Александр Богаделин - Кикимора и другие. Сказки-притчи Страница 48

Но стоило Пшелты появиться перед их компанией в своем настоящем обличье и одновременно закричать по-петушиному, залаять по-собачьи и завопить по-ослиному, как разбойники в ужасе бросились в разные стороны.[194] Отдышавшись в лесу, они навсегда зареклись и близко подходить к спешно покинутым развалинам.

Осталась половина отведенного срока. Пшелты сразу же нанял леших с водяными и принялся восстанавливать так удачно приобретенное строение. При этом, не забывая регулярно посылать королю и принцессе от имени маркиза небольшие подарки, все более и более возбуждая их любопытство. А Щасвернус, помня о конфузе в доме бургомистра, заставлял сына мельника наизусть заучивать историю его путешествий по дальним странам.

Наконец настал судный день. Король получил приглашение отужинать в замке маркиза.

Загодя выйдя из деревни, Кот-Щасвернус в последний раз поучал юношу. Больше всего его беспокоило, как тот отнесется к легенде о волшебнике-людоеде и к тому, что теперь у него имеется собственный замок. Но новость, казалось, не произвела на сына мельника никакого впечатления.

— Ну ты и пройдоха, — только и заслужил верный Кот.

— Какой из него маркиз, — думал про себя Щасвернус. — Плакали наши денежки.

Черт в который раз подсчитывал понесенные затраты и все больше и больше мрачнел.

— Да и что с ним делать, если ничего не получится? — продолжил он размышлять. — Не на улицу же вновь отправлять.

Впереди показалась река с каменным мостом.

— А может утопить, чтоб не мучился, — неожиданно пришло в голову черту. — А что, водяным тоже неплохо живется. О русалках заботиться будет.[195]

Ничего не подозревающий юноша с радостью согласился на предложение Кота немного искупаться в этот жаркий день. Щасвернус уже собрался прыгнуть ему на плечи, когда на другой стороне реки появился Пшелты. Он занимался с Домовым обустройством торжественного приема и очень беспокоился, что королевская свита может заблудиться в дремучем лесу.

Топнув с досады ногой, черт велел юноше немного поплавать, а сам бросился к карете короля. Оказалось, что тот едет не один, а с принцессой, которая не меньше папеньки жаждала увидеть таинственного маркиза.

Пристроившись на задках, Щасвернус то забегал вперед, указывая дорогу, то возвращался назад. Но мысли его были совсем о другом. Ему все больше и больше нравился этот простачок, даже не оценивший приобретение целого замка. И тут высунувшаяся из кареты любопытная принцесса, громко чихнула от поднятой придорожной пыли.

На черта сразу снизошло озарение.

— Дочь короля! — воскликнул он и со всех ног помчался к реке.

— Помогите! Помогите! — бросился Кот к экипажу, как только тот въехал на мост. — Воры украли одежду маркиза!

— Ах! — воскликнул пораженный король.

— Ах! — воскликнула следом принцесса, сразу же выбежав из кареты.

В реке, по пояс в воде стоял ничего не понимающий сын мельника.

— Ах! — еще раз воскликнула принцесса, увидев его стройное загорелое тело.

Щасвернус все правильно рассчитал. Любящий щегольнуть король всегда возил с собой не менее дюжины выходных платьев, и одно из них в самый раз подошло юноше.

История умалчивает, что на самом деле подумал король о хозяине замка. Может, у него и возникли какие-то сомнения по его поводу, но, видя восхищенные глаза своей дочери, которой, по правде говоря, давно уже было пора замуж, он прогнал их прочь.

Получив от Домового заверение в покрытии понесенных расходов, черт и бес умиротворенно взирали на происходящее.

— А не посоветовать ли новоявленному маркизу сходить в поход годика на три, — вдруг предложил черт, глядя на вполне освоившегося со своей ролью сына мельника. — Тебе не кажется, что ему рановато жениться?

— А что, хорошая идея, — поддержал его Пшелты. — Чашу какую-нибудь поискать иль Землю обетованную.[196]

— И твою любимую вещь в себе воспитать времени хватит, — как бы между прочим заметил Щасвернус, отправляясь подавать на стол очередное блюдо.

СУТЬ ВЕЩЕЙ

— Одиночество учит сути вещей…. — начал Пшелты.

— …ибо суть их тоже одиночество, — продолжил Щасвернус. — Знаю, вчера менестрель распевал.[197]

— Ты как это понимаешь?

— Одиночество приходит, когда я совсем один, — начал рассуждать Щасвернус. — И оно должно меня научить. Правда, не понятно чему.

— Постижению сути вещей.

— Которое тоже одиночество?

— Наверное, — неуверенно предположил Пшелты.

— А как ты думаешь, когда наступает это постижение?

— Ну, допустим, если тебе уже все равно — кувшин наполовину полон или наполовину пуст.

— А, понял, — обрадовался Щасвернус, — и при мысли о пустоте ощущаешь вдруг свет ниоткуда.[198]

— Угу, — подтвердил Пшелты, — и, сидя на красивом холме, видишь сны о чем-то большем.[199]

— А еще, когда…

НОВЫЕ МИФОЛОЖКИ

СКАЗАНИЕ О ЕМЕЛЕ

Собрались как-то духи лесные совет держать. Водяной речки-невелички пожаловался, что совсем жития от смертных не стало.

Раньше как было. В деревеньке, что на берегу стояла, народ как повсюду жил. Землепашествовал окрест, лес в меру рубил и рыбу для ухи иль праздника какого налавливал. Но взбрело в голову заграбастому одному сетей понаставить да в град престольный на базар улов свозить. Другим сразу завидно стало, и быстро речушка вся неводами перегорожена оказалась. А как рыба на нерест пошла, так еще и крючья острые по дну разбросали. И часто осетр или щука на них брюхом напарывались.

Водяной, как и полагается, вразумлять народ принялся. Весной воды столько напустил, что полдеревни затопило, а потом дождей еще на поля наслал. Так что посевы ихние на корню все сгнили. Только смертные после этого еще пуще рыбу вылавливать принялись и даже мальков назад отпускать перестали.

А еще Емеля Водяного приметил, когда тот, щукою обернувшись, меж сетей пробирался, да за жабры на берег и выволок. За колдовство обещанное назад только и отпустил. Но стар уж Водяной был ведра за него до дому таскать да печь по деревне двигать.

Духи, конечно, возмущаться начали, ногами и копытами топать, а потом Пшелты с Щасвернусом разобраться поручили. Мол, они в общении со смертными опытные самые.

Пришли черт с бесом на речку. Водяного под корягой нашли, а тот ни жив, ни мертв — в иле отлеживается. Надорвался, говорит, сани Емелины в лес и обратно с дровами таская.

Пожалели Пшелты с Щасвернусом старика и безобразия эти прекратить обещали.

Первым делом решили они дощечки на берегу расставить: «Рыбу ловить в реке запрещается». Но народ над стараниями их посмеялся только, а через день-другой и вовсе деревяшки по огородам растащил.

Духи тогда слух по деревне пустили, мол, рыба в реке вся сплошь отравлена и солитером заражена. Но и это не проняло. Мужики внутренности как выпустят, так выкидывают сразу, а оставшееся в кадки заваливают и в трех водах отмачивают.

Поняли черт с бесом — без государева указа никак им не справиться. Людьми обернулись и в град престольный направились. А как до места добрались, злата и серебра кому надо отсыпали, да словечко кого надо замолвить попросили. Так и стали Пшелты с Щасвернусом советниками царскими.

Надоумили они первым делом правителя поголовьем рыбьим озаботиться и департамент специальный создать. Вот, думают, будут мужи государевы денно и нощно следить, чтоб никто больше меры отведенной рыбы не вылавливал. Только выяснилось вскоре, что смотрящие сами браконьерством занялись и мужикам деревенским во всем потворствуют.

Прогнали их взашей и других поставили. Но по-прежнему Водяной жаловался, что жизни от смертных совсем никакой нет.

Задумались крепко черт с бесом, как с заданием духов лесных справиться. А тут из-за моря царь ихний в гости пожаловал, и ну давай царя-батюшку попрекать. Мол, деспотия у тебя в землях тридевятых. Народ забитый — слова сказать не может. То ли дело у нас, каждые пять годков нового правителя выбирают, и каждый говорить может, чего надумает.

А царь-батюшка давно уж хотел окно в земли заморские прорубить и дочку с сыновьями на обучение туда отправить.

— Вот, — думает, — выборы не проведу, накроются медным тазом замыслы мои великие.

Стали народу объяснять, что теперь царь-батюшка не по наследному праву у них будет, а по выборному. И все как один должны голос свой за него отдать. Но посланники заморские быстро пыл остудили. Кандидатов, говорят, минимум двое надобно.