Джин Литтл - Этим летом я — не я Страница 3

— А мне будет одиннадцать пятого ноября. Мы почти ровесницы! Ну, разве это не поразительно?

— Я думала, тебе по крайней мере тринадцать, — сказала Алекс.

Сэм не стала говорить, что она думала по поводу возраста Алекс. Некоторое время ни та ни другая не знали, что сказать.

Обе сидели молча, обдумывая то, что каждая выпалила о себе.

— Лошади, — сказала наконец Сэм и вздохнула. — Ты едешь туда, где есть лошади? До чего же тебе повезло!

Алекс думала об этом «везении» совсем иначе.

— Я ненавижу лошадей, — сказала она, тяжело вздохнув. — Они пяти милей высоты, а зубы у них, как могильные камни. И эти люди хотят сделать меня наездником. Они сказали, что к осени я буду обожать верховую езду.

— Ты просто сошла с ума, — сказала Сэм. — Мне это показалось бы прекрасным сном! Мой папа не смог отдать меня в школу верховой езды, денег не хватило. Он же писатель. И не знаменитый. Он пишет путевые очерки и только что опубликовал свой первый детектив — «Роковое заблуждение».

Алекс задумалась, рассказывать ли попутчице о своем отце. Ни одно из его живописных полотен не принесло ему большого успеха. В конце концов Алекс только поправила очки и улыбнулась.

— Классное название, — сказала она.

Сэм внимательно посмотрела на нее. Сказать ли девчонке, что в папиной книжке есть героиня по имени Сэм? Нет. Не сейчас.

— Ага, — согласилась она. — Сейчас он работает над следующей книгой. А первая посвящена мне. Там написано: «Сэм, которая это сделала». И не спрашивай меня, что это значит. Когда я его спросила, он только рассмеялся.

— Здорово. — Слова Сэм явно произвели впечатление.

— Все выглядит прекрасно, но у нас никогда, никогда, никогда не бывает денег. И сейчас за мой билет заплатила бабушка.

Алекс посмотрела в окно. Мама была финансовым советником, а Перри — зубным врачом. Так что в ее семье могли не только оплачивать уроки верховой езды, но и приобрести для Алекс собственную лошадь. В сущности, мама была бы счастлива, если бы дочь занялась хоть каким-то спортом. Маме хотелось видеть дочь олимпийским чемпионом, а не книжным червем. Мама была помешана на спорте. Она приклеивалась к телевизору и часами смотрела фигурное катание, лыжные гонки и соревнования гимнастов. Она пыталась учить дочь фигурному катанию, но Алекс все время падала на лед. Она не достигла успехов ни в одном из видов спорта, в которые определяла ее мама, — ни в гимнастике, ни в дзюдо, не хотела бегать на лыжах, или играть в футбол. Папа советовал маме сдаться, но без толку. Алекс как раз отдали заниматься гольфом, когда появился Перри, который отвлек маму от мечты о спортивных достижениях дочери.

Затем Перри переменил направление маминых мыслей, и теперь главной задачей стали компьютерные технологии. Алекс должна была достичь высот во Всемирной Паутине. Увидев, как она в третий раз читает книгу «Гарри Поттер и пленник Азкабана», отчим воздел руки и закричал:

— Скажи на милость, зачем ты тратишь время на чтение этой глупой сказки, которую уже знаешь наизусть?

Алекс хотела сказать, что Гарри Поттер — ее друг, и это было бы истинной правдой. Но она всего лишь холодно ответила:

— Я изучаю технику писательского мастерства. В конце концов, на этой «глупой сказке» заработаны миллионы.

На губах Алекс мелькнула легкая усмешка, когда она вспомнила, как смутился Перри. Он никогда не читал беллетристики, но страшно уважал деньги.

— Держу пари, эта конюшня, в которую меня отправили, слишком далеко от библиотеки, — угрюмо поделилась Алекс своим горем.

Сэм засмеялась и сказала:

— Послушай, люди, к которым я еду, держат свой собственный книжный магазин. Лично я с радостью убежала бы куда-нибудь подальше от этих книжек. Я, конечно, очень разочаровываю своего папу. Но как быть, если я устаю от описания древних развалин и жизни старинных королей? Мне приходится притворяться.

— А твоя мама? — спросила Алекс.

— Она умерла, — просто ответила Сэм.

У Алекс глаза стали еще больше, и в них мелькнуло смущение.

А Сэм улыбнулась:

— Да успокойся. Я маму не помню. Когда мне был год, мы попали в автомобильную аварию. Мама погибла, а я, сидя в ремнях безопасности, не получила даже царапины. Я совсем ее не помню. К нам переехала бабушка, а когда я подросла, меня отправили в детский сад. И вот теперь, как раз когда бабушке понадобилось, чтобы кто-то присмотрел за мной, пока ей будут делать операцию, она получила письмо от старых друзей. Так все и устроилось. Мы живем настолько далеко друг от друга, что, я думаю, эта Маргарет Трюблад вообще забыла, что я существую на свете. Она была крестной моей мамы, так что чувствует некоторую ответственность и за меня.

Алекс подумала о своей маме, которая читала только о том, как зарабатывать деньги, и кулинарные книги. Но тут же отбросила прочь все размышления, поскольку ей пришла в голову удивительная мысль. Некоторое время девочку одолевали сомнения, но потом она решилась:

— Знаешь что? Если мы поменяемся ролями — никто никогда этого не заметит. Тогда ты сможешь ездить на лошадях, а я — читать книги.

Сэм онемела на целых двадцать секунд. Потом произнесла:

— Что-о-о-о?

Алекс повторила. Сэм ошеломленно покрутила головой, но все-таки сказала:

— Ты с ума сошла, но… может, ты и права! Им нас никак не узнать! Ура-а-а!

4

В полном молчании они просидели пару минут. Алекс и сама испугалась последствий своего предложения. В такие авантюры она еще никогда не ввязывалась и даже не ожидала от себя ничего подобного. А Сэм удивлялась, что тихая, неприметная девчонка-плакса оказалась такой отчаянной и смелой.

— Смешно было бы… — неуверенно прошептала Алекс. — А если все-таки попробовать?

— Ага, — глухо сказала Сэм и неожиданно призналась: — Но, боюсь, мои нервы не выдержат. У нас ничего не получится.

— А я думаю, получится, — медленно возразила Алекс. — Хотя бы ненадолго. По-моему, стоит попробовать. Ну, что они с нами сделают, даже если все откроется?

Они опять замолчали, взвешивая все «за» и «против».

А потом Сэм будто прорвало. Ей стало стыдно за свою нерешительность. Ведь Алекс права — скучные каникулы могут чудесным образом превратиться в счастливо проведенное время.

— Давай считать, что мы решились, только надо все как следует продумать. Во-первых, надо обменяться адресами, телефонами и самыми мелкими подробностями наших биографий. Надо обдумать все.

Она пролистала маленький блокнот, который дала ей бабушка, выудила оттуда адрес Трюбладов и переписала его на другой листок. Алекс с интересом посмотрела на нее и сделала то же самое.

— Эй, посмотри, — сказала Сэм, приложив друг к другу два листочка бумаги. — У нас так похожи почерки, что невозможно сказать, где — чей.

— И тот, и другой отвратительный, — улыбаясь, заметила Алекс. Но Сэм была права, почерки были очень похожими.

Стюардесса, которая оставила их мрачными и подавленными, обрадовалась, увидев, что девочки над чем-то хихикают. Она улыбнулась и кивнула головой. Дети всегда легко становятся друзьями. Ей и в голову не могло прийти, что девочки задумали настоящий переворот.

Конечно, Алекс придумала замечательную игру, которая поможет веселее провести каникулы, но на самом деле за смехом девочек скрывалась грусть.

Когда самолет приземлился в Торонто, девочки уже все успели обговорить и описали друг другу свой багаж, вовремя вспомнив, что надо сразу же снять с него наклейки с именами.

— Это нетрудно сделать, — сказала Сэм, хотя у нее дрожали руки и подкашивались ноги.

Однако, когда наступил момент встречи, девочкам не пришлось предпринимать ничего особенного. В конце концов, они были всего лишь детьми, которые прилетели без провожатых.

— Ты Сэм? — спросила очень высокая старая женщина, кинувшись к Алекс. — Я так и знала. Я тебя узнала по сумке, сейчас найду тележку. Машина уже ждет.

— Привет, Алекс, дорогая! — крикнула женщина пониже и помоложе, с обветренным лицом и очень светлыми, коротко остриженными волосами. Вокруг нее стояли трое детей разных возрастов, и все они глядели на Сэм одинаково большими, карими глазами. Сэм поразил цвет их кожи, она была разных оттенков: у мальчика — как очищенный каштан, у маленькой девочки — как шоколад, у высокой девочки — много светлее, как слабый чай, а у их мамы — цвета того хереса, который папа приберегал к визиту бабушки.

— Добро пожаловать в Онтарио. — Очень добрый голос женщины прервал размышления Сэм. — Давай свой багаж.

— Я ей помогу, — пискнула маленькая девочка. — Дай мне сумку. По-жа-а-лу-уй-ста! Мне ничего не дают делать.

— Ты еще маленькая, Джоси, — строго сказала старшая девочка, наверное Бетани. — Какая от тебя может быть помощь? Дай-ка руку.

Сэм видела, что Алекс, стоя у багажной карусели, схватила обе сумки и, как они и договаривались, оторвала наклейки.