Марина Соколова - Симеизская сказка Страница 4

Через весь Мраморный зал к своему золотому креслу размашистым шагом шествовал бог морей и потоков Нептун. На ходу к нему подбегали русалки и тритоны – кто с венком, а кто с раковиной. В знак благоволения владыка касался их чудодейственным трезубцем. Вдруг с потолка на него посыпались лепестки роз. Весь усыпанный розами, Нептун занял своё место и ударил трезубцем о цветной паркет: «Торжественный приём в честь наипрекраснейшей Марины объявляю открытым. Введите Марину!» Тотчас в зал впорхнула стайка водяных красавиц, а вслед за ними появилась Любавина Мама, которая затмила русалок своей земной красотой. Летящей походкой она пересекла громадный зал и удобно устроилась в кресле по правую руку божества. «Свои все в сборе, – широко улыбнулся Нептун. – Однако на празднике скучно без гостей». Бог морей и потоков выдержал театральную паузу, после чего добавил хорошо поставленным голосом: «В прихожей собрались дорогие гости. Пока они прихорашиваются, я вам расскажу, где был и что делал. А был я, дети мои, на экваторе, где посвящал новичков в бывалые-солёные».

Предок рассказывал так красочно, что Любава увидела перед глазами живые картинки. Вот бог морей и потоков с помощью русалок и тритонов намыливает головы новичкам большой малярной кистью и бреет безразмерной деревянной бритвой. На второй картинке испытуемых бросают в «купель», чтобы они хлебнули солёной воды. Спрятавшихся новичков отыскивают и под общий смех насильно крестят водой экватора. И наконец на последней картинке посвящённым в бывалые-солёные сам владыка морей и потоков вручает удостоверения. Сей документ гласит: «Всем русалкам, сиренам, змеям, китам, акулам, дельфинам, скатам, пиявкам, крабам, а также и всем многим другим нашим верноподданным. Удостоверяется сим, что такой – то признан нами достойным быть сопричисленным к нашим верноподданным бывалым-солёным как пересекший экватор и подвергшийся крещению морской водою с посвящением в орден океанских глубин. Нептун, владыка морей и океанов и водных стихий».

В то время как Любава смотрела цветное кино, к Нептуну незаметно подошла русалка-секретарь и что-то шепнула на ухо. Бог встрепенулся и ударил трезубцем о пол. Любава прочла перед глазами: «Конец» и со всей серьёзностью воззрилась на предка. Неземной старец величаво покинул золотое кресло и громогласно объявил: «Наипрекраснейшей Марине оказывают почёт величайшие боги Древнего Рима. Встречайте: Юпитер – бог неба и дневного света».

В окружении целого сонма тритонов и русалок в Мраморном зале появился пожилой и солидный мужчина со скипетром и державой в руках. Храня гордое молчание, он мерной поступью проследовал на своё позолоченное место – по левую руку от хозяина. Вслед за ним Лукуллов пир почтили своим присутствием супруга Юпитера добрейшая Юнона – богиня брака и рождения; воинственная Диана, облачённая в львиную шкуру, сжимающая лук в цепких пальцах; кудрявый Фавн – защитник гор, лугов, полей и пещер; богиня семейного очага Веста – вся в белом, с длинными тёмными волосами; вечно юная и весёлая Флора – богиня расцвета и весны, украшенная венком из разноцветных водорослей. Завершила процессию дородная Майя – покровительница плодородной земли, с длинным прозрачным шлейфом, возложенным на худенькие плечики русалок.

Сирены закончили свой ритуальный танец – в честь римских богов и уступили место на сцене накаченным тритонам, пустившимся в пиррические пляски.

Пресытившись танцами, владыка вновь ударил трезубцем о пол – и восстановил тишину: «А теперь вниманию присутствующих я представляю достойного супруга наипрекраснейшей Марины». Любава не вдруг признала Папу в оробевшем человеке с золотым венком набекрень. Сначала девочка испугалась, что Папа сделает что-нибудь не так, но уже через минуту от страха за Папу не осталось и следа. Все русалки и тритоны смотрели на него с уважением, а боги одобрительно кивали головами. К тому же, они потеснились и пропустили Папу в свои ряды.

Между тем бог морей и потоков закатил пир на весь мир. Глаза разбегались от обилия разносолов: блюда сменялись одно за другим. На смену супу из бобовых и оливкам в рассоле пришли шашлыки из диких птиц, говядина в горшочках, морская и речная рыба, варёные осьминоги… всего не перечесть. Не говоря уже о том, что стол ломился от аппетитных плодов: виноград и абрикосы, фиги и финики, персики и гранаты.

Любава не упускала родителей из виду и, конечно, заметила, что они почти не притронулись к еде. Девочка сочувствовала им от всей души, потому что они были на диете и держали себя в чёрном теле. Любава в диете не нуждалась и ела за четверых: за себя, за родителей и за сестру Наташу. Увлёкшись артишоками, она пропустила тот момент, когда место мерроу занял тритон. «Я полюбил Вас с первого взгляда, как только увидел в Алуште», – краснея, признался морской юноша. Любава была так обескуражена, что на откровение ответила откровением. Преодолев застенчивость, девочка заглянула в бездонные глаза тритона: они искрились неподдельным счастьем. «Хочешь, я сыграю на флейте для тебя одной?» – радостно улыбаясь, спросил влюблённый. «Хочу», – потупила взор Любава. Подобно фокуснику, тритон достал из рукава изящную флейту и… зажал нос указательным и большим пальцами. Любава незамедлительно последовала его примеру, так как в нос ударило невыносимое зловоние. Несколько русалок выскочили из-за столов и, схватившись за животы, выбежали из зала.

В центре сцены, поигрывая бицепсами, стояла дьявольски красивая девушка, распространяя вокруг себя нечто наподобие угарного газа. В зале начался переполох, только боги сохранили невозмутимость и олимпийское спокойствие. На глазах у потрясённой Любавы чудесный трезубец, беспрерывно удлиняясь, достиг потолка Мраморного зала – и из открывшихся отверстий хлынул поток благовоний. В необъятном помещении запахло цветами и травами. Совершенное лицо злодейки исказила гримаса презрения.

«К нам на пир пожаловала посланница Подземного мира. Фурия – прошу любить и жаловать», – с тонкой насмешкой произнёс Нептун. «Меня послал бог Подземного мира великий из великих Вейовис», – злобно прошипела фурия. «Вейовису не место среди нас, – жёстко сказал Нептун. – Твой хозяин – не бог. Он – антибог». «Ты, Нептун – властелин морей и потоков, не удосужился пригласить на свой пир Вейовиса, да ещё глумишься над великим из великих, – зловеще проговорила фурия. – Я пришла сюда, чтобы мстить и уничтожать». Из медных ножен она достала короткий римский меч – и пространство вокруг сцены мгновенно опустело. В ту же минуту Диана натянула тетиву своего лука – и несколько стрел просвистели над головой незваной гостьи. Фурия в злобе метнула свой меч, который вонзился в пол у ног Аполлона.

«Теперь, когда ты разоружилась, я предлагаю более достойную битву – битву умов», – строго произнёс Нептун. «Не ты ли, бог морей и потоков, собираешься со мной сражаться?» – язвительно спросила фурия. «Я не сражаюсь с фуриями, – холодно ответил бог. – Меня вполне заменит мой любимец тритон». По знаку Нептуна молодой интеллектуал вышел на сцену и приблизился к демонице. «Ты меня не боишься?» – с издёвкой спросила фурия. «Ты собираешься напугать меня тошнотворным запахом? – рассмеялся тритон. – Деву украшают ароматы. Хочешь, я подарю тебе благовония, чтобы ты смазала ими свои прекрасные волосы?» Фурия пригладила свисающую до колен гриву, но сдаваться не собиралась. «Дари благовония слабым русалкам, – парировала воительница. – Я украшаю себя кольчугой». «Я думаю, что яркая туника подчеркнёт твою уникальную красоту», – ласково улыбнулся тритон, рассматривая фурию с ног до головы. Подземная дева залилась пунцовой краской и прикусила язычок. Воспользовавшись её замешательством, тритон вплотную приблизился к фурии. Когда он отошёл в сторону, на точёной шейке заблестели чёрные жемчужины.

«В этом споре победила красота», – констатировал хитроумный бог морей. Тритон взял послушную руку фурии, подвёл её к столу и усадил аккурат напротив Любавы. Сам сел рядом – и тут же забыл об обходительности. Отвернувшись от поверженной демоницы, влюблённый устремил на Любаву выразительный взгляд, полный любви, надежды и нежности. Девочка поперхнулась и чуть не подавилась рыбьей косточкой. Тритон моментально бросился её спасать. Любава сопротивлялась – юноша не отступал.

Пока влюблённые выясняли отношения, Нептун вновь привлёк внимание к своей персоне. Присутствующие с интересом вслушивались в его речь. «Наступило время награждения, – с гордостью произнёс владыка. – Среди русалок скрывается скромная героиня-берегиня. В текущем году своими маленькими ручками она спасла двести двадцать пять утопающих. Попросим её на сцену аплодисментами». Под оглушительные овации на сцену вышла хорошенькая русалочка. От смущения она не знала, куда деть руки. Нептун, кряхтя, выбрался из своего золотого кресла, опираясь на трезубец, подошёл к берегине и надел на узкое запястье драгоценный браслет. Под громкие рукоплескания русалочка убежала на своё потайное место, а Нептун выпрямил спину и расправил плечи. «Сейчас я расскажу вам одну историю, – перекрикивая шум, владыка напряг голос. – В одном озере жила нимфа небывалой красоты, – продолжил бог в наступившей тишине. – От любви к ней я потерял голову, и она отвечала мне взаимностью. От большого чувства родилась прелестная русалка. Увы! Моё увлечение оказалось кратковременным. Нимфа почувствовала себя оскорблённой и вместе с дочерью убежала далеко-далеко и стала жить среди людей. У неё появилось земное потомство, и, кажется, она была счастлива. Я тоже познал много радостей в глубинах Мирового океана. Но пришло время, и счастье растаяло, как айсберг под воздействием глобального потепления. Моё сердце сжимается, когда я вижу нечистые воды. В них плодятся и множатся жгучие медузы, которые безжалостно жалят нежную русалочью кожу. Мои многочисленные дети заболевают, а иногда даже гибнут. Мы, боги, не в состоянии справиться с этой бедой без помощи людей. Сегодня в этом зале мы чествуем мою земную дочь наипрекраснейшую Марину. У себя на земле она борется за спасение животных. Оглядись вокруг, благороднейшая Марина. На встречу с тобой собрались греческие сирены и сербские вилы, германские ундины и ирландские мерроу, азиатские су-къзлар, а также купалки, водяницы, лоскотухи, берегини. Все они нуждаются в твоей помощи. Что скажешь, наипрекраснейшая?»