Андрей Усачев - Малуся и Рогопед Страница 4

Увидев девочку и корову, он вытаращил глаза и замолчал.

– Добрый день, вы кто? – спросила Маруся.

– Я – Моляк! – сказал детина.

– Вы – маляк? – удивилась Маруся. – Такой большой?

– Да не Маляк, а Моляк, понимаешь, матлос. А матлосы это те, кто плавают в моле…

– ПЛАВАЮТ В МОЛИ? – Розалия покачала головой. – А вы не могли бы говорить чуть-чуть понятней?

– Если бы я это мог, я бы тут не лазговаливал с вами, – в отчаянии закричал детина. Впрочем, он быстро успокоился и вот что рассказал:

Лет десять Моляк плавал по морям и океанам, нес вахту на корабле, отдавал капитану честь и драил палубу. Но с детства, как и Маруся, не умел выговаривать «Р». Впрочем, ему это было не нужно. Ведь дело моряков не разговаривать, а выполнять приказы.

– Наш капитан всегда говолил, – сказал он, – что матлос должен быть молчаливым как лыба!

И вот за честную и доблестную службу его сделали боцманом.

– А боцман должен отдавать команды и глупо на всех олать…

– Вы хотели сказать, грубо, – догадалась Маруся.

– Хотя грубо и глупо – почти одно и то же, – заметила Розалия. Моряк мрачно кивнул.

Вот тут-то у него и начались беды. Вместо МАЙНА и ВИРА, он кричал: МАЙНА и ВИЛА! А однажды вместо: «Все на правый борт!» он скомандовал: «ВСЕ НА ПЛАВАЙ БОЛТ!» Половина команды бросилась в море, а половина стала искать БОЛТ – и корабль чуть не сел на мель… Потом начались еще большие неприятности. Новый боцман отдал повару команду: СВАЛИТЬ УЖИН! Кок вывалил макароны в воду, и матросы осталась без ужина. В другой раз он распорядился подать капитану КАПИТАНСКИЙ КОТЕЛОК, вместо катерка. Вся команда помирала со смеху. Но когда капитану вместо РОМА принесли ЛОМ, тот не на шутку разозлился и велел высадить его на берег. Высадили Моляка с позором. Нахлобучили на него этот дурацкий котелок.

– При попутном ветеркеПлыл Моляк в котелке! – пели, провожая его, моряки.

– Да, невеселая история! – вздохнула Маруся. – Но думаю, помочь вам можно.

Узнав о чудесном исцелении Маруси и об их дальнейших планах, моряк не раздумывая решил составить им компанию.

– Сочту за честь пловожать такую замечательную палочку!

Бывший боцман засучил рукава и сразу взялся за работу. Из бревен и досок, валявшихся на берегу, он связал вполне приличный плот: веревка на шее Розалии оказалась очень кстати. А в сундучке моряка нашелся кусок парусины для небольшого паруса.

Глава 10. Плавание по селедке

Море было совершенно спокойным. Плот неторопливо скользил вдоль скалистых берегов. И Моляк лишь изредка брался за весло, чтобы обогнуть какой-нибудь утес.

Маруся купалась, загорала и чувствовала себя замечательно. А вот Розалию всё раздражало: ей не нравился плот, и море, и шум волн…

– Я плохо плаваю, – говорила она. – И вообще, коровы – животные сухопутные!

– Почему же, – возразил Моляк. – Я видел и молских колов, и даже их ловил…

– Морские коровы? – фыркнула Розалия. – Какая глупость! Ну и чем же они питаются? Рыбой?!..

– Зля смеетесь, – обиделся Моляк. – Бывают не только молские коловы, но и ежи, лисицы, собаки и даже котики.

И он поведал историю о том, как однажды на их судно сообщили о прибытии адмирала. Капитан вызвал бывшего боцмана к себе: «Передай команде, чтобы через час все стояли наглаженные и с начищенными кортиками». Моляк все передал, как положено. Но из-за произношения, матросы поняли, что им нужно быть «с начищенными котиками». И к приезду адмирала восемьдесят человек стояли на палубе с котами в руках…

– А при чем здесь морские котики? – спросила корова.

Моляк не ответил, глаза его вдруг округлились:

– ОКУЛОК!.. Вижу ОКУЛОК!

Розалия замычала как аварийная сирена:

– Маруся! Акулы!

Девочка выскочила из воды точно ошпаренная:

– Где? Где акулы?!

– Да не акулы, а окулок, – смущенно пробормотал Моляк, вылавливая из воды веслом мокрый окурок. – Кулить очень хочется, я неделю не кулил…

– Во-первых, курить вредно! – строго сказала Розалия. – А во-вторых, следи за языком. Тут иногда такое случается: скажешь слово и…

Словно, в подтверждение ее слов мимо плота лениво проскользнул треугольный плавник, а за ним – еще два.

Девочка и корова ахнули и попятились на другой край плота.

– Спокойно! – скомандовал Моляк. – Я десятки лаз тонул следи акул, я даже слажался с клокоди…

– Молчи! – взревела корова.

– Почему? – не понял моряк.

– КЛОКОДИЛ, – прошептала Розалия, – страшное морское чудовище. Стоит громко произнести его имя, как он всплывает из глубины. Мне рассказывали, что когда Клокодил поднимается, море кругом клокочет как кипяченое молоко в котле… Ударом хвоста он разбивает огромные корабли!

Моряк изумленно присвистнул.

– Я же говорю, здесь всё бывает… А вообще, я заметила, что больше всех болтают те, кто не умеет говорить!

– Яколь мне в пасть, – ударил себя в грудь Моляк, – если я еще что-нибудь скажу…

– Якорь не надо, – засмеялась Маруся. – Лучше – палочку, от нее пользы больше!

Остаток этого дня и почти весь следующий Моляк не произнес ни звука. Если не считать «Ды-ды-ды».

– Бедняжка, – шепнула Маруся корове. – Представляю, как это трудно – целый день не разговаривать.

– Труднее, – ответила с раздражением Розалия, – когда тебя целых два дня не доят. И то я молчу!

Моляк прекратил упражнения, не говоря ни слова, снял свой котелок и принялся доить корову.

– А у тебя неплохо получается, – удивилась Розалия. – Интересно, где тебя этому учили?

Моряк что-то промычал, но не ответил. Похоже, он опасался новых насмешек коровы.

– Коровы говорят, люди мычат, – улыбнулась Малуся. – А самое удивительное, что я, кажется, уже ничему не удивляюсь.

Настроение Розалии улучшилось. Она перестала вздыхать. И согласилась попробовать водоросли, которые нарвали для нее Маруся с Моляком.

– Это, конечно, не сено, но что-то в этом есть, – проговорила она, задумчиво жуя. – И вообще, если разобраться, ко всему можно привыкнуть и во всем найти свой вкус…

Больше в этот день ничего не случилось. Наступил вечер. Море было удивительно спокойным. Полная луна, дробясь и отражаясь в воде, освещала все вокруг волшебным светом. Зачарованные ее блеском, вместе с плотом плыли небольшие серебристые рыбешки.

– О, волшебная стихия,О тебе пишу стихи я!Как прекрасно с ветромПлыть по во́лнам светлым…

Розалия стояла на корме и сочиняла стихи.

Моляк с веслом, казалось, кивал им в такт. Но на самом деле он клевал носом, так как не спал предыдущую ночь.

– Ложись, – заметив это, сказала Маруся. – А я буду рулить…

– Ладно, – согласился Моляк. – Но будь внимательна. Если увидишь скалы, плыви поселёдке! А не то, мы сядем на мель…

Глава 11. Буря

– Плиплыли! – сказал Моляк, протирая глаза. – Кажется, нас унесло в океан!

Действительно, берег исчез. Кругом, насколько хватало взгляда, была вода.

– Сама не знаю, как это случилось, – виновато пробормотала Маруся. – Я все делала, как ты сказал: куда селедка – туда и я!

– Какая селедка?

– Ты сам сказал: плыви по селедке, я и плыла за рыбками…

– Плоклятье! – воскликнул Моляк. – Я же хотел сказать: ПОСЕЛЕДИНЕ. Понимаешь, МЕЖДУ!

– Как говорила моя хозяйка: язык до Киева доведет… когда нужно в Кострому! – фыркнула Розалия.

– Ничего, у меня есть компас! – ободрил их бывший боцман. Но, достав из сундука прибор, ахнул: стрелка вертелась во все стороны…

– Не может быть, – вскричал он. – Здесь нет ни юга, ни…

– Я же говорила, что здесь все может быть. Или ничего может не быть, что одно и то же, – заметила корова.

Моляк попытался сориентироваться по солнцу. Но небо было плотно затянуто тучами. К тому же ветер усиливался…

– Боюсь, не избежать нам були! – встревожился Моляк, проверяя узлы на веревках.

– Какой еще були? – спросила Розалия.

– Ну, такой, когда можно сделать «буль-буль», понимаешь?

– Неплохая рифма…

Тем, кто не боится бурьНе страшен никакой буль-буль!

Несмотря на усиливающуюся качку, корова держалась очень мужественно: по-матросски широко расставив четыре ноги.

Конец ознакомительного фрагмента.