Лия Гераскина - В стране невыученных уроков-2, или Возвращение в страну невыученных уроков Страница 3

Преподаватель ОБЖ Алексей Петрович был человеком строгим. Говорили, что он офицер, только в школу приходит в штатском. На его уроках ребята сидели необычно тихо.

Сегодня, войдя в класс и поздоровавшись с нами, Алексей Петрович раскрыл классный журнал и вызвал к доске Люсю.

- Скажите, Карандашкина (он нас всех называл на «вы»), какие опасности могут подстерегать ученицу вашего возраста дома, на улице, в магазине?

Люська встала и молча уставилась на Алексея Петровича.

- Вы не поняли вопроса? Скажите, какая опасность может подстерегать вас, скажем, на улице?

- На улице? - переспросила Люська. - Я могу подвернуть ногу… или потерять деньги, которые дала мне мама, чтобы купить продукты…

- А ещё что? - допытывался Алексей Петрович.

- Ну, я не знаю…

- Вижу, что не знаете, потому что на прошлом уроке совсем не слушали меня, а дома не потрудились заглянуть в учебник. Ну, хорошо. Может, вы припомните, как следует вести себя в лифте, если едете в нём с незнакомым человеком?

- У нас нет лифта, - сказала Люська, - мы живём на первом этаже.

- Так. Ну, а если бы вы остались дома одна и вам позвонили в дверь - что бы вы стали делать?

- Я бы спросила - «кто там»?

- Правильно. А если бы вам ответили, что звонит сотрудник папы, который подвёз по его просьбе на машине какую-то тяжёлую покупку, что тогда?

- Ну, тогда… Если он такой добрый, что согласился помочь папе… Я не знаю, я бы, наверное, открыла…

- И вы считаете, что поступили бы правильно?

Люська подумала немного и добавила:

- Ну, я поблагодарила бы его… А что ещё?

- А ещё то, что я вынужден поставить вам двойку, - спокойно сказал Алексей Петрович и снова стал читать классный журнал. - Надеюсь, хоть кто-то усвоил то, о чём говорилось на прошлом уроке, - сказал он, - и расскажет нам. Попрошу Семёнова Евгения.

Женьчик встал.

- Я вам напомню, Семёнов, что на прошлом уроке речь шла о том, какие опасные ситуации могут поджидать школьника дома, на улице, в магазине… Пожалуйте, перечислите мне их и расскажите, что надо делать, чтобы подобных ситуаций избежать… Я вас слушаю.

- Бежать, - тихо сказал Женьчик, беспомощно оглядываясь на ребят.

- Что? - переспросил Алексей Петрович. - Куда бежать? И при какой ситуации?

- У меня не было… этого… как вы сказали… сито… сито…

- Решето! - крикнул Серёжа Петькин.

Алексей Петрович обвёл суровым взглядом засмеявшихся ребят. Те мгновенно смолкли.

- Я хотел сказать, - пролепетал Женьчик, - у меня никогда не было опасностей…

- А у него правда не было опасностей, - тихо заметил Серёжа Петькин, - бабушка провожает его в школу и приводит из школы домой. И одного его никуда не пускают…

- Понятно, - сказал учитель. - Семёнов, у вас есть учебник по моему предмету?

- Есть.

- Я спрошу вас в следующий раз, а сегодня вынужден поставить вам двойку.

Он помолчал немного, потом тихо спросил:

- Ребята, вы что, все будете так отвечать, как Карандашкина и Семёнов?

- Нет! Нет! - закричали мы. - Вы нас спросите!

- Не успею, - ответил Алексей Петрович.

Тут зазвенел звонок.

Занятия в этот день шли как-то странно - все учителя, как сговорившись, вызывали к доске Люсю и Женю. Наверное, Алексей Петрович рассказал всем в учительской, как они отвечали на его уроке.

Повторялась моя прошлогодняя история, только теперь она происходила с Карандашкиной и Семёновым.

Наверное, учителя решили проверить их прилежание и - кто знает? - может, перевести обратно в четвёртый класс. Как бы то ни было, оба они получили в тот роковой день по четыре двойки - по ОБЖ, истории древнего мира, природоведению и даже по литературе.

Некоторые ребята смеялись, а мне стало как-то не по себе. Я ещё не забыл, как нёс домой дневник с пятью двойками… Хорошего мало.

Жаль было и Люську, и перепуганного Женьку. Катька даже не подошла утешить его. Мало того, проходя мимо Женьчика, она произнесла своим металлическим голосом: «Так тебе и надо! Привык у меня списывать, вот теперь попробуй думать своей головой!» Взмахнула косами и с надменным видом вышла из класса.

Когда прозвенел последний звонок, Люську, Женьчика и почему-то меня вызвали к директору школы. Ну, что вызывали их, было понятно. Но при чём здесь я?

- Садитесь, ребята, - сказал Виктор Васильевич. - У меня к вам серьёзный разговор. Дайте-ка мне ваши дневники.

Мы достали из ранцев дневники и подали директору.

Просмотрев их, он отложил дневники в сторону, вздохнул и сказал:

- Так… Вы двое явно хотите достичь печального рекорда моего тёзки… Грустно, дети мои…

Мы молчали.

- Как вы думаете, почему я вызвал вас всех троих? Не понимаете? Ну, ладно, открою вам секрет, хотя вы сами могли были догадаться… Вы оба знаете, - продолжил Виктор Васильевич, обращаясь непосредственно к Люське и Женьчику, - как Витя учился в четвёртом классе. Был случай, когда он получил в один день пять двоек. Было так, Витя?

- Было, - тихо ответил я. - Но ведь всего один раз.

- Да, потому что ты понял, что стыдно так безответственно относиться к урокам. Виктор, - директор кивнул в мою сторону, - сумел взять себя в руки, простился с ленью и серьёзно взялся за учёбу. Он сумел побороть в себе…

- Ага, как же, - вдруг перебила директора Люська, - поборол бы он, если бы не побывал в Стране невыученных уроков! Вот там ему мозги и вправили!

- Слышать не хочу об этой глупой выдумке! Я знаю, Витя рассказывал вам в классе сказку про какую-то Страну невыученных уроков… У него богатая фантазия, и он, очевидно, хотел не только сам исправиться, но и таких лоботрясов, как вы, припугнуть тем, что попадут в эту Страну, если будут плохо учиться…

- Это неправда, - решительно заявила Люська, - он был там. Так выдумать нельзя!.. И страна эта вовсе не сказка. Даже Зоя Филипповна не говорила, что это сказка!

Виктор Васильевич вынул платок и вытер потный лоб. Помолчав немного, он тихо сказал:

- Вы очень тревожите меня, ребята. - Он опять обратился к Люсе и Женьчику: - Оба вы в трудном положении, ведь вас перевели в пятый класс условно. Честно скажу, мне не хочется возвращать вас в четвёртый класс, отрывать от друзей, с которыми вы проучились с первого дня. И мне кажется, я нашёл выход… И тут, Витя, всё будет зависеть только от тебя…

- От меня? - удивлённо воскликнул я. - А я-то что должен сделать?

- Очень многое. Ты должен помочь им осознать необходимость серьёзного отношения к учёбе… помочь вылезти из этого болота лени… поверить в свои собственные силы… А главное, расскажи им, как тебе удалось преодолеть себя, почему у тебя появился интерес к урокам. Понимаешь меня? Поможешь им?

- Постараюсь, - растерянно сказал я. - Только не знаю, смогу ли. Да и будут ли они меня слушать!

- Если не дураки, то будут, - отрезал директор, - а если не будут, то пусть возвращаются в четвёртый класс. Всё! Желаю всем троим успеха!

Мы молча вышли из кабинета.

- Ребята, - обратился я к Люське и Женьчику, - попробуем! Только, чур, никому ни слова. Обещаете?

- Да! - насупившись, кивнула Люська. - Обещаем!

- Обещаем! - еле слышно повторил Женьчик.

- Катьке не проболтайся! - заметила Люська.

- Не буду, - вздохнул Женьчик. - Она меня за человека не считает.

- Завтра после уроков приходите ко мне, - пригласил я ребят. - Если мы все вместе будем стараться, надеюсь, что-нибудь получится…

Мы разошлись по домам. То есть разошёлся один Женьчик, которого на лавочке у школьной раздевалки ждала бабушка. А мы с Люсей, поскольку жили в одном доме, пошли домой вместе, но по дороге не проронили ни слова. Я думал о том, что впереди нас ждут нелёгкие испытания. А Люся, наверное, думала о том же, о чём думал я, когда нёс в дневнике те злосчастные пять двоек.

Честно скажу, я не представлял себе, как смогу заставить Люську и Женьчика изменить своё отношение к учёбе. Правда, директор их здорово припугнул, но всё же…

Люська всегда была лентяйкой, и уроки за неё делала бабушка, а теперь бабушка уехала к сыну, и Люське ничего не осталось, как самой взяться за ум, если он у неё, конечно, есть.

С Женьчиком было ещё сложней. Как убедить его поверить в свои силы, если сам он в себя не верил? Можно выучить наизусть любую книгу, даже самую умную и сложную, но если не думать самому, надеяться, что решение за тебя примут другие… А Женьчик давно привык рассчитывать на других - на родителей, на бабушку, на Катьку Пятёркину, у которой он постоянно списывал… А теперь и она отвернулась от него. Я её не осуждаю. Женьчику, как когда-то мне, пора было научиться отвечать за свои поступки…

Что же мне делать? Ума не приложу. А ведь обещал Виктору Васильевичу, что постараюсь. Вот беда!

Мама заметила, что я рассеян, плохо ем, и, пристально взглянув на меня, вынула из моего ранца дневник. Посмотрела на отметки и спросила:

- Может, ты устал?