что фильм был прикольный.

Фильм оказался ужасной нудятиной. Я так и не поняла, почему мы не пошли на «Шрека», там хоть поржать можно. А тут сплошные стрелялки, я запуталась в них мгновенно. Кто за кого? Кто хороший, а кто плохой?

Пыталась выяснить у Никитоса, а он только отмахивался и мычал:

— Круто!

Или:

— Ништяк они его замочили…

Поскучав полчаса, я поняла, что если хочу романтического свидания, то нужно брать инициативу в свои руки. Вытерев об кофту вспотевшую ладонь, я попыталась взять Никитоса за руку.

Получила второй стакан попкорна.

Съела.

До окончания фильма оставался еще час…

Это был реальный отвал башки! Там такие с этими выползли в конце, а потом наши на них из засады! А наш главный встал — и от живота из пулемета! Как он его только удерживал на весу?! И как только не оглох! Грохот даже в кинозале стоял такой, что уши заложило!

Правда, в самый неподходящий момент Танька чего-то от меня хотела, но я от нее попкорном откупился и спокойно досмотрел кино до конца. То есть не спокойно, а…а… а ваще!!!

Когда мы вышли из зала, я чуть не плакала от разочарования. Препяхин быстро проскочил вперед и ждал меня у выхода из кинотеатра, с отрешенным видом глядя в пространство.

— Ты домой? — спросил он.

Я воспряла. «Конечно, он оставил всю романтику на потом! — сообразила я, — И нечего было расстраиваться!»

— Ну не знаю, — ответила я томно, давая Никитосу возможность пригласить меня, куда он там напланировал.

— Ну не знаешь и ладно, — отрезал Препяхин, — А я домой.

И растворился в темноте.

Вечером на ступеньках школы меня уже ждал надутый Витька.

— Флешку гони! — заорал я еще на подходе.

Витька достал флэху из кармана, посмотрел на нее… У него даже глаза от слез заблестели. На секунду у меня возникла идея пожалеть его — но я тут же взял себя в руки. Нечего было спорить!

— А это точно Лопахина была? — спросил он, еще крепче сжимая свою драгоценность. — Не похожа ни фига!

— А кто?! Бабушка твоя?

Я требовательно протянул ладонь за трофеем. Витька отдал мне флешку, провожая ее страдальческим взглядом. Я принялся вертеть добычу в руках, не торопясь спрятать. Пусть помучается, провокатор! Следующий раз будет знать, с кем спорить!

— А как фильм? — Витька не отводил взгляд от флешки.

— Супер! Прикинь: там сначала такой из пещеры выползает…

Я пошла пешком, по дороге шмыгая носом и сбрасывая звонки от Милки. Не хватало еще, чтобы она услышала, что я плакала!

Дома пришлось долго  отсиживаться в ванной,  потому что эта дурацкая мамина тушь совершенно не отмывалась. Не может она себе нормальную купить, что ли…

Вода лилась небольшими водопадами из крана и из моих глаз. Я и не думала расстраиваться из-за этого придурка, просто… просто…

Дашка аккуратно пролезла ко мне в ванную.

— Тааань, — зашептала она, — ты что, плачешь?

— Нет, — буркнула я, — я умываюсь.

— Тань, — не унималась сестричка, — не плачь… Пожалуйста, а то я тоже заплачу!

У нее немедленно затряслись губы и глаза выросли размером со сливу. Мне стало так жалко ее, что я забыла, что нужно жалеть себя. Обняла Дашку и уткнусь в ее теплую, вкусно пахнущую макушку.

— Дашик, — тихо сказала я, — когда ты вырастешь большая, и мальчик пригласит тебя в кино…

Дашка шмыгнула носом, ожидая продолжения. А я в уме перебирала все возможные варианты мести.

— Ай, лучше не ходи, — решила я. — От этих мужиков сплошное разочарование.

Когда я закончил пересказ фильма, меня слушали уже и Радомский, и Лопух, и еще пару пацанов из параллели. Слушали, раскрыв рты. Что-что, а рассказывать я умею! В лагере всегда после отбоя такие истории заливаю! Все уже спят, а я еще до середины не дошел.

— Круто, — сказал Радомский.

И тут же испортил настроение:

— Я так понял, ты тупо на экран пялился? А чего Таньку с собой брал?

Это был удар под дых. Но я вывернулся:

— Ну… если честно… я не весь фильм рассказал. Мы с Лопахиной там пару раз отвлекались…

И я сделал значительную паузу. Мол, понятно, чем мы там отвлекались. Радомский не поверил.

— Ну-ну…

— Чего «ну-ну»?

— Да ничего.

— Ну и всё!

— И вообще, Таньку в кино сводить — не тема!

— А что тема?

— Ирку своди!

— Да легко!

— Забились?

Я в запале сунул Радомскому ладонь. Тот, зараза, тут же ее схватил, а Витька — зараза номер два — разбил, не дав мне опомниться…

…Ночью я никак не мог уснуть «А чего? — думал я. — И в первый раз было не страшно… А во второй еще проще будет… Наверное…»