Кристина Гудоните - Дневник плохой девчонки Страница 30

Я подошла к маме и потрогала ее за плечо, но она не пошевелилась… Тогда я потрясла ее сильнее. Она заворочалась, с трудом подняла голову и уставилась на меня совершенно бессмысленным взглядом. Мне показалось, она меня не узнала, а на улыбку Моны Лизы не было и малейшего намека! В нос мне ударил резкий запах алкоголя. И тут я поняла — моя матушка пьяная вдре-бе-зи-ну! Честное слово, вот уж чего никак не ожидала!

Мама на моей памяти напилась всего один раз — много лет назад, когда развелась с отцом. Тогда к ней часто приходили подруги, однажды вечером они все порядком набрались, и мама танцевала в обнимку с метлой, потом разревелась в голос, а подруги ее утешали. В конце концов все свалились как подкошенные и проспали до середины следующего дня… После того веселого вечера мне маму в таком состоянии видеть не доводилось.

— Мам, это я… Я приехала… — прошептала я.

— М-м-м-м… — промычала матушка и снова уронила голову на стол.

Могу поклясться, она так меня и не узнала…

Я не понимала, что делать: то ли оставить ее дрыхнуть в мастерской, то ли попытаться дотащить до спальни. В конце концов остановилась на втором варианте. Обхватила ее под мышки и, огибая разнообразные препятствия, потащила — хорошо еще, что спальня рядом! Пока волокла, мама что-то недовольно бубнила себе под нос и отчаянно мотала головой, пытаясь сопротивляться, но я на это внимания не обращала. И почему это в последнее время мне так часто приходится таскать всяких беспомощных?! Может, это какой-то знак? Когда мы добрались до цели, я ее уложила, укрыла, принесла из кухни и поставила у кровати стакан воды с лимоном.

Честно говоря, я не на такую встречу надеялась… Похоже, тут произошло нечто особенное — ведь еще сегодня утром, когда мы разговаривали по телефону, мама была трезвехонька и сказала, что они будут с нетерпением меня ждать! Так куда же запропастился счастливый любовник?

Я выскочила из дома и рванула к соседскому забору: машины Гвидаса на месте не было, света в окнах — тоже! Странно. Очень странно… Если бы он уехал куда-нибудь выступать, мама точно не стала бы говорить, что они меня ждут, а она это несколько раз повторила. Что случилось, почему он вдруг пропал, а она так напилась? Неужели поссорились?

Долго не могла уснуть, прокручивала разные варианты этой непонятной ситуации и курила, пока не начало светать…

10 июля

Проснувшись и увидев, который час (а было уже одиннадцать!), я первым делом вспомнила о Принцессе, и мне стало плохо! Бедная, несчастная Принцесса! Я выскочила из постели, быстро оделась и скатилась вниз.

Мама стояла на веранде и курила. Выглядела привидением из какого-нибудь фильма ужасов — в мятой вчерашней одежде, с нечесаными волосами, глаза красные, под ними — черные круги… Руки у нее дрожали. Увидев меня, она криво — совсем не по-монализински улыбнулась и стыдливо махнула рукой, будто отгоняя надоедливую муху. Смотреть жалко… Краше в гроб кладут, сказала бы бабушка Эльжбета… Я прекрасно понимала, что маме несладко, но на сочувствие не было ни минуты.

— Доброе утро! — выпалила я. — Лечу в город, страшно опаздываю, у меня дела.

Сочинять подробности не было никакого смысла: она все равно слушать бы не стала, на это ведь тоже какие-никакие силы требуются.

— Уходишь? — вздохнула матушка. — А я думала, мы с тобой поговорим… Нам же надо поговорить…

— Поговорим… но, может, потом, когда вернусь…

— Ты покрасила волосы?.. Напрасно…

Ага! Заметила в конце концов!

— Нечеловечески спешу, мама. Увидимся вечером! Пока!

Она повернулась, обеими руками ухватилась за перила веранды.

— Может… купишь мне пива на обратном пути? — опустив голову, жалобно пролепетала она. — Будь такая добренькая…

Она выглядела омерзительно покорной, совершенно обессилевшей, и мне стало ее жалко.

— Пива? Не знаю, получится ли… Скорее всего, мне не продадут…

— А-а-а… Да-а… Наверное, не продадут, — протянула бедняжка.

— Ну, до вечера, мам!

Я сбежала с крыльца и припустила через сад. У калитки обернулась. Мама стояла не двигаясь и, понурив растрепанную голову, исподлобья смотрела мне вслед… Черт, что у них вчера тут было-то?

На мое счастье, автобуса долго ждать не пришлось, и все же до Ужуписа я добралась только сильно после двенадцати. Бедная Принцесса кинулась ко мне как помешанная — можно подумать, мы целый год не виделись. Я обошла все комнаты — она нигде ни одной кучки не оставила. Хорошая собачка!

Я решила побаловать Принцессу, и мы с ней долго гуляли по парку, уплетая булки с сосисками (по принципу «ей — сосиску, мне — булку»), а потом, оказавшись на уединенной лужайке, поиграли в популярнейшую собачью игру «Апорт!», то есть я бросала палочку, а Принцесса мне ее приносила. Было чудесно!

Мне стало до того хорошо и спокойно, что, войдя в Элину квартиру, я даже стала напевать: чувствовала себя так, словно вернулась в родной дом. Почему-то захотелось быть сегодня хорошей девочкой. Полила Элин садик, хотя земля была еще влажной, покормила голубей…

Пора было двигать к бабульке, вернее сказать, давно было пора — поглядев на часы, я увидела, что чудовищно опаздываю. Живо натянула новые одежки и посмотрелась в зеркало — и в самом деле неплохо… Белая одежда делала заметнее загар… Если б еще сиськи были хоть чуточку побольше, меня можно было бы назвать почти сексуальной. Старательно накрасила ресницы, подвела брови, причесала стоящие дыбом волосы. Интересно, что скажет об этом моем новом образе поня Казимера? Странно, но я по ней как-то даже соскучилась…

Пока дотопала до старого города и купила все продукты, еще часик прошел. Когда позвонила в дверь бабулькиной квартиры, никто не открыл, и в первый раз пришлось воспользоваться выданным мне ключом.

Оставив еду в кухне, я рванула в спальню. Поня Казимера, как всегда, сидела в постели, но на этот раз она вся обложилась какими-то бумажками и переплетенными в картон тетрадками, а на кончик носа водрузила большие очки, закрывшие половину ее мышиного личика. Когда я вошла, бабулька, согнувшись вопросительным знаком и прикусив нижнюю губу, что-то писала на полях тетрадки и выглядела очень занятой.

— Здрасьте! — бойко поздоровалась я.

Мне очень хотелось, чтобы она побыстрее увидела и оценила мою новую красоту.

— А я уж думала, ты не придешь, — отозвалась она, глянув на меня поверх очков, и снова уткнулась в свои бумажки.

Я поняла, что сегодня бабулька не в настроении.

— Простите за опоздание, — пробормотала я. — Проспала нечаянно…

Она, ничего не ответив, что-то вычеркнула и вписала — как будто меня тут и не было…

Раньше я приходила около двенадцати, а сегодня появилась на два часа позже… Может, она сердится и потому не хочет со мной разговаривать? В любом случае расклад был такой: старушка в упор меня не видела, а я тем временем просто лопалась от беспредельной доброты и желания общаться.

— Может, какие делишки подпирают? — приветливо осведомилась я.

— Что ты там… Что подпирает? — рассеянно пробормотала старушка, не поднимая глаз.

— Ну, типа, не надо ли в туалет вас сводить?

— Была уже, — как топором отрубила она.

Интересно, каким способом она туда добиралась — на двух конечностях или на четырех? Черт! Наверное, невежливо так думать… Но я не сдавалась:

— А теплого молока с булочкой принести?

Тут старушка подняла голову от бумаг, сморщилась, как-то болезненно зажмурилась, как будто у нее внезапно заныл зуб, и трагическим голосом проговорила:

— Ничего мне не надо.

Ну вот, опять начинается — «ничего мне не надо»! Похоже, этот бред у нее через день. Я вспомнила совет толстухи Онуте не обращать внимания на такие «капризы», еще немного постояла, но никаких перемен не дождалась, слегка обиделась и ушла в кухню.

Засунула продукты в холодильник, сварила себе кофе и устроилась у окна. Что за бес в нее вселился? Типа, она читает и не хочет, чтобы я ей мешала? Допустим, вот только, пока я стояла рядом с ней, она ни разу страницу не перевернула. И на мой голопупый облик ей наплевать… Может, и мне в ответ плюнуть на все на это и свалить отсюда? Очень хотелось встретиться с Лаурой и узнать, нет ли новостей из полиции… А еще очень хотелось курить…

Я решила, что перед тем, как сваливать, надо все-таки попрощаться со старушкой. Налила ей на всякий случай зеленого чаю с медом и потопала с чашкой в спальню.

Но при виде бабульки замерла в дверях…

Она сидела, закрыв лицо костлявыми ручонками, и плакала! Очки лежали рядом на кровати, несколько листков бумаги слетели на пол, а она всхлипывала, как обиженный ребенок, обливалась слезами и казалась еще мельче обычного.

Честное слово, у меня мурашки по коже побежали, и в первое мгновение я вообще не понимала, за что хвататься… Подозреваю, бабулька даже и не слышала, как я вошла… Я вышла из спальни, беззвучно закрыла за собой дверь и еще с минуту простояла в коридоре, прислушиваясь к тихим всхлипам. Хоть я и не знала, что случилось, мне было чертовски ее жалко. Ни с того ни с сего люди вот так вот не ревут… По себе знаю…