Геннадий Михасенко - Тётя Атиса Страница 7

– Конечно! – согласился Ваня, успокоившись. – Я слушаю!

– Итак, я влюбилась! А вернее, в меня влюбились! Влюбился один дядя АТС. Атис, по-твоему – Автономный Трансцендентный Субъект! Влюбился давно, как он заверяет, страстно и почти безнадёжно, потому что до сих пор я не знала, что я – женщина и могу отвечать любовью на любовь. Но ты вчера открыл мне глаза, назвал меня женщиной, и вот я увидела его в новом свете, и мне он очень понравился. Я вдруг стала без ума от него! Я его полюбила, что называется, с первого взгляда! Да ты его видел! Он снял меня с затемнения, видел?

– Видел! – сказал Ваня, вспомнив второе облако.

– Вот! Он подхватил и унёс меня на праздник! У нас сегодня было чудесное зрелище – парад планет! Это когда все девять планет солнечной системы выстраиваются по одной линии от солнца – фантастическая картина! И вот в конце парада Атис попросил моей руки! – Волшебница, чувствуется, так разволновалась, что как будто даже всплакнула, голос её пресёкся и перешёл почти на шёпот.

– Ты, шеф, понимаешь, что значит «просить руки»?

– Это, когда, кажется, жениться хотят, – неуверенно ответил мальчик.

– Правильно, шеф! И я очень хочу выйти замуж за этого дядю! Я уверена, что буду с ним счастлива! А ведь счастья так хочется!

– Ну и выходи на здоровье!

– Спасибо, шеф, но!.. В этом случае мы должны расстаться! Пело в том, что, выйдя замуж, я теряю все свои волшебные способности!

– Как так?

– А вот так! Так замыслила природа!

– Так нельзя, тётя Атиса! – глубоко вздохнул Ваня.

– И это ещё не всё, шеф, для того, чтобы дальнейшая моя жизнь в браке сложилась благополучно, нужно, чтобы мой повелитель и шеф, то есть ты, добровольно отрёкся от меня, дал своё разрешение на мой брак и даже благословил его – вот так!

Ваня охнул и застыл, приподнявшись на локтях.

– Тётя Атиса, а нельзя, чтобы и то, и то...

– То есть чтобы и волки сыты и овцы целы?

–Да!

– Нельзя, шеф! Так задумано свыше! Наверное, для того, чтобы я не раздваивалась, а все свои усилия сосредоточила на любви и потомстве! Да! У меня для тебя сюрприз: когда у нас родится ребенок, он автоматически становится твоим слугой, всё равно кто: мальчик или девочка! Вместо меня!

– Вот это здорово придумано! А когда родится?

– Всё зависит от свадьбы: чем быстрее свадьба, тем скорее родится! Ну как, шеф, отпускаешь меня замуж?

Ой, как не хотелось мальчишке расставаться со своей всемогущей покровительницей, в сотрудничество с которой он ещё толком-то не вошёл, ой, как не хотелось! Но он представил, как бы было тяжело, если бы ему не разрешили сделать то, чего он хочет всеми силами души, и он смирился с мыслью о потере чуда. К тому же Ваня вспомнил, как в прошлом году его старшая сестра Наталья-каналья, учась ещё в десятом классе, вот так же захотела вдруг замуж, привела домой жениха, одноклассника, и они объявили родителям, что любят друг друга, жить друг без Друга не могут и решили пожениться. Отец спустил жениха по лестнице со второго этажа, а дочь запер в её комнате на два дня.

Наталья-каналья наглоталась сдуру таблеток и чуть не померла. Её отходили в больнице, но она грозилась всё равно отравиться или повеситься. И единственное, что спасло ей жизнь был японский магнитофон «Шарп». Потихоньку сестра успокоилась, погрузилась в музыку и забыла жениха. Вот и сейчас из её комнаты просачиваются дёрганые звуки, и сама наверняка дёргается, сидя или стоя. Ваня и сам задёргался на перине в предчувствии какого-то радостного, облегчающего душу поступка.. А вдруг и тётя Атиса, не разреши ей замужества, наглотается чёрт знает каких небесных таблеток, а там-то таблетки, небось, покрепче земных, да и вообще, рассудил Ваня, каждый человек имеет право на счастье: великан ты или карлик, раб или господин, волшебник или простой смертный – просто у каждого своё счастье.

И ещё Ване льстило и согревало душу сознание, что вот от него, сопляка в сущности, зависит счастье космического существа, что ему доверяют как равноправному члену вселенской семьи, значит, надо оправдывать это доверие и не ударить лицом в грязь.

Неизъяснимое волнение сдавило грудь мальчика, он захлестнул лицо ладонями, качнулся несколько раз торсом туда–сюда и, облегчая стесненное дыхание, зашептал в трубку:

– Да-да, тётя Атиса, я отпускаю тебя! И благословляю!

– Ой, спасибо, дорогой шефчик! Мой жених кругами плавает поодаль и ждёт твоего решения. Спасибо, Ваня! Ты спас от мук и страданий, ибо муки несостоявшейся любви – это самые страшные муки!.. Сегодня же мы сыграем небольшую свадебку на кольцах Сатурна. Атис уже слетал туда, смахнул с колец космическую пыль. Сегодня же, шеф, трубка твоя исчезнет, но появится опять, как только мой первенец научится кое-чему. Ну, будем прощаться, шеф!

– Погоди, тётя Атиса! А на прощанье ты можешь кое-что сделать для меня? – спохватился вдруг Ваня.

– Могу! Только побыстрее, а то жених, по-моему, начал уже нервничать, как бы чего не натворил!

– Я быстро, тётя Атиса! Поехали: во-первых, сестре Наталье достань кассету с какой-нибудь потрясающей космической музыкой!

– Есть, шеф!

– Во-вторых и в-третьих, чтоб у дедушки исчезла тросточка, У бабушки – очки, то есть...

– Я поняла: чтобы у него пропала хромота, а у неё – близорукость. Будет сделано!

– В-четвёртых, хоть папа и мало курит и пьёт, но чтобы совсем не курил и не пил!

– Есть, шеф!

И тотчас в туалете, где только и разрешалось курить отцу, раздались ругань и кашель, дверь распахнулась, отец выскочил, откашливаясь и рассыпая проклятья на весь дом:

– Что за сигареты стали выпускать, чёрт бы их побрал! Гадость!

– Спасибо! – шепнул Ваня в трубку. – В-пятых... Или это уже много?

– Нет-нет, продолжай! Это пустяки для меня! Семечки!

– Пусть тот тип в нашем классе, Димка Кудинов, ну, которому ты сегодня мокрой тряпкой шмякнула по физиономии...

– Помню, помню... Хочешь, чтобы он исправился раз и навсегда?

– Да, что бы он стал нормальным.

– Есть, шеф!

– Кстати, тётя Атиса, что такое «примус»?

– Примус?.. Ну, во-первых, это нагревательный прибор. А во-вторых, это – первый ученик по-немецки!

– О, ты знаешь иностранные языки?

– Да, я знаю все без исключения земные языки и парочку космических.

– Моща!.. Значит, Димка не случайно не кого попало, а только лучших учеников называет «примусами»! Значит, не такой уж он болван, как кажется! – И мысленно добавил: – «Меня–то, между прочим, он ни разу «примусом» не обозвал, потому что я закоренелый, махровый троечник, хотя и очень способный, как утверждает Зинаида Николаевна. А вообще-то если поднажать на учёбу, то и мне можно в «примусы» выбиться!»

И вслух продолжал:

– А что, вот возьму и поднажму!.. Интересно!..

– Что интересно, шеф?

– Нет, это я так, про себя... Да и, в-шестых, тётя Атиса!.. бы Васька Щукин в конце концов стал лётчиком, это можно?

– Можно, шеф!

– И уж самое последнее, если тебе не тяжело, а, тётя Атиса?

– Давай-давай, шеф, пока жених о чём-то задумался.

– Наверное, самое трудное... у мамы болит голова...

– Гипертония? Это я мигом сниму!

– Нет, тётя Атиса, это не та болезнь! Это и не болезнь вовсе, а что-то другое, не знаю, как называть. В общем, у мамы голова разламывается, чем бы нас накормить – вот какая штука. Я думаю, чтобы этого не было, надо битком набить наш холодильник мясом, колбасой и сосисками. А вазу на холодильнике – фруктами, а под вазу поставь коробку с тортом и конфетами. Уф! Можно так сделать?

– Можно! Это я мигом!

– Нет, не сейчас, а среди ночи, когда все наши уснут, а то они с ума сойдут от радости или насмерть перепугаются.

– Слушаю, шеф!

– Ну вот и всё, иди замуж!

– А почему ты себе ничего не попросил?

– Как ничего? А торт-то?

– Ах, да, торт, а посущественнее?

– А что посущественнее? У меня вроде пока всё есть: ноги ходят, руки делают, голова варит. А если что посущественнее понадобится, я потерплю, а потом попрошу у твоего будущего ребёнка – атисёнка!

– А ты, однако, неприхотлив, шеф, и простодушен, не то что мой прежний повелитель, который не давал мне покоя ни днём ни ночью, то одно ему надо, то другое, а ты... – вздохнула с явным одобрением небесная покровительница. – Ну, шеф, подумай ещё разок! Может, всё-таки ещё что-нибудь?

– Да я и так уже вон сколько всего понапросил!

– Повторяю: это для меня семечки!

– Значит, можно ещё?

– Господи, да, конечно! Жених вон, кажется, метеорит поймал и помчался куда-то, – наверное, к ювелиру! Он пообещал подарить мне к свадьбе обручальное кольцо небывалой красоты! Так что у нас есть ещё несколько минут!

– Тогда сейчас! – и Ваня принялся напряжённо думать, кого и чем бы ещё одарить. Никто из близких не обойдён, кажется, и не обижен, а на более дальних мысли и чувства мальчика почему-то не простирались. Но вдруг одна новая озабоченность почти уколола его, и он встрепенулся: