Ирина Щеглова - Пляж исполненных желаний Страница 4

– Растаманы в комплекте, – усмехнулась мама.

Как хорошо, когда человек слышит слова растамана.

Как хорошо, когда человек что-то слышит…

Пропела она.

Аня отвернулась, у нее покраснели щеки.

– Тр-р-р-р-р – а! – долгий, визгливый вопль одного из растаманов заставил нас вздрогнуть.

– Резвятся, – прокомментировала Ольга, – ну, вот, девочки, – сказала она нам с Аней, – а вы боялись, что будет скучно…

В этот момент Аня слабо пискнула, вскочила и быстрым шагом пошла прочь с берега.

– Ань, ты куда? – крикнула я. Но она не обернулась, даже прибавила шагу. Я уставилась на Ольгу.

– Что, вот так вот все плохо? – спросила мама.

Ольга покачала головой:

– Пуританское воспитание, ее до сих пор бабушка в школу водит и забирает.

– У, как все запущено…

– Да уж, – согласилась Ольга и поднялась на ноги, – пойду. А то как бы наша недотрога не начала звонить и не испугала родителей. Кто ее знает, что у нее в голове.

– И мы пойдем, – ответила мама.

К берегу подвалил перегруженный катер, высадил пассажиров с вещами и, радостно взревев, умчался.

– Прибывает народ, – сказала мама.

Под навесом у причала уже восседали какие-то девушки и молодой человек с ноутбуком. Прибывшие потянулись туда.

Я немного отстала от своих, чтоб посмотреть. Оказалось, каждому из прибывших выдавали оранжевый браслет, после чего окольцованный, подхватив свои вещички, шел уже прямиком на турбазу.

Я поспешно догнала маму и Ольгу.

– Им зачем-то браслеты выдают, – сообщила я, – оранжевые…

– Ну, это известная фишка, – объяснила Ольга, – кто заплатил денежки, тот окольцован, и организаторы сразу видят, кто свой, кто чужой.

Навстречу нам вышел Женя-комендант. Я приблизилась к нему и, кивнув на ребят под навесом, спросила:

– Ты знаешь, когда начнется фестиваль?

Он пожал плечами:

– Их не разберешь. Хотели еще вчера открытие устроить, потом что-то у них не получилось…

– А много людей будет?

– Хо! Обещают три тысячи!

– Три?!

Я резко развернулась и побежала к своим.

Выслушав мое сообщение, мама удивилась:

– Где же они их размещать будут?

Ольга пообещала узнать подробности у нашего директора.

Аню мы нашли в комнате. Она лежала на кровати, зарывшись головой в подушку. Уши у нее были красные и горели.

– Аня, как ты себя чувствуешь? У тебя температура? – забеспокоилась Ольга.

Аня мотнула головой.

– Посмотри на меня, – строго сказала Ольга.

Аня резко села на кровати и угрюмо глянула на тетку.

– Я хочу домой, – заявила она.

– Аня, мы же договаривались: никаких капризов, пока ты со мной, – напомнила Ольга.

– Я не знала… я не думала, что здесь такое будет…

– Что ты здесь такого увидела? – насмешливо спросила Ольга.

– Ничего!

– Хорошо, завтра мы уедем, – голос у Ольги зазвенел, сорвался, она развернулась и вышла на веранду.

Я села рядом с Аней:

– Ты чего? – спросила робко.

Она вздохнула:

– Ты видела? Они же были голые! – громким шепотом произнесла Аня.

– Ты что, голых не видела?

Она поежилась.

– А в кино?

– Я не смотрю такие фильмы.

– Ну, ты даешь! – мне стало смешно, и я фыркнула.

– Почему ты смеешься? – она обиделась, смотрела, нахмурившись, слезинки блестели в уголках глаз.

– Извини, я не смеюсь. Просто… знаешь, ты дикая какая-то…

– Я не дикая! – голос у нее сорвался, слезы побежали по щекам. – Я не виновата, что меня так воспитали! – всхлипывая, крикнула она.

– А ты перевоспитайся, – посоветовала я.

– Как? – она уставилась на меня, все еще продолжая шмыгать носом.

– Ну, смотри на меня, я же ничего и никого не боюсь. А ты и себе настроение испортила, и Ольгу хочешь без отпуска оставить. Все из-за каких-то незнакомых голых парней. Подумаешь! – я гордо тряхнула головой. – Между прочим, я в школе такое порасскажу, все ахнут! Знаешь, как будут завидовать!

Она смотрела настороженно, но плакать перестала:

– Думаешь, я не понимаю, что Ольга обиделась. Я же так просила ее взять меня с собой! – призналась Аня. – Так стыдно! Я иногда сама не знаю, что со мной, начиню реветь из-за пустяков и реву, реву… родители злятся, я злюсь, а остановиться не могу.

– Это нервы, – авторитетно заявила я, – переходный возраст, половое созревание и все такое…

– Откуда ты знаешь?

– Читала где-то, – соврала я.

– Что же делать? – спросила Аня.

– Ну, во-первых, пойди к Ольге, попроси прощения, а потом видно будет.

Знакомство

Вечером мир был полностью восстановлен. Я собой гордилась.

На ужин повара приготовили шашлык. К шашлыку подавались разные местные вина. Директор нарядился в белые брюки и красную рубаху. Он ходил между столами, радушно улыбался и заставлял всех представляться.

Странная женщина, которую мы видели на пляже, назвалась Валей, сказала, что работает экономистом. Я почему-то так и подумала, когда впервые увидела ее.

Очередь доходит и до нас. Мы тоже вынуждены представиться.

Через некоторое время уже никто никого не слушает, вино развязывает языки. Валя громко и увлеченно рассказывает о том, как ее ограбили в Новороссийске на автовокзале: «…я отправилась в туалет. Мимо пробежал мужчина. Что-то уронил и, не оглядываясь, повернул за угол».

– Молодой человек! – крикнула я ему во след. Рядом остановился пожилой кавказец и поднял с земли сверток.

– А, это ваше? – я пошла дальше. Но кавказец нагнал меня и спросил:

– Вы знаете того парня?

– Какого?

– Того, что уронил сверток.

– Нет…

– Он не с вами?

– Нет…

– Это он уронил, – доверительно сообщил кавказец.

– Так это не ваше? – удивилась я в свою очередь. – Надо его догнать…

– Тише, тише, – попросил он. – Надо посмотреть, что в этом свертке. Будете свидетелем.

– Извините, я в туалет…

– О, да тут деньги, – не обращая внимания на мои слова, мужчина развернул полиэтиленовый пакет, – и доллары есть. Раз, два, три… Пятьсот долларов, не считая рублей!

– Слушайте, давайте я догоню его. Это же, наверное, все его деньги. Как же он…

Мужчина оттеснил меня к забору, как бы преграждая дорогу, и начал расспрашивать:

– Вы куда едете?

– В Криницу.

– А я с женой в Ростов. У Вас автобус когда?

– В 10.30…

– У меня тоже скоро. Слушайте, раз он такой лох, давайте поделим, и дело с концом. – Он пытливо заглядывал в мои глаза.

– Как же, – я испугалась, – может, у него вообще больше денег нет. Что вы!

– Да я могу вообще себе все взять. Просто подумал, раз вы видели, то и вам половину, а? – Видя мой страх, он заторопился, прикоснулся к крестику на груди. – Вы не подумайте, я тоже христианин. Но, раз такое дело, людей иногда надо наказывать.

В голове моей происходил полный сумбур: «Что делать? Взять у него деньги и бежать за этим несчастным? Ведь должна же быть милиция? А вдруг он не один? Господи! Куда я вляпалась?..»

В этот момент молодой человек, тот, который уронил сверток, неожиданно подошел сзади и спросил:

– Вы не находили мой пакет?

– Пакет? – я сообразила не сразу.

– Пакет, полиэтиленовый. – Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу и заметно нервничал. И тут до меня дошло. Я стояла между двумя мужчинами, понимая, что сейчас у меня отберут все. Вокруг никого не было, как себя вести, я не знала.

– Там были деньги, – сказал молодой.

– Так, ребята, никаких денег я не брала. Я иду в туалет.

– Я не видел, – сказал кавказец. Он держал пакет под газетой. Я смотрела на него.

– Покажите, что у вас в сумке? – это мне.

Я открыла сумочку.

– А у вас? – это кавказцу. Он развел руками.

– Вот же мой пакет! – торжествующе крикнул молодой. – И не стыдно? – кавказец опустил голову.

– Девушка не виновата, – это он обо мне.

Молодой ушел со своим пакетом. Я на ватных ногах все-таки добрела до туалета. «Что это было?» – думала все время.

Наконец полезла в сумочку, проверила. Естественно, денег там не было.

Экономистка закончила рассказывать. Валера брезгливо морщился. Он таких историй знает множество. Но тема оказалась благодатная. Еще один мужчина поведал о пожилом кавказце, кинувшем ему под ноги бумажную «куклу». Этот же кавказец пытался развести наивного профессора из Москвы, но его жена оказалась стреляной воробьихой и пригрозила вызвать милицию. Говорили, что это гастролеры, потому, мол, такие нахальные. Что делать – сезон! Все жить хотят: и жулики, и милиция…

Мама с Ольгой быстренько закончили ужинать и сбежали, мы с Аней переглянулись и смылись следом за ними.

С соседней турбазы доносился монотонный мужской голос, многократно усиленный аппаратурой, голос рассказывал о правильном впадении в транс.

Нас догнал Женя-комендант и напомнил о дискотеке.

– Придете?

Мы пообещали и побежали переодеваться.

Голос блуждал по ущелью, призывая к медитации.