Ирина Мазаева - Погоня за парнем мечты Страница 4

Оля вообще жутко завидовала Сивцевой. Ей тоже хотелось быть лидером: быть самой красивой, самой модной и чтобы ей все завидовали. Но она об этом и не мечтала. Была довольна и тем, что первая красавица класса время от времени хотя бы обращает на нее внимание. Ведь еще год назад Галька, казалось, вообще не знала, как ее, Олю, зовут.

Сивцева придирчиво выбирала себе подруг. Она дружила только с теми, кто модно и богато одевался. Это – во-первых. Во-вторых, с теми, кто безоговорочно принимал ее как лидера: смотрел ей в рот, когда она говорила, и никогда не перечил. Ближайшей ее подругой считалась Анжела Иванова, вице-мисс их класса. Потому что ее родители тоже были небедные, и одевалась Анжелка не менее роскошно. Да и большей частью слушалась она Сивцеву беспрекословно. Ругались они, правда, часто и в основном из-за мальчиков. Потому что всегда умудрялись влюбиться в одного и того же. И мирились только тогда, когда обе теряли к объекту большой неземной любви какой бы то ни было интерес.

Были в классе еще шесть девочек – их верная и вечная свита. Эти девочки не могли себе позволить так часто менять наряды, не пользовались особым успехом у мальчиков, а потому просто ходили стайкой за Сивцевой и Ивановой, жадно внимая любому их замечанию о моде или парнях. Время от времени Галька или Анжелка приближали одну из свиты к себе – звали вместе с собой в кафе или на дискотеку. Но, как правило, это было продиктовано какой-либо корыстью, а когда корысть бывала удовлетворена, тут же теряли к девочке всякий интерес. Что не мешало той и дальше оставаться их верной почитательницей.

Еще совсем недавно Оля и сама была в этой свите. И она тоже мечтала, чтобы ее, серую мышку в черной юбке до колена и дурацкой блузке, Галька Сивцева подозвала к себе однажды и пригласила с собой в кафе. Но никогда, вплоть до девятого класса, первая красавица этого не делала, от чего Оля страдала и даже иногда плакала вечерами в своей комнате.

Ситуация поменялась с приходом в их класс Лены Денисовой. Лена пришла и как-то сразу выбрала себе в подруги Олю. Просто предложила сесть вместе на свободную заднюю парту у окна. Оля весь восьмой класс сидела за партой с такой же серенькой девочкой, как она сама, и очень стеснялась этого. Дружить она пыталась пусть не с самой Галькой, так хотя бы с ее свитой, но их было шестеро, и они все сидели парами друг с другом. А потому Оля охотно приняла приглашение новенькой. К тому же та ее сразу расположила к себе: Ленка показалась Оле какой-то по-настоящему взрослой, независимой и уверенной в себе. А поскольку ей самой именно этих качеств не хватало, то на второй же день учебного года они уже сидели вместе.

С приходом Ленки жизнь Оли поменялась, как по волшебству. Во-первых, она вдруг потеряла всякий интерес к девчонкам из свиты Сивцевой и Ивановой – она решила, что если уж стремиться к верхушке классной иерархии, то сразу – дружить с лидером, с Галькой. К тому же, положа руку на сердце, ни одна девочка из свиты так и не стала ее подругой: ей как-то не интересно было разговаривать ни с одной из них. А с Ленкой было интересно. С Ленкой было очень интересно! Она вообще оказалась совершенно необычной, с точки зрения Оли.

Во-первых, Лена почему-то не зауважала и не заобожала сразу Гальку Сивцеву. Она просто посмотрела на нее пару раз пристально, прослушала парочку Галькиных «мудростей» и… И просто забыла о ее существовании. Оля была не то чтобы удивлена… Она была в шоке.

Нет, конечно, были в классе и другие девочки, которые не набивались в подруги Сивцевой… Например, та самая Нина Румянцева, с которой Оля до Ленки сидела за партой. Но Нина Румянцева, по Олиному мнению, была такой серой, скучной и несимпатичной и так ужасно одевалась, что Галька Сивцева умерла бы со смеху, увидев ее рядом с собой. Нина, наверное, это понимала, а потому держалась особняком.

Была еще Машка Гаврилова, которая классе в пятом вдруг стала эмо. Уж как над ней издевались Сивцева с Ивановой!.. Точнее, не сами они, конечно, а свита, которую они грамотно подначивали. Свита – шесть девчонок, рабски преданные королеве класса, высмеивали и дразнили Машку с утра и до вечера по одному только знаку Сивцевой. А Машка ничего, вытерпела, не отказалась от своего имиджа. А потом и вовсе интересно вышло: быть эмо стало модно, и Галька однажды сама поманила к себе пальчиком Гаврилову и пригласила ее в кафе. А Гаврилова… А Гаврилова смерила королеву класса презрительным взглядом и никуда не пошла. Роли поменялись: теперь Сивцева искала общества Машки, а та ее игнорировала. Потом Машка перестала быть эмо, и между ними установилось равновесие: они друг друга не замечали.

А потом появилась Ленка. Которая сразу не обращала внимания на Гальку. Хотя та изо всех сил пыталась показать новенькой, кто здесь главный. Так, Сивцевой был введен неписаный дресс-код класса: что можно носить, а что нет. Например, в класс нельзя было прийти в короткой юбке. Короткой юбкой считалась любая юбка выше колена. Нельзя было прийти на каблуках выше семи сантиметров. Нельзя носить яркую одежду. В свою очередь, нужно было одеваться модно, дорого и по-взрослому. Все, кто нарушали негласные запреты или одевались недостаточно модно, подвергались немедленному высмеиванию со стороны свиты, натравленной самой Сивцевой.

Ленке было все равно. Она носила юбки, а под них надевала оранжевые колготки. И однажды сказала Оле:

– А ты не задумывалась, почему Сивцева против юбок и каблуков?

– Нет… – помотала головой Оля: она принимала табу как нечто вечное и незыблемое.

– Потому что у самой Сивцевой ноги кривоваты и тонковаты, вот она и не носит мини. А чтобы ей было не завидно, запрещает это делать и другим!

– А каблуки?

– Так она же сама по себе невысокая, как мы с тобой. Но мы с тобой не комплексуем, а она до смерти боится оказаться ниже кого-то ростом!

От такого откровения Оля потом долго приходила в себя. Она ведь привыкла воспринимать одноклассницу как… идола. И поклоняться ей. А оказалось, что у Сивцевой внешность не без недостатков, да и комплексы есть…

И тут Сивцева вдруг прониклась интересом к Оле. И позвала первый раз с собой на дискотеку.

– Странно все это… – сказала Ленка.

Но Оля не смогла отказаться от предложения. Это же САМА СИВЦЕВА ПОЗВАЛА ЕЕ!

Тем более что она позвала Олю на дискотеку в школу, куда, по слухам, ходил парень ее мечты – Гришка Ярцев.

Ленка не протестовала. Сама она на дискотеки не ходила, предпочитая проводить вечера дома за компьютером или с книгой на диване. Но потом охотно выслушивала Олькины рассказы о вечерних приключениях. Парня мечты у Ленки не было, но она обеими руками была за то, чтобы у подруги в личной жизни все было хорошо. Оля же изо всех сил поддерживала в Ленке уверенность, что с Сивцевой она общается только ради компании на дискотеку, чтобы увидеться с парнем своей мечты, но вовсе не из-за того, что хочется ей, ох, как хочется, чтобы Сивцева одобрила ее, признала за равную, приблизила к себе…

Ведь Сивцева для Оли была пропуском не только в мир моды и гламура, но и – самое главное! – в мир мальчиков. Оле казалось, что нужно во всем походить на Гальку: одеваться, как она, краситься, как она, говорить, как она, думать, как она, – и тогда в нее тоже начнут влюбляться мальчики!

На каждой переменке все девочки собирались вокруг Сивцевой, и она рассказывала, как познакомилась с очередным мальчиком, какой он оказался симпатичный и стильный и как сразу же влюбился в нее. Галька знакомилась с парнями везде: на дискотеке, на улице, в кино, в кафе, даже в магазине, если ее родители вдруг отправляли за хлебом. Сивцева была хранилищем самых сногсшибательных историй о любви, главной героиней которых, естественно, была она сама.

Лидер мальчиков их класса, Дима Морозов, с пятого по восьмой класс был в нее сначала тайно, а потом явно влюблен. В конце восьмого класса они встречались целых три месяца, а потом Сивцева встретила другого и бросила самого симпатичного мальчика их класса, не раздумывая. Девчонки уже так много раз слышали эту историю, что стали путаться, что было на самом деле – а ведь все они были свидетельницами этой истории! – а что Галька немного присочинила. К середине девятого класса уже все искренне верили, что все было именно так, как она рассказывает, и несчастный Морозов до сих пор страдает и даже – о ужас! – хотел выкинуться из окна от несчастной любви.

Оля даже весь сентябрь мечтала, чтобы он обратил на нее внимание, а она-то уж точно сделает все, чтобы склеить его разбитое сердце. Но, несмотря на то, что папа дал ей денег на суперузкие джинсы и ботильоны на шпильках, а Сивцева несколько приблизила ее к себе, противный Морозов совершенно не желал падать к ее ногам, пронзенный стрелой Амура. «Ну и не надо! – решила Оля, обидевшись. – Я найду себе другого». И тут же влюбилась в Гришку Ярцева.

Ярцев, правда, несмотря на все волшебные преображения, пока что тоже не спешил падать к ее ногам. Он попросту не замечал скромную девятиклассницу. Но Оля верила, что достаточно сходить на дискотеку, где он бывает, с Галькой Сивцевой, как ее, Галькина, аура распространится и на Олю, и на Гришку, Амур хорошенько прицелится, и между ними закрутится безумный роман.