Владислав Крапивин - Мушкетер и Фея. Повести Страница 34

Наверно, в давние времена доблестные воины так носили через реки своих императоров. По крайней мере, Толька вполне чувствовал себя императором.

У Джонни даже сердце заболело от жгучего желания. Как он молил судьбу, чтобы кто-нибудь из адъютантов поскользнулся или запнулся! Позднее он узнал, что этого же всей душой желали и его друзья.

И судьба сделала им подарок. Маленький адъютант с медными веснушками на круглых щеках (он держал левую ногу предводителя) ойкнул и схватился за колено: видно, неловко ступил. Отпущенная Толькина нога стукнула его но спине. Второй адъютант у правой ноги от неожиданности сбил шаг и запнулся. Идущие сзади по инерции надавили на передних, равновесие нарушилось, чьи-то руки сорвались, и его высочество Самохин с плеском и высокими брызгами рухнул в ручей.

Перепуганная свита выскочила на берег и обалдело смотрела на упавшего с высот повелителя.

Толька несколько секунд сидел молча и даже как-то задумчиво. Из воды торчала его голова, плечи и облепленные мокрыми клешами колени.

— Ой, — вдруг негромко сказал Самохин. — Ой-ей, — повторил он тоненько и почти со слезами. — Ой-ей-ей-ей!..

Он завозился, баламутя воду, зашарил под собой, осторожненько встал (ручьи бежали с него) и еще раз ойкнул. Одной рукой он держался за то место, на котором сидят, а в другой сжимал острый каменный осколок.

Видимо, на этот камень он крепко сел при падении.

— Паразиты, — жалобно сказал Самохин и пустил осколком в адъютантов. Не попал. Те стояли молчаливые и подавленные. Особенно веснушчатый адъютант. Всем своим видом он говорил: «Хочешь — казни, хочешь — милуй».

Самохин не стал казнить. Держась за раненое место, он прошел сквозь ряды свиты и двинулся к откосу. Он дал понять, что не желает иметь никакого дела с такими остолопами. Пусть ищут другого командира. Его подданные вздохнули и побрели следом.

Компания разведчиков давилась от восторженного хохота. Они зажимали себе рты, показывали друг другу кулаки, но смех прорывался, как пар из-под крышки закипевшего чайника.

Борька Дорин, слегка отдышавшись, сказал шепотом:

— Он когда заойкал, я думал, его крокодил ухватил…

Смех грянул в полную силу.

— Ну тихо, вы! — с досадой крикнул Джонни. — Будто детский сад в цирке! Спугнете ведь!

— Да кого же теперь спугивать? — возразил Сережка. — Самохин его еще раньше напугал. Во как плюхнулся!

Но Джонни не хотел так легко отказываться от охоты на крокодила.

— Самохин! — презрительно сказал он. — Будет крокодил бояться какого-то Самохина… Он, может, сейчас как раз принюхивается к его следам, чтобы поймать и закусить. Вот возьмет и вылезет…

Эта мысль показалась довольно здравой. Всем, кроме Сани Волкова. Тот заговорил, что зря только время теряют, лучше бы купаться пошли. Но он подчинился большинству, когда все решили посидеть в засаде еще полчаса.

Однако не прошло и двух минут, как воздух будто просверлился от оглушительного визга.

Сначала никто ничего не понял, просто все схватились за уши. Потом сообразили, что визжит Вика. Решили было, что к ней вплотную подобрался крокодил и показал свою страшную улыбку. Схватились за оружие. Но крокодила не было. И скоро выяснилось, что на ногу Вике прыгнул маленький лягушонок — из породы травяных лягушек, что живут в сырых зарослях.

— Тьфу! — в сердцах сказал Джонни и первым выбрался из кустов. Он бросил копье, наклонился и уперся ладошками в колени. Будто от усталости. А на самом деле, чтобы не увидели, как его коленки прыгают от пережитого ужаса. Сердце тоже прыгало.

Из засады вылезли сердитые Дорины, а за ними Вика — тоже сердитая и очень красная.

— А чего! — сказала она. — Конечно! Он вон какой скользкий и противный!

— А крокодил?! — яростно спросил Борька Дорин. — Он что, мягонький и пушистый, как плюшевый мишка?

— Если ты от лягушонка так вопишь, то что будет при крокодиле? — поддержал его Стасик.

— Никакого крокодила здесь уже нет, — мрачно сообщил Сережка, выбираясь из колючек. — Если он и был, то сейчас чешет отсюда во все лопатки в Африку. После такого визга! Я сам-то чуть не рванул куда глаза глядят.

— Только время загробили, — заключил Саня Волков.

— «Время, время!» — огрызнулась Вика. — Дрожишь над своим временем, будто министр или академик.

— Время — деньги, — глубокомысленно ответил Саня.

Джонни перестал вздрагивать, распрямился и начал вытряхивать из спутанных волос листики и колючки. Он понял, что приключений не будет. Охота кончилась.

Охота и в самом деле кончилась бы, но через два дня опять был обнаружен след. Один-единственный, не очень четкий, но, без сомнения, свежий. Видно, крокодил на этот раз полз по траве и лишь случайно, один разик, ступил на песок.

След увидели Дорины, которые возвращались домой из-за оврага.

— Все ясно, — с усмешкой сказал Серега. — После Викиного визга он притих на два дня, а теперь опять ожил.

Но остальные были настроены серьезно.

— Что будем делать? — озабоченно спросил Борька Дорин.

— По-моему, это ночное животное, — сказал Стасик. — Следы обязательно утром обнаруживаются, после ночи…

— Ну уж спасибочки, ночью я в засаду не пойду. Меня тетка потом живьем съест, — заявила Вика.

— И не ходи, — сказал нетактичный Саня Волков. — А то опять за верещишь…

Вика замахнулась, и он отскочил.

— Ночью никого не пустят, — рассудительно заметил Сергей. — А если сбежим, сами знаете, что будет.

— Разик-то можно, — нерешительно сказал Джонни.

— А если с первого разика не получится?

— Надо способ придумать, чтобы точно получилось, — сказал Борька Дорин.

— Кто знает, как ловят крокодилов? — спросил Стасик.

Оказывается, знали многие. Саня Волков сказал, что, как только крокодил вылезет на берег, надо посветить ему в морду фонариком. Он сразу же ослепнет и обалдеет. Тут его и хватай!

— Вот и хватай, — сказал Сережка. — А мы посмотрим, как у тебя получится. Это тебе не котеночек.

— Кроме того, надо дождаться, чтобы вылез. А если не захочет? — сказала Вика.

— А я знаю, я читал! — подскочил Джонни. — Это на реке Амазонке индейцы так аллигаторов ловят. Слушайте…

И он рассказал об удивительном способе. Самый ловкий и вертлявый индейский воин берет заостренный с двух концов метровый кол и идет на берег, туда, где должны быть аллигаторы. И начинает всячески кривляться, приплясывать — дразнить крокодилов. Крокодилы смотрят, смотрят на это безобразие, а потом… Ведь и у аллигаторов бывает конец терпению. Один из них выбирается на берег и широко раскрывает пасть, чтобы разом выяснить отношения с танцором. Вот тут-то и надо изловчиться: вставить поперек пасти кол! После этого крокодил никуда не денется — привязывай к колу веревочку и веди добычу хоть в зоопарк, хоть домой, хоть в Академию наук.

Такой способ охоты сначала всем понравился. Но Сережка деловито спросил:

— А дразнить крокодила и вставлять кол кто будет? Ты, Джонни?

— Везде я да я! — обиделся Джонни.

Тогда Стасик Дорин вспомнил, что читал в журнале «Знание — сила» про охоту на африканских крокодилов. Эти симпатичные животные имеют странную привычку: в воду они возвращаются по тому следу, который оставили, когда выползали на берег. Туземцы это знают и ждут, когда крокодил выберется из реки. Потом ставят на его пути острый нож — лезвием вверх. Глупый крокодил ползет обратно и сам распарывает себе брюхо.

— Вот и хорошо! — обрадовалась Вика. — Главное, не надо здесь ночью сидеть. Вечером поставим нож, а утром — забирай крокодильчика…

— …с распоротым пузом, ехидно закончил Сергей. — Зачем нам распотрошенный крокодил? Его надо живым брать. Для науки все-таки…

— Стоп! — вдруг сказал Стасик и уставился в пространство, а остальные уставились на него. — Стоп… — снова произнес он. — Я думаю… Братцы! Помните, как Самохина в ручей уронили? Кто-то еще подумал, что его крокодил на зубок пробует?

— Ну? — нетерпеливо сказал Джонки.

— У меня уже тогда в голове вертелось, только никак до конца не придумывалось… Нужна приманка! И ловушка! Тогда ночью сидеть не надо, он сам поймается!

— А приманка — это Самохин, что ли? — спросил Саня Волков.

— При чем тут Самохин! Крокодилы больше всего маленьких поросят любят. Я в «Вокруг света» читал. Их так и ловят. Выроют яму, посадят поросеночка, а сверху — маскировка. Поросенок пищит с голоду, а у крокодила слюнки бегут. Ползет он, ползет на визг, а потом — трах! ..

— Яму еще рыть… — недовольно перебил Саня Волков.

— Не надо яму. Там старый колодец недалеко, метра четыре глубиной. А воды в нем всего по колено или меньше.

— А поросеночек? — сказал Сережка.

И все задумались.

План был что надо, но где взять поросеночка?

— Из-за такой мелочи вся операция проваливается, — хмуро сказала Вика. — Слушайте, люди… А если у старика Газетыча?