Север Гансовский - В рядах борцов Страница 4

— Это, наверно, стоило не мало денег — отравить столько картофеля, — сказал черноволосый.

— Папа, зачем они это сделали?

— Сейчас стоит низкая цена на картофель, — ответил за отца тот, кто называл себя коммунистом. — Нет покупателей, вот хозяева и отравили его, чтобы не досталось людям.

— Значит, этот картофель нельзя есть? — спросил Томми дрожащим голосом.

— Нельзя, — ответил черноволосый. — Я знаю эту штуку. Так часто делают, когда хотят поднять цены.

Томми повернулся и пошел в сторону. Всё было напрасно: и страх, и усталость, и труды целой ночи. Им опять нечего есть. Мальчик лег на траву лицом к земле. Рыдания сотрясали его маленькое тело.

Мужчины подошли к Томми и сели кругом.

— Не ночью надо брать, — сказал коммунист. — И не просить. Открыто прийти и взять то, что принадлежит народу.

— И мы возьмем! — воскликнул отец поднимаясь. — Клянусь, мы сделаем так, как сделали рабочие в России!

НИАГАРА

Собаки жили во дворе, в сарае. Их было пять-шесть, а иногда и десять. Ухаживал за ними Тони — тщедушный, маленького роста, одиннадцатилетний мальчик с торчавшими во все стороны черными волосами. Руки у него всегда были красные и потрескавшиеся, потому что с утра до ночи он возился в доме и во дворе: колол дрова, носил воду, убирал в комнатах, чистил собачьи клетки. Собак он боялся и не любил. Но еще больше Тони боялся своего хозяина.

Хозяин — мистер Каридус — был высокий, узкогрудый человек с бесцветными глазами и узким серым лицом. Жидкие волосы какого-то неопределенного цвета он зачесывал назад. Голос у мистера Каридуса был сухой, скрипучий. Когда хозяин отдавал какое-нибудь приказание Тони, то всегда смотрел в сторону или поверх головы мальчика.

Мистер Каридус жил один, без семьи. Собак он держал для боев.

«Собачьи бои» запретили в этом штате, но мистер Каридус всегда щедро делился барышом с полицией, и поэтому его никто не беспокоил.

Бои устраивались на пустыре, на самой окраине города за кожевенными заводами. Рабочие с этих заводов никогда туда не ходили, но и без них собиралось довольно много народу: мелкие лавочники, биржевые спекулянты — накипь, которой всегда много в крупном американском городе.

Здесь тоже в большом ходу были разные жульничества: собак подпаивали, делали им уколы, выпускали ненакормленными. Тот, кто был хорошо знаком с хозяином собаки, всегда мог знать заранее, какая собака победит, и выиграть небольшую сумму денег. Обмана там встречалось не меньше, чем на настоящих спортивных состязаниях в Чикаго или Нью-Йорке.

Тони попал к мистеру Каридусу случайно. Родители мальчика приехали сюда из Детройта в 1946 году. Отец вскоре умер от чахотки. Мать некоторое время работала на кожевенном заводе, а потом отравилась дурной пищей и умерла в больнице.

Тони остался один. Сначала его хотела взять к себе их соседка, работница с фабрики, но Тони увидел мистер Каридус и предложил отдать мальчика ему. Работница согласилась, потому что у нее самой было двое детей и все жили впроголодь.

Когда Тони привели к мистеру Каридусу, он ровным голосом объяснил мальчику, в чем будут заключаться его обязанности. Их было так много, что Тони не всё смог сразу запомнить.

На другой вечер хозяин увидел, что в бочку во дворе не налита вода. Он позвал Тони, брезгливо сжав губы, взял мальчика белыми пальцами за короткие черные вихры и бросил на землю. Потом несколько раз ударил его тонким ременным поводом.

Кончив, он снова своим скрипучим голосом спокойно и равнодушно повторил Тони всё, что тот должен делать, и ушел, оставив плачущего мальчика во дворе. С тех пор Тони никогда не упускал ничего из своих многочисленных обязанностей.

Для мистера Каридуса мальчик оказался очень полезным приобретением. Раньше хозяину самому приходилось кормить собак, чистить сараи и убирать в доме.

Теперь всё это делал Тони. Он вставал рано, приносил дрова и топил печку в комнате, где жил хозяин. Затем подметал в доме и бежал за продуктами в магазин. Он всё брал в долг, а расплачивался сам мистер Каридус, который вообще никому не доверял денег. Потом Тони готовил завтрак хозяину. Днем мальчик приносил с бойни обрезки мяса и кости и варил собакам овсяную кашу. Эту же кашу он ел и сам.

Мистер Каридус, если бывал дома, то лежал в своей комнате на постели, слушал радио или читал газеты. Тони он ничего не платил, потому что тот работал у него за «стол и квартиру», как работают обычно мальчики на фермах или в мелких мастерских. «Стол» — это было то, что ели собаки, а «квартира» — тот же сарай, где жили собаки.

Несмотря на всё это, мистер Каридус считал, что облагодетельствовал мальчика. Да и не он один так думал. В городе было благотворительное общество, состоявшее из десятка богатых дам — жен промышленников и крупных торговцев. Они собирались в особняке у владельца кожевенных заводов и обсуждали там за чашкой чая меры помощи пятидесяти тысячам бедняков города.

Раз в месяц одна из этих дам отважно пускалась в поход в наиболее бедные части города — рабочие кварталы. Распространяя запах духов, она входила в лачугу безработного, произносила несколько слов утешения, оставляла на столе сверток с грошовыми конфетами или старую, потрепанную юбку и поспешно уходила.

Общество устраивало также балы в пользу бедняков. Дамы-благотворительницы ездили с подписными листами и собирали среди богачей деньги. Иногда удавалось набрать долларов пятьсот. Из них четыреста девяносто уходило на организацию бала, на котором дамы блистали новыми платьями, а десять долларов шли безработным. На следующий день после такого бала один из пятидесяти тысяч бедняков получал подарок — корзинку сладостей.

Это общество избрало мистера Каридуса своим почетным членом. Его портрет был помещен в городской газете с подписью: «Настоящий американец».

«Благородный» поступок мистера Каридуса не забыла и церковь. Настоятель местного католического костела отец Тайтус в своей проповеди похвалил мистера Каридуса за христианское чувство любви к ближнему.

Отец Тайтус встречался с Каридусом в отдельном кабинете городского ресторана за картами. Он знал о тяжелой жизни мальчика. Но настоятель костела предпочитал не рассказывать прихожанам правды. Он говорил о мистере Каридусе в возвышенном стиле.

В это утро мистер Каридус рано проснулся и долго лежал, слушая городские новости по радио. Новости были плохие. В городе уже несколько дней бастовали трамвайщики, а со вчерашнего дня к ним присоединились рабочие кожевенных заводов.

Этих людей мистер Каридус ненавидел. Они устраивали забастовки и демонстрации, никогда не посещали собачьих боев, на них ничего нельзя было заработать.

Требования рабочих об увеличении зарплаты Каридус рассматривал как преступление, и хотя он сам не был связан с владельцами заводов, но инстинктом дельца, у которого одно требование денег вызывает тошноту, чувствовал себя врагом забастовщиков.

Кроме этих новостей, мистер Каридус имел еще одну причину быть недовольным. У него была молодая собака породы «боксер» по кличке Ниагара. Так ее назвали в честь знаменитого водопада на канадской границе. Вчера Каридус выпустил Ниагару против старого матерого волкодава. Волкодав прокусил ей заднюю лапу, и теперь собака совершенно не годилась для боев.

Это вовсе не входило в расчеты мистера Каридуса, который ожидал, что Ниагара окрепнет и станет первоклассным бойцом.

Некоторое время Каридус лежал, обдумывая, во что ему обойдется вызов ветеринарного врача и весь курс лечения. Подсчитав, он решил, что дешевле убить собаку и, повернувшись к двери, крикнул: «Мальчик!»

Хозяин никогда не называл Тони по имени. Для Каридуса мальчик был не ребенком, а слугой, которого он кормил, за что тот должен был работать. Если бы его спросили, он, наверно, даже не смог бы ответить, как зовут слугу.

Тони вошел в комнату. Некоторое время оба молчали. Тони вообще всегда молчал: хозяин ограничивался одними распоряжениями, а знакомых у Тони почти не было. Только в доме напротив жил чистильщик сапог, и мальчик обменивался с ним несколькими словами, когда они утром встречались у водокачки.

Тони терпеливо ждал. А хозяин, глядя в потолок, что-то обдумывал.

— Ниагару нужно убить, — наконец сказал он.

Мальчик продолжал молчать. Тогда мистер Каридус объяснил, как это нужно сделать.

— Возьмешь ее на поводок и выведешь к реке. На мосту привяжешь ей камень на шею и столкнешь в воду. Только не забудь снять ошейник.

Тони повернулся и вышел из комнаты.

— Мальчик, — крикнул хозяин. — Не забудь снять ошейник!

Тони пошел в сарай.

Здесь было темно и остро пахло собаками. Клетки стояли налево. Направо за загородкой лежала постель Тони — куча соломы и несколько тряпок. В углу сарая стояла бочка с водой.