Ирина Щеглова - Телец. Любовь вне расписания Страница 3

Нет-нет, конечно, помогать родителям — дело святое, кто же спорит, Майя и сама не безрукая: может и обед приготовить, и постирать, и на огороде потрудиться. Но! Только в свободное от занятий время!

Майка вообще была вполне самостоятельной. Она рано почувствовала себя взрослой — тогда, когда пошла в школу. До того как родители построили дом, семья жила в маленькой ведомственной квартирке. Дом был старый, деревянный, двухэтажный. Он стоял посреди большого запущенного двора, заросшего сорняками. Родители все время работали. Майка была предоставлена сама себе. Яну водили в детский сад. А потом, когда и она пошла в школу, Майка почувствовала себя полностью ответственной за сестру. Они вместе возвращались с уроков, и Майка с важностью готовила обед — чаще всего жарила блины, которые они и поедали с вареньем.

Еще у Майки было хобби. Она разбила грядки в углу двора и устроила себе огород. Она там пыталась сажать зелень, редиску, цветы. Что-то росло, что-то нет, но это не имело большого значения, важен был сам процесс. Еще у Майки появилась страсть к цыплятам. У соседей через забор жили шустрые желтые птенчики, они легко проникали в Майкин двор и бродили там среди травы. Майка с упоением наблюдала за ними, «пасла» их, как, смеясь, заметили ее родители. Соседка — владелица цыплят — почему-то ругалась на Майку. И родители решили: надо купить своих. Раз Майе нравится, пусть ухаживает. Так в маленьком сарайчике поселились два десятка собственных Майкиных подопечных. Цыплят полюбила вся семья. Они, естественно, быстро выросли и превратились в кур и петухов. Избалованы были страшно! Отец выходил во двор, садился на скамейку, а белоснежные куры без страха взлетали и садились ему на плечи и голову. Отец блаженно улыбался.

Майка обратила внимание, что все соседские куры помечены краской. Ее тут же стал одолевать хозяйственный зуд. Как-то, вернувшись из школы и даже не переодевшись, Майка взяла бутылку с чернилами и направилась в сарайчик. Оттуда она вышла вся синяя. Все бы ничего, но на ней было новое пальто, очень красивое, черно-белое. Если бы оно было просто черное, ну, тогда еще ничего, но белые клеточки! Они безнадежно утратили свой первоначальный цвет. Одним словом, пальто было испорчено. Отец ужасно разозлился. И только благодаря маминому заступничеству Майка избежала наказания. Пальто удалось отчистить, а кур постепенно съели, ведь началась зима.

Потом родители построили свой дом. И теперь у них хозяйство не хуже, чем у других. Огород, сад с молодыми яблонями, ну и куры, конечно, есть. Правда, когда увлечение превратилось в обязанность, Майка заметно остыла и стала уже не так рьяно относиться к хозяйственным заботам.

А вот Тоня все время проводила в домашних хлопотах. Прямо как Золушка! При этом она ухитрялась отлично учиться, и когда только успевала?! И еще: у Тони была тайна. Она писала стихи. Об этом никто не знал, кроме Майи. Ей Тоня призналась под страшным секретом. Так Майя стала единственным читателем, почитателем и благожелательным критиком Тониных стихов. На Майин взгляд, стихи были так себе, никакие: цветочки, березки, край родной… Но Тоня была единственным поэтом в Майином окружении, а Майя умела уважать чужие интересы, даже в том случае, если не разделяла их.

Майя не понимала Тониных родителей. Тонина мама, женщина тихая и забитая, во всем слушалась мужа — Тониного папашу. Его Майя вообще терпеть не могла. Он работал на железной дороге диспетчером и ужасно этим гордился. Глава семьи помыкал своими домочадцами как хотел. При этом сам он дома ничего не делал, только распоряжался. Майя считала его человеком недалеким, даже глупым. Как такого можно слушать? При этом в семье процветал культ мужчины, то есть этого самого «стрелочника», как его за глаза называла Майя. Она, естественно, бывала у Тони в гостях, и хотя ее принимали очень хорошо, Майя предпочитала приглашать Тоню к себе, хотя бы для того, чтоб дать ей отдохнуть.

Тоню к Майе отпускали. Во-первых, в поселке семья Майи считалась приличной. Папа — начальник почтового отделения, мама — бухгалтер. Люди непьющие, солидные, недавно построили новый дом. Двое детей — Майя и ее младшая сестра Янка. Одним словом, пример для подражания или предмет для зависти.

Тоня даже иногда ночевать оставалась. На дискотеки ее не пускали, да она и сама не особенно стремилась. Родители, точнее папаша, не особенно старался наряжать дочку. Так что, если Майе и удавалось изредка вытащить подругу в «большой свет», она с удовольствием делилась с ней своими нарядами.

Тоня никогда не жаловалась и не возмущалась. Принимала жизнь такой, какая она есть, и казалась вполне довольной.

У нее был старший брат — студент столичного вуза. К нему в семье было совсем другое отношение. Папаша приседал перед сыном, мама тихо млела, да и сама Тоня считала его кем-то вроде высшего существа.

Майе все это не нравилось. Однако она предпочитала не вмешиваться. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом…

О чем Майя действительно сожалела, так это о том, что они с Тоней не в одном классе. Все-таки заносчивая красотка Юленька и глупышка Надя — это не то.

Майя быстрым шагом добралась до кабинета русского языка и увидела подругу. Тоня стояла в одиночестве у окна, ждала Майю. Увидев ее, улыбнулась и бросилась навстречу.

Глава 3

Интриги и поклонники

В решениях, как и в поступках, Тельцы обычно неторопливы. Хорошо, если у них есть возможность размышлять в одиночестве — люди этого знака как будто не поддаются прямому постороннему влиянию, но иногда принимают чужие мысли за свои.

— Видела? — чуть слышно шепнула Тоня и незаметно кивнула в сторону. Но Майя уже и без нее обратила внимание на Игоря Якубова, стоявшего неподалеку, рядом с ним стояла Тонина одноклассница Лена Хворостова. Они о чем-то мило беседовали, при этом Леночка держала Игоря за руку, а Игорь своей руки не отнимал.

Майя мгновенно оценила обстановку и отвернулась. Игорек вел себя неправильно. Раньше он действительно встречался с этой Леночкой, но это было давно, во всяком случае, до того, как он стал бегать за Майей. А раз так, то какого же лешего он на глазах у всей школы пожимает ручку Хворостовой?!

— Часто он тут бывает? — спросила Майя у подруги.

— Так, иногда заходит, — ответила она.

— Ладно, я разберусь, — пообщала Майя. — После уроков что делаешь?

Тоня помялась:

— Как обычно…

— Понятно. Я просто подумала, у меня сегодня свободный вечер, может, отпросишься в гости? Или давай я тебя отпрошу?

— Ну, наверное, можно, — не очень уверенно ответила Тоня. — А что будем делать?

— Что хочешь, — великодушно предложила Майя, — хочешь, просто поболтаем или сходим в гости к Надьке?

У Тони порозовели шеки от удовольствия. Ей явно хотелось поболтать с подругами, но она не знала, отпустят ли ее родители. Майя пообещала взять все на себя.

Прозвенел звонок на урок. Майя, коротко кивнув Тоне, рванула к кабинету математики. По дороге ее нагнал Якубов:

— Что это ты не здороваешься, соседка? — пробасил он.

Майя на ходу окинула его насмешливым взглядом:

— Тебе нужно персональное «здрасьте»?

— Нет, ну я… — растерялся Игорь. Но договорить не смог, сзади на него налетела Анна Ивановна и погнала в кабинет, хлопнув по спине.

— Якубов, ты бы так математику учил, как за девушками бегаешь! — заверещала она. Майя рассмеялась. Игорек втянул голову в плечи, попытался отшутиться, но получил еще один толчок в спину.

Он влетел в кабинет, за ним математичка втолкнула Майю и только после этого вплыла сама.

Ухмыляющийся Игорь уселся на стул рядом с Майей, поерзал, заглянул к ней в тетрадь:

— Домашку сделала?

— Естественно, — огрызнулась Майя.

— Якубов, ты чего там шепчешь? А ну иди к доске! — прикрикнула Анна Ивановна. По классу пронесся вздох облегчения. Якубов нехотя поднялся, расправил плечи и шагнул к доске.

Майя с интересом наблюдала за ним. Игорь дурачком не был. Майя знала: даже если он не сделал домашку, все равно выкрутится.

Анна Ивановна сунула ему учебник, ткнула пальцем. Игорек взял мел, быстро написал на доске условие, пошелестел страницами, видимо, подглядел формулы. Вернул учебник. Задумался на несколько секунд и набросал решение.

Майя, глядя на него, думала: до чего же все-таки красивый парень. Здоровенный, широкоплечий, густые волосы волной. Он единственный в классе носил костюм. И, что немаловажно, костюм ему шел.

— Ладно, верю. Садись, любовник молодой, — пошутила Анна Ивановна. Класс заржал. Учительница цыкнула, ученики притихли. Невозмутимый Якубов вернулся на место. Майя благосклонно улыбнулась ему.

— Так, пишите, новая тема! — провозгласила математичка.

Класс зашуршал тетрадями.

Анна Ивановна энергично протерла доску и, поглядывая в учебник, начала объяснять. Майя торопливо записывала. Игорек что-то лениво чертил в тетради.