Светлана Лубенец - Школьная любовь Страница 43

– Ты зачем волосы прячешь?

– Не прячу, просто закалываю, чтоб не мешали, – оправдывалась я.

– Вот-вот, залижешь назад, зачешешь, да еще и заколкой прихватишь. Ты что? Старушка?

Волосы у меня длинные, ниже лопаток, и густые.

После Илонкиных рассуждений я пошла в парикмахерскую и сменила прическу.

В школе все ахнули.

Учительница по географии даже съязвила:

– Что-то Дина у нас заневестилась, как бы замуж не выскочила.

Я смутилась и забрала волосы в хвост, чтоб не так бросались в глаза.

А Илонка только посмеивалась.

Еще она много рассказывала мне о своих деревенских друзьях. Каждое лето Илона уезжала к бабушке, и там была по-настоящему счастлива, там она была другой Илоной. Я никак не могла понять почему.

Однажды Илона упомянула о какой-то девушке, которая появлялась в деревенском клубе. Она приезжала верхом на гнедом жеребце, никогда не привязывала его, потому что никто, кроме хозяйки, не мог подойти к норовистому коню.

Она входила в душный зальчик, поигрывая стеком, и все замирали, глядя на нее. Но она никогда никому не отдавала предпочтения. Словно ждала…

– Она была красивая? – спросила я, выслушав Илону.

– Она была необыкновенная, не такая как все, понимаешь?

Кажется, теперь я понимала ее…

Зима промелькнула незаметно. Перед Новым годом в школе разразилась эпидемия гриппа, поэтому общий вечер отменили, а потом я вообще уехала на каникулы к бабушке.

Весна наступила в одночасье: буйная и ранняя. В середине марта стояла почти майская теплынь, снег сошел. Пахло летом.

Как-то перед выходными Илона повела меня к своей соседке Рите. Рита училась в параллельном классе и, оказывается, давно приятельствовала с Илоной. Каково же было мое удивление, когда у Риты мы столкнулись с Маринкой.

Тут уж, хочешь не хочешь, пришлось общаться. Мы обе успешно сделали вид, что никакого бойкота не было, да и ссоры тоже, болтали, как всегда, непринужденно, словно не существовало этих месяцев, когда мы едва кивали друг другу. Илона снова загадочно улыбалась и молчала. Маринка вела себя со мной очень корректно. Даже комплимент отвесила по поводу того, что я стала хорошо выглядеть. Я приятно удивилась и подумала, что наша размолвка подействовала на нее положительно, что теперь-то Маринка кое-что осознала и мы сможем общаться, как и раньше, только теперь наше общение будет на равных.

Я поняла, что сильно соскучилась по своей подруге. И как-то так получилось, прощаясь, мы расцеловались и договорились созвониться, потому что в выходные наши родители собирались ехать на дачи, а дачи у нас рядом, так что…

Илона ничего мне не сказала. Да и я ей тоже.

У Маринкиных родителей дача была давным-давно; вообще-то она принадлежала деду с бабушкой, родителям Маринкиной мамы, а не пресловутым потомкам бояр Шуйских… Маринкин отец немного ее перестроил. Особенно мне нравились террасы, выложенные камнем, они располагались друг над другом и на каждой росли цветы. Сама дачка была небольшая и очень светлая, с круговой верандой и большими окнами. На маленьком огородике родители сажали все, что только можно: и помидоры, и картошку, и ягоды… «Чтоб ничего не покупать, чтоб зря не тратить деньги», – объясняла Маринка. Она гордилась этим. Я, конечно, знала, что семья у них небогатая, и все-таки часто удивлялась этой их экономии, доходящей до абсурда. Чайные пакетики не выбрасывались, а заваривались многократно, мясо они, по-моему, вообще не ели. «Сейчас нет натурального мяса, и все вокруг заражено…» – брезгливо морщась, сообщала Маринка, когда я приходила в гости. Мы садились за стол на кухне, пили чай из многократно выполосканных пакетиков и ели жареную мойву.

Правда, у меня дома Маринка частенько спрашивала, «нет ли чего-нибудь поесть», и с жадностью набрасывалась на мамины блюда: плов, бефстроганов, борщ, отбивные или бифштексы.

Мама вздыхала:

– Бледненькая какая Марина, и далась им эта машина!

– При чем здесь машина? – удивилась я.

– Отец машину хочет, вот они и копят, – объяснила мама, – а дети голодные бегают.

– Ладно тебе, повторяешь чужие сплетни! – возмутилась я.

– Да при чем здесь сплетни? – обиделась мама. – Сама не видишь, что ли?

Честно говоря, ничего я не видела. Маринка всегда фыркала и возмущалась, когда при ней говорили о покупке новой машины, или мебели, или техники. Она называла все это мещанством и сообщала с самым независимым видом, что их старый телевизор в тысячу раз лучше всех этих новомодных экранов, что компьютер ей не нужен, что отец прекрасно обходится и без машины, а если она нужна, так можно заказать такси…

Такси они не заказывали. На дачу ее родители добирались на автобусе. Правда, сама Маринка не отказывалась доехать с нами. Иногда она приводила с собой младшего брата и держала его всю дорогу на коленях. Это значило, что родители тоже с кем-то поехали, но там не хватило на всех места.

И все-таки я всегда радовалась, если Маринка ехала с нами. Раньше я не задумывалась. Спрашивала:

– Ты будешь в выходные на даче?

– Нет, – отвечала она, – надо к бабушке сходить.

А мне и в голову не приходило: почему, например, бабушка не ездит на свою же дачу… Потом я стала догадываться и словно бы невзначай предлагала:

– Марин, давай, поехали с нами…

Я, мол, ее в гости зову, или – вместе веселее… Она никогда не отказывалась.

Вот и в тот раз, у Риты, я спросила, поедет ли она на дачу, она сразу сказала – поедет. А я не стала уточнять на чем.

Пригласить Илону мне как-то не приходило в голову. Может быть, потому, что я так и не познакомила ее с родителями, а может, потому, что не представляла себе Илону на даче, не знаю.

В общем, я уехала с родителями и братом в тот же день вечером. А утром в субботу Маринка уже входила к нам во двор.

– О, Марина, здравствуй! – обрадовалась мама. – Что-то тебя давно не видно у нас?

– Я была занята, – спокойно ответила она.

Мы пили чай на веранде, а потом пошли бродить по берегу реки. Я чувствовала, что она скучала по мне, так же, как и я по ней. Мы не вспоминали ни об Илоне, ни о Маринкиных новых приятельницах, она ни словом не обмолвилась о бойкоте, зато поведала мне совершенно потрясающую историю.

– Месяц назад я поехала в университет, – рассказала Маринка, она собиралась поступать на биофак, и у них там был день открытых дверей или что-то типа того.

Так вот, на этом собрании были не только преподаватели, но и студенты, Маринка, естественно, потрясла всех своей красотой, и после того, как все закончилось, приняла приглашение каких-то третьекурсников погулять по городу. И все было очень мило, а потом ее уговорили зайти в клуб, там новые знакомые познакомили ее еще с какими-то ребятами… Среди них был он…

– Кто? – удивленно спросила я.

– Его зовут Стас, – призналась Маринка, – я влюблена!

У меня просто челюсть отвалилась.

– Влюблена? Но кто он? – я засыпала Маринку вопросами, и она отвечала подробно, как будто заранее готовилась, а может, ей просто некому было рассказать, и она только и ждала этого нашего примирения.

Маринка то и дело останавливалась, смотрела на бегущую воду в реке, вздыхала, глаза ее то и дело наполнялись слезами, и все это казалось мне таким необычно прекрасным, ведь сама я еще ничего подобного не испытывала, разве только в книжках читала.

– Знаешь, – говорила Маринка, – он такой красивый! Очень похож на Брэда Питта, это чтоб тебе было понятно, как он выглядит…

– С ума сойти! – выдохнула я.

– Когда я его увидела!.. – Маринка многозначительно помолчала. – Ну, ты понимаешь!

– Да-да, конечно… А он что? Заметил тебя? – волновалась я.

– О! – загадочно улыбнулась Маринка. – Он сразу же пригласил меня танцевать.

– Правда?!

– Представь, вокруг полно народа, гремит музыка, и мы в самом центре стоим совсем близко, я положила голову ему на плечо, а он только слегка касался моих рук…

Я готова была разрыдаться:

– И что же дальше? Вы встречались еще?

– Разумеется. Мы виделись так часто, как только могли. У него учеба, у меня – тоже.

– Ну и вы уже целовались? – замирая, спросила я.

– Я была у него. – Маринка опустила голову.

– Ты? Марин, у вас что-то было?! – ужаснулась я.

Маринка возмущенно взглянула на меня:

– Как ты можешь! Он совсем не такой!

– Прости, пожалуйста, – взмолилась я, – просто ты так об этом сказала…

– Он бы никогда не позволил себе ничего лишнего, – сжалилась Маринка, – просто был холодный дождливый день, он живет в общежитии, его сосед куда-то уехал. Вот Стас и пригласил меня зайти. Мы были совсем одни. Стас зажег свечи, играла музыка, но очень тихо, мы выпили вина, совсем немного. На мне был в тот день белый свитер, ну тот, облегающий. Стас смотрел на меня такими глазами! Мы целовались, а потом он подвел меня к зеркалу и встал за моей спиной, он сказал: «Посмотри, какая ты красивая!» А я себя не видела, я видела его. Мы смотрели друг на друга в зеркало, понимаешь?