Лобсанг Рампа - Жизнь с ламой Страница 45

— Чи! — воскликнула она. — И всегда я должна буду чувствовать себя вором, подкрадывающимся тайком? Одного поклона достаточно?

Хозяин и Посетитель повернулись к ней и рассмеялись.

— Мы вас всегда рады видеть, Леди Ку, — сказал Посетитель.

— Это же относится к Старушке Фиф, — сказал Хозяин, обхватив меня рукой. Хозяин больше любил меня, наверное, потому, что нам с ним обоим пришлось перенести много ударов судьбы. Мы — Хозяин и я — были связаны теснейшим образом. Мне это очень нравилось!

Утром Ма и Лютик зашли в комнату, чтобы узнать, как чувствует себя Хозяин.

— Прекрасно, мои дорогие, — воскликнул он, — я собираюсь писать новую книгу.

Его заявление было встречено тяжелым вздохом. Ма и Лютик отправи­лись к миссис Дэрр, чтобы купить бумагу и другие необходимые предметы. Хозяин оставался в постели, и я сидела возле него и ухаживала за ним. Он чувствовал себя еще недостаточно хорошо, чтобы писать, но книга уже ДОЛЖНА была быть написана. И в этот день он ее начал. Он сел в кровати и взялся за пишущую машинку.

— Двенадцать слов в каждой строке, двадцать пять строк на каждой странице — это значит, по триста слов на странице, то есть порядка шести тысяч слов в каждой главе, — сказал Хозяин.

— Да-а, я думаю, этого вполне достаточно, — сказала Мисс Ку. — И не забывай, что в абзаце должно быть не больше ста слов, — добавила она, — иначе это будет утомлять читателей!

Хихикнув, она отвернулась и добавила:

— И ТЕБЕ следует писать книгу, Фиф. Не пускай волка к двери. Лютик не справится, или придут волки и соберутся у ее двери, если она будет продолжать рассказывать свои страшные истории.

Я улыбнулась: у Мисс Ку было прекрасное настроение и это делало меня счастливой. Хозяин протянул руку и потрепал меня за ухо.

— Да-да, Фиф, пиши книгу, а я буду печатать ее на машинке, — ска­зал он.

— Ты должен заняться «Историей Рампы», Хозяин, — ответила я. — Пока что ты успел напечатать только заголовок.

Он засмеялся и перевернул вверх ногами Мисс Ку, которая пыталась взобраться к нему на колени вместо пишущей машинки.

— Иди сюда, Фиф, — позвала она, вскочив на ноги. — Иди и поиграй со мной, пускай Хозяин играется со своей пишущей машинкой. Я слышала, как Ма кому-то говорила:

— Он очень болен, у него была слишком тяжелая жизнь. Я не знаю, удастся ли ему выжить.

Мисс Ку хмуро толкнула меня в бок.

— Как бы она не накаркала, Фиф, — сказала она шепотом, — нужно быть рядом. Я помню, каким ласковым он был, когда умирала моя сестра. Она еще даже не успела до конца вырасти, как заболела и умерла на руках у Хозяина. Она была вылитая твоя копия, Фиф, похожа на толстую барменшу. Хозяин любил мою сестру Сью. О, конечно, — добавила она, — ты тоже завоевала сердце Хозяина. И я — он в восторге от моего ума!

Я запрыгнула на кровать и подошла очень близко к Хозяину. Он перес­тал печатать, чтобы меня приласкать. У него ВСЕГДА находилось время для кошек.

— Не умирай, Хозяин! — сказала я. — Это разобьет сердца всем нам.

Он опять потрепал меня по голове, и я приняла его телепатическое послание. Почувствовав облегчение, я спустилась на пол и свернулась у ножки кровати.

Письма, письма, письма, в которых сообщается о том, что в Канаде НЕТ работы. Неужели им нужны только чернорабочие? Хозяин обращался за работой то в одно место, то в другое, но по их ответам можно было подумать, что канадцы предоставляют работу только канадцам или же тем, кто пользуется политическим влиянием или поддержкой профсоюзов. Кто-то сказал ему, что имеется много рабочих мест в более культурной, более цивилизованной Британской Колумбии, так что Хозяин решил съездить туда и посмотреть сначала, каковы там условия. Он тщательно взвесил свои силы и решил, что Лютик тоже поедет, чтобы присмотреть за ним.

И вот этот день наступил, и они отправились посмотреть, действитель­но ли условия в Ванкувере лучше.

Мало радости, когда любимый человек отсутствует, когда минуты тя­нутся как часы, исполненные печали, и кажется, что целая вечность прохо­дит в ожидании и сомнениях. Дом казался вымершим, даже Ма передвига­лась бесшумно, как в морге.

Тяжесть навалилась на мою душу, я чувствовала, как ее сдавливают холодные щупальца страха, нашептывая мне, что он не вернется, что он болен, — ВСЕ, что вызывает страх и тревогу. Ночью я сворачивалась в его холодной пустой кровати, часто вскакивая, чтобы убедиться, что это не кошмарный сон. Слепой живет внутренней жизнью, и страхи разрушают и холодят его душу.

Мисс Ку играла с напускной веселостью. Ма ухаживала за нами, но ее мысли были далеко. Вокруг царил холод, неумолимо просачивающийся в душу. Я уселась на полученную от него телеграмму и пыталась с ее помощью найти утешение. Наступило время, когда я даже бросила свои записки.

Достаточно сказать, что, когда дверь открылась и Хозяин снова оказал­ся рядом со мной, я опять почувствовала, как меня переполняет любовь. Моя старая грудь готова была разорваться от радости, и я мурлыкала так долго и громко, что у меня заболело горло.

Я все время путалась под ногами, тычась головой и стараясь потереться обо всех и обо все, что мне попадалось.

— Не ставь себя в глупое положение, Фиф, — увещевала меня Мисс Ку, — можно подумать, что ты маленький котенок, только что появивший­ся на свет, а не старая кошка — пра-пра-прабабушка. Твое легкомыслие меня поражает!

И она чопорно уселась, аккуратно сложив свои лапки перед собой.

Хозяин рассказывал Ма о своей поездке, рассказывал также и нам, если мы слушали вместо того, чтобы мурлыкать, потеряв голову. Лютик чувство­вала себя неважно, поездка и перемена пищи выбили ее из колеи, и она лежала в постели.

— Мы прибыли в аэропорт Торонто и через четыре с половиной часа были в Ванкувере. Не так плохо, если учесть, что расстояние между ними составляет пять тысяч миль. Мы летели на высоте семи миль над Скалисты­ми горами.

— Что такое Скалистые горы, Мисс Ку? — спросила я шепотом.

— Глыбы больших камней со снегом наверху, — ответила она.

— Ванкувер встретил нас очень дружески, и правда — очень милое место, — продолжал Хозяин. — Но там тоже очень много безработных. Он отличается от Онтарио, как Рай от Ада. Если нам повезет, именно там мы будем жить.

Вдруг стремительно влетела Мисс Ку.

— По-моему, Лютик умирает, — произнесла она, задыхаясь, — позвать владельца похоронного бюро?

Хозяин и Ма направились в ее спальню, но оказалось, что бедная Лютик всего лишь испытывает страдания от волнения и от перемены климата и пищи. Хозяин был рад заверить Мисс Ку, что владелец похоронного бюро НЕ потребуется!

— Посмотри! — сказал Хозяин, обращаясь к Ма. — Я увидел это в Ванкувере и не мог удержаться, чтобы не купить. Это обязательно должно понравиться миссис Дэрр, и я купил это для нее.

— Фиф! — возбужденно сказала Мисс Ку. — Он достал маленькую фарфоровую фигурку женщины, она очень похожа на миссис Дэрр. Тот же цвет волос, тот же тип лица, и так же, как миссис Дэрр, одета в кринолин. Хозяин! — воскликнула Мисс Ку. — Это наверняка вобьет ее в Старую Королевскую Дорогу!

Я расхохоталась — слэнг Мисс Ку был поистине интернационален, ей были известны даже все самые худшие слова по-французски! Когда мы улеглись спать этой ночью — я рядом с Хозяином, — я чувствовала, что мое сердце готово разорваться от счастья. Никогда больше грохот маневрирую­щего поезда не будет казаться угрожающим. Теперь, когда железнодорож­ный состав медленно продвигался вперед, в каждом глухом ударе вагона о соседний, казалось, слышалось: «Он ВЕРНУЛСЯ, ха-ха! Он ВЕРНУЛСЯ, ха-ха!» Я потянулась и осторожно коснулась руки Хозяина, а потом уснула.

Следующие несколько недель Хозяин был очень занят своей «Историей Рампы». Ночью приходили особые Посетители из астрального мира и долго говорили с ним. Как писал Хозяин в своих книгах, смерти не существует, «смерть» — это просто процесс нового рождения, начало другой формы существования.

Кошке все это очень сложно объяснить. Но это так просто, так естест­венно. Как объяснить процесс последовательных вдохов и выдохов или процесс ходьбы? Как объяснить зрительный процесс? Это так же трудно объяснить, как трудно объяснить то, что смерти нет. И так же легко объяс­нить то, что жизнь есть, как то, что смерти нет.