Сергей Баруздин - Рави, Шаши, Снежок и другие (сборник) Страница 3

– А вы бурундучка отвезите, – подсказали мне охотники. – Мы его мигом словим. Он безобидный, симпатичный, в дороге удобный.

Достали они мне бурундучка. Маленький – меньше белки, рыжеватый, с чёрными полосами на спине и хвосте. На мордочке большие любопытные глаза и такие же любопытные уши. В общем, не зверь, а симпатяга. Так я его и назвал.

Приготовили Симпатяге небольшой ящичек с дырками, насыпали туда немного зерна и ягод. Только на дорогу!

Я взял ящичек и поехал на аэродром. На Ту-104 до Москвы одиннадцать часов полёта. Погода хорошая. Доберусь!

В самолёте Симпатяга вёл себя настолько спокойно, что мои соседи даже не обратили внимания на незнакомого пассажира. Взревели моторы, и наша машина поднялась за облака. Теперь совсем хорошо: никто не услышит, как шевелится Симпатяга.

А Симпатяга шевелился, подставлял свою мордочку к дыркам ящика, пыхтел. Видно, очень ему было любопытно посмотреть, где он находится.

Прошло несколько часов полёта, и мы – в Иркутске. Посадка, опять взлёт, и вскоре Новосибирск. А от Новосибирска до Москвы рукой подать!

Вот уже самолёт наш идёт на посадку. Я прислушиваюсь. Симпатяга что-то замолк. Только что грыз зерно, поминутно подбегал к дыркам – и вдруг всё тихо.

Вышли мы из самолёта. Я сразу же приоткрыл ящик – хотел посмотреть, что случилось, но не тут-то было. Не успел я опомниться, как мой Симпатяга уже бежал по бетонному полю аэродрома в сторону леса. Да так бежал, что, наверно, на машине его не догонишь – не только пешком. Через минуту и хвоста его не было видно.

– Вот вам наказание за провоз незаконных пассажиров! – пошутил один из лётчиков.

– Да! Обидно. Перехитрил меня Симпатяга, – сказал я. – Доставил его бесплатно из Владивостока в Москву, а он удрал!

Прошёл месяц. Как-то в выходной день поехали мы с дочкой в лес. Он как раз неподалёку от аэродрома находился.

Ходим мы по лесу, грибы собираем.

Вдруг дочка как закричит:

– Папа! Папа! Смотри, зверёк!

Я подбежал. Гляжу – своим глазам не верю: сидит на суку мой Симпатяга. Сидит и на нас хитро так поглядывает.

– Это белочка, – говорит дочка. – Только почему-то очень смешная – полосатая вся.

Ну я уж не стал огорчать её – рассказывать, как сбежал мой дальневосточный подарок. А про себя подумал: «Определённо это мой! Иначе откуда же появился бурундук в Подмосковье!»

Топ-топ

С крокодилами я познакомился давно, но вот случай, которого я и сам не ожидал.

В Дакаре – столице Сенегала – я оказался проездом. Меня встретили наши земляки, хорошие люди. По стране повозили, всё объяснили, потом привезли домой.

Дом наш, советский, посольский, а за рубежом нет большего счастья, чем оказаться в советском доме.

– Заходи, заходи! – говорил мне хозяин дома и познакомил с женой и с дочкой своей – восьмилетней Наташей.

Наташа прильнула ко мне, потянула куда-то, и папа её вслед за ней:

– Да вот – главное! Наташина гордость! Посмотрите!..

Наташа провела меня в ванную и показала крокодила. Точнее, крокодильчика. Маленького, в половину метра длиной, зеленовато-серого, в бородавках.

– Посмотрите, какой он симпатичный, наш Топ-Топ! – сказала Наташа.

Крокодил плеснул воду в ванной и потянулся длинной своей мордой к Наташе, и глаза его – большие глаза – были при этом добрые и ласковые.

Наташа что-то сунула ему в пасть и тут же сказала:

– Я сейчас…

Она вернулась с бутербродом – хлеб и кусочек мяса – и сунула его мне:

– Дайте ему! Вы увидите, какой он ласковый, наш Топ-Топ!

Я взял у Наташи бутерброд.

– А почему он – Топ-Топ? – спросил я Наташу.

Папа посмотрел на неё сурово, а Наташа на папу просительно:

– Ну можно, папочка? Я дяде Серёже объясню!..

– Можно, – улыбнулся папа.

– А потому, – сказала Наташа, – что, когда папы и мамы нет, я выпускаю Топ-Топа из ванной и он ходит по комнатам, и топает, и…

– И ест мамины туфли и мои ботинки! – добавил папа. – И вообще всё, что попадётся…

– Ну папа! – сказала Наташа.

– Молчу! Молчу! – произнёс Наташин папа. – А вообще он нас всех забавляет.

Крокодил в это время опять взбудоражил воду, обрызгал нас и, встав передними лапами на край скользкой ванны, протянул ко мне открытую пасть. Я заметил серьёзные зубы и забыл, что держу в руках бутерброд.

– Вы не бойтесь! – сказала Наташа. – Дайте ему! Он ждёт!

Я сунул в крокодилью пасть бутерброд вместе с бумажной салфеткой.

– Ничего, Топ-Топ переварит, – сказала Наташа.

– Он всё переварит, – подтвердил папа. – Милейшее существо. И не подумаешь, что крокодил. Правда, Наташу ругаем, когда пускает его топать по комнатам, а так и не знаю, как мы жили без этого Топ-Топа вот уже… сколько, дочка?

– Пять месяцев! Даже шестой! – сказала Наташа.

Топ-Топ проглотил бутерброд и опять смотрел на меня. Он верно был симпатичный. Вовсе не такой, как огромные и скучные его собратья, которых я видел в других странах.

Зеленовато-серая кожа. Длинная, узкая мордочка с морщинками. И конечно, глаза. В чём-то поросячьи, но умные, когда он смотрит на Наташу, её папу и меня. Глаза будто просили чего-то…

– Он славный у нас, Топ-Топ, – повторил Наташин папа, когда мы выходили из ванной.

Скоро я вновь оказался в Дакаре и был очень рад, что Наташин папа и ещё один знакомый человек встретили меня в аэропорту.

Мы о чём-то говорили, но вдруг я спросил после расспросов о Наташе:

– А Топ-Топ как?

– Не говорите, ужасно! Вас месяц не было? Да, месяц! Так этот Топ-Топ пожрал у нас все занавески, все постели поел, и мы никак не можем с ним справиться…

– А зачем же Наташа его выпускает из ванной? – спросил я.

– Как – выпускает?! Он теперь сам выходит. И что вытворяет – трудно представить!..

– А как Наташа? – спросил я.

– Наташка плачет, но любит его, – сказал Наташин папа. – И стервец этот Топ-Топ, никого не признаёт, кроме Наташки. Ни меня, ни жену. А она ему скажет – и он топ-топ назад и сам даже в ванную залезает. Сейчас приедем – увидите.

Я действительно всё увидел. За месяц моего отсутствия маленький симпатичный Топ-Топ подрос и стал недобрым.

Слушался он только Наташу. От неё принимал еду. Ей позволял трогать себя.

Меня к себе Топ-Топ не подпустил.

Перед моим отлётом на родину Наташин папа спросил:

– А может, вы его с собой возьмёте? Я всё оформлю, поверьте! Устройте его там в зоопарк или куда?

Я люблю всякое зверьё, но, представив себе путешествие вместе с нынешним Топ-Топом, ужаснулся:

– Простите!

– Ну пожалуйста, дядя Серёжа, очень прошу! – сказала Наташа.

– Не сердись, Наташенька! Но сейчас – нет! Я что-нибудь придумаю.

Придумал не я один. Многие люди думали. И придумали. Доставили Топ-Топа грузовым рейсом в Москву.

Сейчас Наташа дома. На родине. В своём городе.

Когда у неё есть свободное время, она идёт в зоопарк, чтобы увидеть своего Топ-Топа.

Я тоже был в этом зоопарке. Меня Топ-Топ явно не узнал. А Наташу, говорят, узнаёт…

Полосатая киса

Историю про полосатую кису я узнал в пионерском лагере на реке Уссу́ри.

Встретил я в этом лагере девочку. Девочка как девочка – с косичками и галстуком. Одно было удивительно: звали её необычно – Полосатая киса.

«Почему, – думаю, – полосатая?

Кофточка у неё не полосатая. Видно, дело не в этом».

И верно. Слышу, что некоторые ребята ещё проще зовут девочку:

– Киса! Киса!

И девочка не обижается.

Решил узнать у неё самой. Спросил.

А девочка засмущалась, покраснела.

– Да так, – говорит, – это они просто шутят…

– А как же тебя на самом деле зовут?

– Лена, – говорит.

Чувствую, что Лена не хочет рассказать, в чём дело. Я решил не смущать её вопросами.

Спросил у вожатой.

Вожатая рассмеялась.

– Ну и чудачка! – говорит. – Это просто смешная история. В позапрошлом году, когда Лена ещё только окончила первый класс, она здесь у нас, в тайге, тигрёнка нашла. Нашла и в лагерь принесла на руках. Вот, мол, какая смешная полосатая киса!

Мы перепугались тогда. Думали, что тигрица вслед за малышом в лагерь нагрянет. Но всё обошлось благополучно. Видно, тигрёнок отстал от матери, а может, и погибла его мать. Славный он был, очень маленький, ласковый. Вот Лена и приняла его за полосатую кошку.

Выкормили мы его из бутылки, а потом в зверинец передали, когда подрос. С тех пор и зовут наши ребята Лену Полосатой кисой.

Вот и вся история.

Ну а Лена теперь, конечно, уже выросла и ни за что не перепутает тигрёнка с кошкой.

Слоновья память

– А сейчас я покажу вам Шанго. Ему сорок лет. Двадцать лет он провёл в нашем зоопарке. В годы войны был эвакуирован. Потом вернулся. Между прочим, очень умный слон…

Директор зоопарка Иван Акимович открыл дверь. Мы вышли из зимнего помещения на летнюю площадку и оказались внутри ограды, где находился Шанго. Большой слон стоял возле водоёма и тёр голову об ограду.