Волшебник дачного посёлка - Лев Иванович Давыдычев Страница 5

Один из сусликов, самый толстый, пробежал мимо, неся в зубах два больших колоска. Положив их на землю, он вернулся обратно и сказал Васе:

— Спасибо тебе за помощь, добрый мальчик. Те колоски, которые отказался собирать ты, подбираю я.

Васе стало стыдно, что суслик работает, а он бездельничает. Мальчик снял майку, завязал рукава узлом и наложил в этот наскоро сделанный мешок столько колосков, сколько туда вошло.

Обратно Вася шёл быстро, и он живо добрался др места, где работали ребята.

Но что это? В руках у него была пустая майка! В ней не осталось ни одного колоска!

— Ты всё рассыпал по дороге! — недовольно пропищала птичка.

Нет, майка завязана крепко! Куда же исчезли колоски?

Сзади раздался пискливый смех. Это смеялся самый толстый суслик.

— Колоски наши! — пропищал он. — Обратно их не получишь! Мои суслики и полевые мыши работают лучше тебя, глупый мальчик!

И суслик юркнул в траву…

А Вася быстро надел майку и побежал в поле к своим товарищам.

ЛЕСНАЯ СКАЗКА

Лес стоял хмурый, насторожённый. Огромные укутанные снегом ели застыли неподвижно, будто уснувшие великаны. Внезапно налетевший Ветер качнул верхушки деревьев и стряхнул с них снег.

— У-у-ух, у-у-уста-а-ал, — завывал Ветер, — у-у-ух, у-у-уста-а-ал.

Деревья взволнованно зашептались. Ещё вчера Ветер улетел, чтобы узнать, как живёт лес за рекой.

— Лю-у-уди та-ам, лю-у-уди та-ам, — рассказывал Ветер, носясь по лесу, — ру-у-убя-а-ат, ру-у-убя-ат.

Деревья в тревоге закачали ветвями. Только самая высокая Ель стояла неподвижно. Она была старше всех деревьев в лесу и лучше других знала, чем кончается приход людей.

Когда она была еще совсем маленькой ёлочкой, в лес приходили люди. Они были хмурые, сердитые, неразговорчивые. Взяв в руки пилу, они долго пилили дерево. Медленно, одно за другим падали деревья… Люди ушли, увозя на дровнях стволы и оставив только кучи обрубленных сучьев… Пусто стало другом, грустно. Об этом-то и вспомнила сейчас старая Ель.

…Лес притаился, выжидая.

Ветер умчался и снова налетел.

— И-иду-ут, и-иду-ут, — прогудел он.

Издали доносилась песня, звонкая, весёлая. Лес ещё ни разу не слышал песен, поэтому настороженно прислушивался.

Всё громче звучало пение в морозном воздухе. Сами того не замечая, ели и сосны закачались в такт весёлой песне.

Когда люди подошли к опушке леса, он встретил их, приветливо кивая ветвями.

Впереди всех шёл Мастер, высокий, широкоплечий юноша.

— Здравствуй, лес! — весело крикнул он. — Принимай гостей!

И не заметили ели и сосны, как из леса ушла Тишина, к которой они так привыкли за много лет.

Люди принялись за работу. Быстро выросли два домика, в небо взвились из труб голубоватые струйки дыма. Люди устроили дорогу, по снегу поползли маленькие, юркие тракторы.

Лес с интересом смотрел на дружную весёлую работу лесорубов. Только одна старая Ель не знала, радоваться ей или горевать. Слишком были непохожи эти люди на тех, которых она видела в детстве!

Однажды утром Мастер вышел из домика и сказал:

— Ну вот, лес! Полно тебе стоять в глуши, без конца разрастаясь и никому не принося пользы! Мы построим из твоих мощных стволов фабрики, заводы, школы, будем делать бумагу, на которой напечатаем много хороших книг.

Люди подошли к деревьям.

Но что это? Ни у одного из них нет пилы. Только тянутся по земле длинные провода, а в руках каждого лесоруба трещат какие-то невиданные механизмы.

Не знает Ель, что в руках у людей электрические пилы.

Их зубья быстро вгрызаются в ствол дерева, разбрасывая опилки.

…Одно за другим падали деревья, тракторы быстро отвозили их на большую площадку.

Откуда ни возьмись в лесу появился паровоз. Лес и не заметил, как люди успели проложить железную дорогу. И вскоре паровоз уже отвозил первый состав с лесом.

— У-у-ух, у-у-ух, хоро-о-ошо-о-о, — восхищенно завывал Ветер.

Настала ночь, а люди и не думали кончать работу. Зажглись прожекторы, гирлянды электрических ламп залили потоком света лесосеки. Деревья всё падали и падали. Им хотелось скорее превратиться в дома, заводы, книги.

Люди приблизились к Ели. Они спилили все деревья вокруг неё и прошли дальше. Она удивленно закачала ветвями.

— Ты у нас в городе будешь красоваться, — сказал подошедший к ней Мастер. — Здесь, вокруг тебя построим город, и ты будешь стоять на одной из его самых больших площадей. Посмотрим мы на тебя и вспомним, какой здесь был дремучий лес!

* * *

…Работали люди, а Ель смотрела вокруг и радовалась: она ещё никогда не бывала в городе, а теперь город быстро разрастался вокруг неё…

— У-у-ух… хо-ро-шо! — завывал Ветер.

ЛЕНИВЫЙ ЧИВ-ЧИВ

Задолго до того, как с юга прилетают в наши края скворцы, школьники начинают строить для них домики-скворешники.

А знаете ли вы, почему именно о скворцах так заботится детвора?

Дело вот в чём.

Когда школьники впервые решили построить птичьи домики, они долго думали: кого поселить в них?

Услышав об этом, птицы забеспокоились. Всем хотелось жить в тёплом домике, куда не могла бы забраться ни одна кошка.

Школьники решили посмотреть, кто из птиц больше всех достоин их заботы. А птицы стали изо всех сил стараться, чтобы понравиться ребятам.

Ласточки с утра до вечера ловили насекомых и внимательно ухаживали за своими птенцами. Грачи без устали уничтожали червяков на колхозных полях. Деловито занимались своей работой и скворцы.

Не меньше других старались воробьи. Их было очень много. Пытаясь перекричать один другого, они спорили из-за каждой мошки. Поймает один воробей комара, а десять стараются его отнять. Шум, гам, крики.

— Работаем! Работаем! — кричат воробьи. Они даже из города никуда не улетали, чтобы быть поближе к школьникам. Прилетят на школьный двор и хвастают, кто сколько комаров поймал. Один другого хочет перекричать. Можно было подумать, что воробьи действительно работают больше всех.

Так проходили дни.

Однажды самый ленивый воробей по имени Чив-Чив сказал своим друзьям:

— Что вы? Что вы? Что вы беспокоитесь? У нас, у нас, у нас будет дом!

И воробьи сразу утихомирились. Они от радости забыли о том, что старая мама Чив-Чива часто наказывает его за ложь и глупые выдумки.

А в это время все остальные птицы продолжали