Андрей Максимов - Солнце на дороге Страница 3

– Перестань! Что ты делаешь? Скафандр – мой единственный шанс возвратиться на Землю! Ты что? Тут моя еда, моя защита. Я же объяснял! Что ты творишь? Не надо! Нет!

Голос усмехнулся:

– Вернуться на Землю? А разве ты не на Земле?

– Да у нас так говорится: на Землю – значит, домой…

Скафандр на Антошине таял безвозвратно и неотвратимо.

– Тебя ведь никто не звал сюда из твоего двадцать первого века? Раз пришел – живи! Это честно. Живи, а не наблюдай.

Полковник понял, что умолять о чем-то Голос, упрашивать Его, убеждать – пустое дело.

Он только спросил растерянно и беспомощно:

– А как же я теперь на Землю вернусь, ну то есть к своим?

– Выживешь – вернешься.

– Как?! – заорал Антошин. – Без скафандра это невозможно! Меня потеряют на Земле!

Голос повторил:

– Выживешь – вернешься.

«Вот заладил!» – подумал Антошин и тут же пресек свои мысли, вспомнив, что Голос их слышит.

Полковник оглядел себя: белая холщовая рубаха, широкие штаны и сапоги. Надо признать, одежда была хоть и непривычной, но удобной.

Оказаться в чужом и непонятном времени без скафандра, без еды и, главное, без связи со своим временем – это было самое страшное, что только мог себе представить человек, совершивший прыжок в неведомое прошлое.

Но отчего-то жутко не становилось. Более того, не покидало ощущение, что все происходит именно так, как и должно происходить.

– Но ты ведь не оставишь меня здесь навсегда? – спросил полковник. – Ты вернешь меня в мое время?

Ответа не было.

Голос исчез.

Антошин уселся, прислонившись спиной к березе, и задумался.

«Ну и куда же теперь идти? Где искать эти чертовы молодильные яблоки?

Впрочем, искать ли? Зачем, если шанса вернуться домой практически нет, а надежда вся только на этот странный Голос. Даже если это Голос Бога – так что? Ведь надеяться только на Бога – самое ненадежное дело.

Ну, предположим, отыщу я эти яблоки, и куда с ними?

Лишние мысли. Может, правильные, но лишние. Есть приказ, полковник Антошин, и ты должен его выполнять. Вот и всё».

Полковник огляделся. Он сидел в густом лесу – ни дороги, ни тропинки.

За ветками Антошин увидел просвет, туда и пошел, потому что в просвет идти разумней да и приятней, чем в глухую, беспросветную чащу.

Птицы пели радостно-истерично, как им и было положено, и воздух казался каким-то особенным. После давящей и загрязненной атмосферы его времени этот воздух словно имел вкус.

За спиной хрустнула ветка.

Антошин обернулся.

И тут же получил удар в лицо.

Он упал в мягкую траву, нелепо запрокинув голову.

Сквозь кроны деревьев небо казалось поделенным на кусочки.

Антошин попытался подняться, но получил еще один удар и потерял сознание.

2

Начальник охраны полковник Антошин Николай Васильевич любые разговоры считал лишними. Даже с охраняемым лицом предпочитал в беседы не вступать и потому знал о своем шефе немного – только самое необходимое, но достаточное для того, чтобы хорошо выполнять свою работу.

А работу свою полковник Антошин привык выполнять хорошо.

Охраняемое лицо, по имени Алекс, так и сказал, когда совсем недавно брал его на работу:

– Люди, которым я верю, рассказывали, что вы отлично знаете свое дело. Очень надеюсь убедиться в этом лично. Вопросы есть ко мне?

Вопросов у Антошина не было никогда. А если и находились, полковник предпочитал их задавать самому себе.

В тот злополучный день шеф вышел из кабинета и остановился.

Это было неожиданно. Алекс передвигался по жизни быстро и в приемной своей не задерживался никогда.

Шеф любил повторять: «Если человек передвигается по жизни медленно – значит, ему некуда спешить, а если ему некуда спешить – значит, он не востребован. А если он не востребован – значит, несчастен. Я хожу по жизни, как счастливый человек».

Роста шеф был небольшого, и, пожимая ему руку дважды в день – утром при встрече и вечером при расставании, – Антошин едва заметно пригибался.

Одевался Алекс небрежно – свитер, джинсы. Так одеваются либо очень бедные, либо очень богатые люди.

– Зайдите ко мне, Николай Васильевич, – буркнул Алекс.

За тот месяц, что Антошин работал у шефа, в кабинет его вызывали впервые. Полковник расстроился: изо всех возможных разговоров треп с начальством он не любил более всего.

Когда Алекс предложил: «Николай Васильевич, не хотите ли виски или коньяка?» – Антошин почувствовал недоброе. Начальники никогда не будут предлагать выпить прежде, чем сказать что-то хорошее. Раз шеф предлагает спиртное – жди неприятностей.

– Спасибо, на работе я не… – начал Николай Васильевич.

Шеф не дал ему договорить:

– Ну и напрасно. Начальству никогда ни в чем отказывать нельзя. Это оставляет неприятный осадок… К делу. Вас никогда не удивляло, почему я взял вас на работу, хотя прежний начальник охраны прекрасно себя чувствует?

– Насколько мне известно, он пошел на повышение.

– Начальники охраны уходят только на пенсию. – Алекс налил себе виски и залпом выпил. – Я хотел присмотреться к вам, прежде чем поручить ответственное задание. Присмотрелся. Поручаю.

Шеф еще плеснул себе в рюмку.

– Вам надо прыгнуть в прошлое. В шестой век нашей эры. Или в седьмой. А если вам больше нравится цифра четыре, то в четвертый…

– Россия? – зачем-то спросил полковник.

– Разумеется.

О путешествии в прошлое шеф говорил так, словно речь шла о необходимости сходить в магазин.

– Задание необычное, полковник. Речь в данном случае не идет о том, чтобы проверить достоверность тех или иных исторических событий. Речь идет о бессмертии. – Алекс сделал паузу, дабы Антошин мог оценить значимость сказанного, и повторил: – О бессмертии.

Услышанное не то чтобы не радовало, а даже как-то плохо осознавалось.

Конечно, Антошин слышал, что ученые нет-нет да и прыгнут в прошлое, чтобы, например, стать свидетелями какого-нибудь исторического события. Не так давно какой-то умник прыгнул в конец восемнадцатого века и выяснил, что Сальери вовсе не убивал Моцарта. Все кричали об этом как о сенсации. Что, надо сказать, удивляло и даже отчасти забавляло Антошина: он никак не мог понять, чего так переживать по поводу событий трехвековой давности?

Начальник охраны налил себе виски, отхлебнул и произнес спокойно:

– Не могли бы вы точно объяснить, в чем смысл и суть того задания, которое вы хотите мне поручить? Я военный человек и не могу выполнить приказ, смысла которого не понимаю.

Алекс расхохотался.

– Мне нравится ваше спокойствие, Николай Васильевич. Я не ошибся в вас. Слушайте. Вам предстоит дело очень сложное, но, если у вас получится, вы навсегда войдете в историю человечества. И я тоже. Мы вместе войдем. Речь идет о тайне бессмертия. Вы хотите в нее проникнуть?

Ни на секунду не задумываясь, Антошин ответил:

– Нет.

Ответ неожиданно обрадовал Алекса:

– Вот и хорошо! Не будет лишней романтики. Что вам нужно сделать? Вам нужно, как я уже сказал, прыгнуть в древнюю Русь. Для чего? Объясняю. Там росли молодильные яблоки. По преданию, тот, кто их съест, обретет бессмертие.

– Вы что, верите в этот бред? – искренно удивился Антошин.

Вопрос явно не понравился шефу.

Алекс встал, прошелся по кабинету, снова сел, выпил и произнес жестко, пожалуй даже излишне жестко:

– Люди путают мифы и сказки, Николай Васильевич. Вот проблема. Вы, например, знаете разницу? Не надо отвечать – потратим время. Сказки – это вранье. Мифы – это преувеличенная реальность. Понятно? По глазам вижу, что не до конца понимаете. Николай Васильевич, вы знаете, что я очень богатый человек. Знаете?

Антошин кивнул.

– А вам известно, откуда мое богатство?

– Я стараюсь не перегружать себя информацией, которая не нужна мне для дела, потому что…

Алекс снова не позволил договорить:

– То есть не знаете. Итак, откуда мое богатство? Я что-то украл? Я качал нефть? Я продавал автомобили? Ерунда. Я не умею всё это делать. Я – ученый. Вы знаете миф о «Летучем голландце» – странном корабле, который появлялся непонятно откуда и приносил беду? В историю с «Летучим голландцем» никто не верил – думали, сказки. А я знал: миф! Мне удалось поймать «Летучего голландца»… Не спрашивайте меня как. Это вопрос технологии. Капитану «Летучего голландца» было известно, где лежат затонувшие корабли, включая, разумеется, и те, которые везли клады. Мне удалось его убедить открыть мне эти тайны. Как? Это тоже вопрос технологии и денег. Любого человека можно убедить рассказать то, что тебе нужно, дав ему то, чего ему не хватает. Потому что наш мир так устроен, что в нем всем чего-нибудь обязательно недостает: кому – денег, кому – славы, кому – приключений… Дай человеку то, в чем он нуждается, и он расскажет тебе все, что знает, причем с радостью.

Антошин уже не раз замечал: когда Алекс начинает говорить, он не обращает внимания на того, кто находится рядом, произносит слова быстро, торопясь, будто убегая от погони. И вообще становится очень похож на сумасшедшего. Однако полковник знал: сумасшествие – болезнь бедных людей. То, что у бедных называется «сошел с ума», у богатых именуется «милыми странностями».