Астрид Линдгрен - Мадикен Страница 53

А Лисабет даже рассердилась на братика:

— Вот глупый мальчишка! Зачем он нам такой нужен!

— Да уж! И в кого он только уродился такой копуша! — говорит Мадикен.

Девочки засыпают.

А утром, едва проснувшись, они вдруг услышали жалобный плач. Ой, кажется, и правда — кричит ребеночек!

— Братик родился! — завопила Лисабет.

И тут в дверях появляется папа, он улыбается.

— Хотите посмотреть на сестричку? Тогда пойдемте!

Мадикен и Лисабет от удивления так и разинули рот.

— Вот тебе и братик! — сказала Мадикен, опомнясь от неожиданности. И они бегом помчались в спальню. А там мама сидит на кровати и держит сестричку, и сестричка уже не кричит.

— А почему она кричала? — сразу спросила Лисабет.

— Она хотела, чтобы вы пришли и поздоровались с ней, — отвечает мама. — Она вас дожидается уже несколько часов.

Сестричка оказалась такая прелесть, что просто не описать словами! У нее длинные черные волосики и ясные голубые глазки, а когда Мадикен и Лисабет уселись рядом на краю кровати, она очень серьезно на них посмотрела, как будто все понимает — и про Юльтомте, и вообще все на свете.

— Наверно, она думает: «Куда это я попала?» — говорит Лисабет.

Обеим девочкам дали по очереди немного подержать сестренку. Когда Мадикен взяла ее на руки и почувствовала, какая же она маленькая, у нее даже сердце зашлось, и она подумала: «Как это получается, что едва увидишь такую крошку, как с первого взгляда сразу полюбишь ее так сильно?» Ей даже не хотелось отдавать сестренку маме.

— Посмотрите, как она похожа на маму! — говорит папа. — В точности ее носик! Видите? Это же маленькая Кайса! Потому мы так ее и назовем!

Мама гладит Кайсу по черненьким волосикам.

— Ну и что, если у тебя, малышка, будет мой нос! Главное — чтобы ты душой была в папу и чтобы у тебя было его сердце. Вот чего я желаю.

Второй день рождественских праздников тоже получился довольно странный. Но хороший. Так решили Мадикен и Лисабет. Они посмотрели, как Кайса кушает, поплясали с Альвой и папой вокруг елки, потом посмотрели, как Кайса купается и как она кричит, и спели для Кайсы рождественские песни, и слепили у нее перед окном снежный светильник, чтобы Кайса посмотрела, что это такое. Когда они зажгли свечку, папа поднес Кайсу к окну.

— Наверно, она ничего красивее еще не видала в жизни! — говорит Лисабет.

А потом наконец появились сани Юльтомте. Он приехал по дороге, которая идет из Аппелькюллена. По реке в этот год нельзя было ехать, она еще не замерзла.

Разбирать подарки пришлось в спальне. Это тоже странно. А самое странное, что Мадикен не получила в подарок ни одного золотого сердечка! Но она нисколечко не огорчилась, потому что было много всего другого.

— Ты получила какое-нибудь блаженство? — спросила Лисабет, когда все подарки были розданы.

Мадикен подумала. Она получила книжки, и новые лыжи, и бумажных куколок, и настольную игру, и почтовую бумагу, и платьице, и тортик из марципана. Все это замечательно, но настоящего блаженства среди подарков как будто бы и нет. Однако нельзя же требовать, чтобы каждый год тебе доставалось блаженство! Мадикен и так вполне довольна.

Лисабет тоже сомневалась, можно ли что-нибудь из ее подарков считать настоящим блаженством. И вдруг Мадикен с торжеством говорит:

— А как же! И ты получила блаженство, и я тоже! У нас же есть теперь Кайса.

Лисабет засмеялась от радости:

— Верно! У нас же есть Кайса!

СОЛНЦЕ МАЙСКОЕ СИЯЕТ

Кайса — это такое блаженство, от которого с каждым днем в доме становится все больше и больше радости! Скоро она уже научилась поднимать головку, потом стала вдруг смеяться, потом вдруг увидела свои ручки и принялась их подолгу разглядывать, как будто это какое-то невиданное чудо. Что бы ни делала Кайса — чудесно и удивительно. Она всегда мила — и когда зевает, и когда кричит. И все ее любят.

— Какая же ты у нас сладенькая! — говорит Альва. — Так бы тебя, кажется, и украла!

А Кайса хохочет, словно она понимает, что сказала Альва.

«Какая счастливая Лисабет! — думает Мадикен. — Она может целый день проводить с Кайсой».

А Мадикен опять ходит в школу. Чтобы побыть с Кайсой, Мадикен должна пораньше приходить из школы, и она старается нигде не задерживаться. Едва ступив на порог, она уже спрашивает:

— А где Кайса?

Кайса часто спит в своей колясочке. Хотя Линус Ида и старается отговорить маму от такого безумства.

— Никак вы решили уморить ребенка? — спрашивает она. — Право слово, никогда еще не видала, чтобы младенца зимой выставляли на улицу!

Но мама только смеется. Кайса возвращается с прогулки вся румяненькая, свеженькая, и от нее чудесно пахнет.

— Ну, посмотри сама, — говорит мама Линус Иде. — Разве она не похожа на румяное яблочко?

Тут Лисабет идет в прихожую и разглядывает себя в зеркало.

— А правда, я ведь тоже похожа на румяное яблочко? Только я покрупнее.

Ей кажется, что с Кайсой слишком много возятся, и вечером, забравшись к Мадикен в постель и примостившись у нее на плече, Лисабет иногда спрашивает:

— А ты Кайсу любишь больше, чем меня?

И Мадикен отвечает, что вовсе даже нет. Только она любит обеих сестренок по-разному. Кайсу — по-своему, а Лисабет тоже по-своему, но очень, очень сильно!

— Ну а ты-то кого любишь? — спрашивает Мадикен.

— Я тоже люблю Лисабет очень-очень сильно и по-всякому! — говорит Лисабет, заливаясь смехом. — И тебя тоже! И Кайсу! И маму! И папу! И Альву! И Сассо, и Госю! И Мартина Берглунда чуточку! И тоже всех по-разному.

Река покрылась льдом, потом лед сошел. Еще недавно Мадикен и Лисабет бегали по нему на коньках, строили у дровяного сарая снежную крепость, а теперь уже снег растаял, и лед тоже. Выглянул первый подснежник, в один прекрасный день зацвели фиалки, и вдруг настала весна. И вот уже на дворе — последний день апреля. Надо же, как быстро прошел целый год!

— Мама, можно мне вечером пойти в новых лаковых туфельках? — спросила Мадикен уже за завтраком.

— Надевай, если хочешь испортить в первый же день, — говорит мама. — Знаешь, надень-ка ты лучше старые сандалии! В них лучше всего бегать вокруг костра.

Мадикен вспомнила, что случилось на Майском костре в прошлом году, и не стала спорить с мамой.

На этот раз мама и папа тоже решили пойти посмотреть на Майский костер. И Кайса тоже пойдет.

— Надо же ей посмотреть на костер, чтобы знала, какой он красивый! — говорит папа.

— Да, — говорит Лисабет, — чтобы все посмотрели, какая у нас красивая Кайса!

И Мадикен подумала, что Лисабет высказала очень правильную мысль.

— И тогда они, наверно, скажут, как тогда Линдквист: «Я увидел маленького человечка!» Ты еще помнишь?

— Помню, конечно! — говорит Лисабет. — Но теперь-то я уже большая.

Папе пора идти в газету. Сегодня он пойдет один, Мадикен его не провожает, потому что ей не надо в школу.

— Да, кстати о Линдквисте! — говорит папа. — Его, беднягу, скоро отправят в больницу. Его нельзя больше оставлять одного в хибарке, где он живет. Он становится опасен и самому себе, и окружающим.

Альва очень жалеет Линквиста.

— Бедненький дурачок! — говорит она. — Надеюсь, что в больнице ему хоть табачку дадут понюхать. Это же его единственная радость!

Альва уходит в прачечную, сегодня у нее стирка. Но вечером она тоже, конечно, пойдет на Майский костер.

Мама обещала сегодня пойти с Лисабет в город и купить ей ранец и пенал. Такое важное дело нельзя откладывать на последнюю минуту. В школу, правда, идти только через четыре месяца, но Лисабет уже ходила записываться, и теперь она, можно сказать, уже школьница. А ранец — это ее давняя мечта.

— Я хочу заранее все приготовить, — говорит Лисабет.

Мадикен остается дома, чтобы присматривать за Кайсой.

— Она, наверно, проспит до нашего возвращения, — говорит мама. — Но на всякий случай ты все же за ней приглядывай.

Сегодня один из первых теплых весенних дней. Мадикен сидит на кухонном крыльце, поглядывая на коляску, которая стоит под вишней, она читает про тайны заколдованного замка. В этой книге много страшного, но даже привидение старого замка не кажется таким жутким при ярком солнечном свете.

У Госи в первый раз родились котята. Она разлеглась на соседней ступеньке, нежится на солнышке и тоже приглядывает за своими детьми, точь-в-точь как Мадикен. У Госи трое котят. Они прыгают и играют около крылечка и понарошку охотятся. Мадикен очень нравятся котята, она такие хорошенькие! Жаль только, что скоро их придется отдать. Мама не хочет оставлять в Юнибаккене еще одну кошку. Одного котенка отдадут Линус Иде, другой будет жить на скотном дворе в Аппелькюллене. Неизвестно, кому достанется третий, черненький. Может быть, его отдадут учительнице, если она захочет.