Станислав Мальцев - Забытая пещера Страница 3

— Какое самое большое животное на земле?

— Слон! — уверенно сказал Митяй.

— Сам ты слон, — засмеялся Петька. — Синий кит!

— Какой кит?

— Синий! Он тридцать три метра в длину и весит сто пятьдесят тонн, столько же, сколько тридцать слонов! Одно его сердце весит семьсот килограммов, а язык — две тонны…

Костёр горел ярко-ярко, было тепло, ноги гудели от усталости. Петька-профессор рассказывал про каких-то черепах, которые живут по двести лет. Было очень интересно, но глаза мои слиплись, и голос Петьки становился всё тише и тише. Я и сам не заметил, как уснул.

ТАИНСТВЕННЫЙ ВЫСТРЕЛ

…Огромный синий кит полз прямо на меня, сердито размахивая хвостом. Изо рта у него высовывался, как у собаки, длинный язык, тот самый, что весом в две тонны.

Но я не испугался, поднял ружье и…

Выстрел! Я вскочил. Я только что слышал выстрел! Неужели приснилось?

Митяй и Петька сладко спали у догорающего костра. Деревья стояли чёрные, мрачные. От тишины звенело в ушах. Мне вдруг стало жутко, мурашки побежали по коже.

Я быстро подбросил в костёр сучьев. Они затрещали, ярко вспыхнул огонь. Страх сразу пропал, стало тепло.

«Неужели приснилось? — подумал я. — Вот чёртов кит! Только проснулся из-за него».

Я собрался снова лечь спать, но вдруг где-то опять хлопнул выстрел. Я так и подскочил.

— Митяй! Петька! Вставайте! — заорал я что было силы.

Они сразу вскочили.

— Что случилось? Чего орёшь? — сонно спросил Митяй.

— Стреляли где-то недалеко, — сказал я теперь почему-то шёпотом.

Мы замерли, напряжённо вслушиваясь в тишину ночи. Но всё было тихо.

— А точно стреляли? Не приснилось тебе? — спросил Петька и зевнул.

— Честное пионерское! Я уже не спал, когда вдруг выстрелили.

Молча, внимательно прислушиваясь, мы просидели, наверное, минут десять. Потом Митяй встал и бросил в костёр огромную охапку сучьев. Они вспыхнули так ярко, что мы даже отодвинулись.

— Кто же это стрелял? — говорю я. — Охотники?

— Какие охотники? — удивился Митяй. — Сейчас же лето, охота запрещена…

И мы снова замолчали. Ещё вполне можно было бы поспать часа два-три, но сон уже пропал. Мы сидели и молча смотрели на огонь.

— Ну-ка, Петька, — наконец сказал Митяй, — расскажи что-нибудь весёлое, а то скучно…

— Что я тебе, клоун, что ли? У меня только серьёзные научные знания по зоологии…

— Ну, давай рассказывай что-нибудь из зоологии, — согласился Митяй. — Только посмешнее…

— Я расскажу про муху… — начал было Петька, но Митяй его сразу же перебил:

— Какую муху?

— Про самую обыкновенную, комнатную муху. Это очень интересное насекомое. Как вы думаете, где у мухи язык?

— Как где? Во рту! — уверенно сказал я.

— А где у кузнечика уши? — ехидно улыбнулся Петька. — На голове?

— Конечно, на голове, а то где же? — ответил я уже не очень уверенно.

— У кузнечика уши на ногах! — торжествующе сказал Петька. — А у мухи органы вкуса тоже на ногах!

— Да ну? — недоверчиво спросил Митяй. — Врёшь ведь!

— Ничего вам больше рассказывать не буду! — окончательно рассердился Петька. — Не верите — и не надо!

— Верим, верим! — поспешил я его успокоить. — Вот было бы здорово, если бы у людей языки тоже на ногах были! Пришёл бы ты, Петька, в столовую, садишься и снимаешь ботинки..

Но как бы стал Петька ногами пробовать суп, мы не успели представить. Захрустели кусты, и прямо на нас вышел человек.

— Здравствуйте, ребята! — сказал незнакомец. — Почему вы одни в лесу?

— Папа скоро придёт, он тут, недалеко, — не растерялся Митяй.

— А вы греетесь? Хорошее дело! — И он сел к костру.

Мы насторожённо рассматривали его, а он, как ни в чём не бывало, сидел и смотрел на огонь.

Одет ночной гость был обыкновенно — сапоги, чёрные брюки, зелёная куртка. На голове — серая кепка.

— Вы слышали выстрелы? — неожиданно спросил он и посмотрел прямо на меня.

Я хотел уже было ответить, но поперхнулся. Ясно, это тот самый шпион. Пришёл сюда и тоже ищет пещеру и документы экспедиции.

А ребята ни о чём не догадывались.

— Слышали один, вроде недалеко. Испугались даже. А кто стрелял? — спросил Митяй.

— В какой стороне? — не ответил на его вопрос ночной гость.

— Там! — Митяй махнул рукой в сторону реки. Шпион повернулся и зачем-то посмотрел туда.

Я воспользовался этим и сделал ребятам знак, чтоб они не болтали.

Но Митяй и Петька ничего не поняли.

— Ну, до свидания. Пойду. — Шпион встал и пошёл в темноту. Только несколько секунд было слышно, как трещат кусты.

— Это он! — громко зашептал я.

— Кто он? — удивился Митяй.

— Тот самый, из записки! Я же показывал вам, а вы!..

Митяй и Петька, словно по команде, обернулись и посмотрели туда, куда ушёл ночной гость, потом уставились на меня.

— Откуда он взялся? — спросил наконец Петька. — И почему ты думаешь, что это он?

— Эх, ты, лапоть! — вздохнул Митяй. — Одни мухи да лягушки у тебя в голове! Конечно, это тот самый предатель, из записки! Пришёл документы искать!

— Шпион?! — прошептал Петька.

— Конечно, шпион, — подтвердил я. — Специально пробрался из-за границы…

— Что же мы сидим?! — вдруг вскочил Митяй. — Пойдёмте скорее, пока он нас не опередил!

Было уже совсем светло. И вдруг мы сразу почувствовали, что нам до смерти хочется есть.

— Давайте поищем птичьи яйца, — предложил Петька. — Тут в кустах должны быть гнёзда.

И мы полезли по кустам и деревьям.

— Есть! — вдруг закричал Митяй. — Сейчас будет на яичницу!

Мы, задрав головы, следили за ним. Вот он долез да гнезда, сунул туда руку…

— Ой! — вдруг раздалось с дерева. Нам было хорошо видно, как Митяй быстро выдернул руку из гнезда.

— Что случилось? — закричал я.

Но Митяй не ответил. Он почему-то полез ещё выше и снова потянулся к гнезду. Что же там такое?

— Ура! Ловите! — услышали мы его крик. Что-та блеснуло на солнце и упало в траву. Мы бросились туда и… замерли от удивления. На траве лежала совершенна свежая щука!

— Чудеса! — вздохнул я. — Откуда в гнезде щука?

— А я знаю! — сказал Петька. — Это гнездо скопы? Она только рыбой питается и таскает её себе домой…

— Скопы так скопы! — согласился Митяй. — Ты зоологию читаешь, тебе лучше знать. А я как наткнулся на холодную рыбину — здорово испугался.

Мы сидели у весело потрескивающего костра. Щука коптилась на сучке и вкусно пахла.

Митяй сбегал за хворостом и стал его подкидывать в огонь. Теперь он уж и не вспоминал, что это обязанность Петьки-профессора.

ЧЕМ ПАХНЕТ НЕФТЬ!

Костёр догорал. Язычки пламени становились всё короче. Раскалённые розовые ветки быстро чернели и покрывались пеплом.

Мы сидели и молча смотрели в огонь. Только что съели последние кусочки хлеба. Они немного заплесневели, но всё равно были очень вкусные. На завтрак, обед и ужин у нас одни печёные грибы. Их очень много кругом — красивые, большие, с коричневыми шляпками, настоящие белые!

В любое другое время мы бы радовались и собирали во что только можно. Но есть целый день только их… Бр-р! А сколько, наверное, ещё таких дней впереди…

— Слушай, Митяй, — тихо сказал Петька, словно угадав мои мысли. — Где же эта пещера? А вдруг до неё ещё месяц идти? Может быть, нам лучше вернуться в лагерь и отдать записку директору?

— Струсил, значит? — так же тихо спросил Митяй. — Домой захотелось, в тёплую кроватку?

— Ничего я не струсил, — обиделся Петька. — Просто во всём должен быть смысл. Если мы заблудимся тут — пользы никому не будет.

Я молчал. Митяй верно, конечно, говорит. Но и Петька тоже прав.

А Митяй, видно, рассердился не на шутку.

— Ты знаешь, что такое нефть? — напустился он на Петьку. — Это тебе не жучки-бабочки, а важнейшее стратегическое сырьё! Понял? А шпионы ведь тоже не спят, ищут нашу пещеру.

— Мне можешь не рассказывать про нефть. — Петька даже вскочил. — Я о ней побольше тебя знаю. Ещё перед войной археологи нашли в Крыму глиняный кувшин с нефтью. Он пролежал в земле полторы тысячи лет! Вот сколько! А вы знаете, откуда пошло сам» слово «нефть»? Конечно, нет! Оно происходит от «нафата», что значит — просачивающаяся, вытекающая. Так называли нефть на Древнем Востоке. В Европе же её и сейчас называют по-латински петролеум — каменное масло…

Петька замолчал. Молчали и мы с Митяем. Потом я спросил:

— А ты, Петька, нефть видел? Какая она?

У нашего «профессора» даже уши покраснели. Он открыл было рот, но ничего не сказал и сел. Было ясно, что настоящую нефть он и издали не видел.

— Нефть — она, наверное, вроде подсолнечного масла, — неуверенно произнёс Митяй. — Такая же густая.

— Точно, — подхватил Петька, — только цвет у неё чёрный, как чернила для авторучки…